- Лив, я никогда не давал тебе обещаний, и ты это знаешь.

Эффект был прямо противоположный. Это лишь привело ее в бешенство.

- Прекрати изображать из себя недоумка. Ты провел со мной шесть последних недель! Это был не просто случайный трах, Нейт. Это была я!

Она ускользает… ускользает сквозь пальцы.

«Так же, как Алана».

- Ты обещала…

Лив поникла и устало попятилась от него, спотыкаясь. Стремление коснуться ее было так велико, что он был вынужден сжать руки в кулаки.

- Ты прав, я обещала, - кивнула она, подняв свои красивые глаза. Слова обвиняли и жгли:

- Я не ожидала, что ты размоешь границы. И все же… Мы размыли границы. По крайней мере, я могу это признать. Но если ты признаешь это, ты должен еще признать, что ты был эгоистичным ублюдком. Хотя, не думаю, что ты на это способен.

Осознав, что боится ее ненависти больше, чем любви, Нейт попытался заставить ее понять его.

- Ошибаешься. Я признаю. Я думал, мы могли бы быть лучшими друзьями и заниматься сексом. Но не получилось. И я продолжал возвращаться, усугубляя ситуацию, потому что не хотел потерять твою дружбу. Мне жаль. Но ты знаешь меня. Ты знаешь, что я не строю отношений. Ты знаешь. Какие могут быть претензии? Просто будь… моим гребаным другом.

То, как она посмотрела на него, лишил его последней крупицы надежды.

- Я только что сказала тебе, что влюбилась в тебя.

И заплакала навзрыд. В груди как будто затягивался узел. Ее вопрос отозвался острой болью, пронзившей его:

- Ты ожидаешь, что я смогу общаться с тобой после всего?

«Все. Я теряю ее».

- Лив, не делай этого.

- Я должна. Мне жаль. Ради моего здравомыслия, я должна. Ты уйдешь в эту дверь, Нейт… Если ты уйдешь в эту дверь… не смей возвращаться. Никогда.

«Блять, блять, блять!».

- Ты не имеешь в виду то, что говоришь.

Ее печальные глаза смотрели мимо него.

- О, перестань. Ты только что сказал мне, что не любил меня и никогда не полюбишь. Сомневаюсь, что ты даже будешь по мне скучать.

«Детка, ты и понятия не имеешь».

Он никогда в жизни не умолял женщину, но ради того, чтобы удержать Лив, он готов выбросить свою гребаную гордость в окно. Безусловно, она поймет что это что-то да значит.

- Оливия, не надо.

Она по-прежнему ждала признаний, испытующе глядя на него.

- Я люблю тебя, Нейт. Ты меня любишь?

«Я не могу. Ты убиваешь меня».

Он не мог дать ей то, что она хотела. Невыносимая скорбь охватила его, и он не смог бороться со слезами, обжигавшими его глаза.

Вот и все. Он потерял ее.

- Детка, я ни за что на свете не хотел причинить тебе боль.

Слезы с новой силой потекли по ее щекам.

- Думаю, мы попрощались.

Я поймала себя на том, что опять пялюсь на птицу за окном. Я не знаю, что эта за птица, но она очень маленькая. У него или нее было коричневое оперение, белая шея и реально крутой иссиня-черный ирокез. Мы таращились друг на друга в течение дня на протяжении последних нескольких дней.

Я решила, что это он и назвала его Боб.

- Эй, Боб, - прошептала я, положив свой подбородок на спинку дивана. Он сидел на моем подоконнике, поворачивая свою голову из стороны в сторону, - Сегодня это так же причиняет боль.

Он успокоился, подняв голову в мою сторону.

- Да, тебя еще не тошнит от меня?

Он повернул голову в другую сторону.

- Я приму это в качестве «да». Не волнуйся. - Я вздохнула, чувствуя, что мои губы дрожат. - Я сама сыта собой по горло.

В ту ужасную ночь, когда Нейт вышел из моей квартиры в последний раз, у меня была истерика. Я не могла прекратить кричать, и независимо от того, как сильно я сжимала руки вокруг себя, я не смогла уменьшить боль.

Это был исключительный вид боли. Боль, которую я уже хорошо знала.

Потеря.

Так или иначе, возможно даже задолго до того, как мы начали физические отношения, Нейт запал мне в душу. Он стал центром моей жизни, и понимание, что я больше не услышу его смех, почувствую его губы или посмотрю в его глаза, было невыносимо для меня. Такое ощущение, что мне ампутировали ногу или удалили жизненно важный орган. Что-то подобное я чувствовала, когда не стало мамы, затем лишь исключением, что Нейт сам решил покинуть меня. Боль ощущалась как жало, пронзающее мое сердце.

- Это звучит мелодраматично, Боб? - прошептала я.

Мои глаза были сухими от того, что за последние несколько дней я выплакала целый океан слез. Боб отвел глаза, похоже, я ему смертельно надоела.

- Это потому что ты никогда не был влюблен. Не делай этого. Проще пропустить себя через мясорубку.

Первая ночь была такой тяжелой, что мне пришлось прикинуться больной, чтобы не идти на работу. Я собралась с силами к четвергу, но мои коллеги сразу догадались что что-то произошло. Я была тихой, не угрюмой, и старалась держать боль глубоко внутри себя.

Сразу после работы я прямиком пошла домой, игнорируя сообщения от Джо и звонки от Джосс. Когда позвонил папа, я ответила. Я не стала уверять его, что все хорошо, но убедила предоставить мне личное пространство.

В субботу я провела весь день дома, ответив лишь на сообщение Элли о походе в бар вечером. Так или иначе, у меня не было ни малейшего желания идти туда, а мысль о том, что Бен может быть там ввела меня в панику. Я сказала ей, что больна, и не могу пойти.

Джо звонила мне, но я проигнорировала ее, и в итоге она оставила сообщение:

«Если ты не ответишь, то я приду. Кэм разговаривал с Нейтом. Он считает, что вы ребята подрались. Ты в порядке? Чмок-чмок-чмок».

Я сделала глубокий вдох и отправила ей ответ:

«Объясню позже. Плохо себя чувствую. Лежу в постели. Чмок-чмок-чмок».

«Хорошо. Дай мне знать, если тебе что-то понадобится. Чмок-чмок-чмок».

Я этого не сделала.

Вместо этого я провела весь вечер субботы и все утро воскресенья, валяясь на своем диване.

Когда позвонил отец и спросил собираюсь ли я на воскресный обед к Николсонам, я отказалась. Он встревожился.

Я не знала чем себя занять, пока мое внимание от птицы Боба не отвлек звук поворачивающегося ключа в моем замке.

Сердце упало в пятки. На долю секунды мысль, что это может быть Нейт, парализовала меня.

Появление взволнованного лица Джо был как гром среди ясного неба.

- Что? - осеклась я, когда Джо вошла в сопровождении Элли и Джосс.

Джо помахала ключами в своей руке:

- Дядя Мик позвонил мне и сказал, что беспокоится за тебя. Он дал мне запасные ключи.

- Разве вы не должны быть на обеде?

Я натянула свою ночную рубашку на колени и стала расчесывать волосы руками. Я была в беспорядке. Моя квартира была в полном беспорядке. Повсюду валялись пустые продовольственные пакеты, грязные контейнеры из-под еды, крошки и все это сопровождалось заплесневелый запахом, который мог образоваться только, если человек слишком долго не убирался.

Пожав плечами, она сначала осмотрелась вокруг, а потом посмотрела на меня и нахмурилась.

- Хорошо, для начала вещи.

Джо и Элли быстро начали убирать мой беспорядок, Джосс поплелась на кухню в поисках чайника, а я тупо пялилась на них.

Пять минут спустя комната выглядела немного лучше, хотя ей все еще требовалась уборка. Джо села на диван рядом со мной, Элли скинула свою обувь и уселась около нее. Джосс поставила поднос с чаем, кофе и булочками на стол и присела в кресло.

Они все уставились на меня, ожидая. Я немедленно разрыдалась. Так что, оказалось, я еще не все выплакала. Слезы мерцали в глазах Джо. Она подвинула мои ноги и обняла меня.

- Я плохо пахну. Прости.

- Шшш, - она успокаивающе погладила меня по спине.

Через некоторое время я немного успокоилась, и Джо отодвинулась от меня, нежно заправив волосы мне за ушко.

- Ты хочешь рассказать нам что происходит?

- Полагаю, вы знаете, - предположила я, опустив глаза.