На журнальном столе стоял телефон, и я решил им воспользоваться.

— Баки, можно позвонить?

— Разумеется.

Я позвонил домой, но к телефону никто не подошел. Я подождал несколько секунд и положил трубку. Вошел Баки. На нем был шерстяной спортивный пиджак и черный шарф. Не приняв сторону Бронка, я, однако, сомневался в целесообразности такой экскурсии.

— Баки, ты уверен в том, что делаешь? — спросил я.

— Да, да, почему бы нет. Пойдем.

— Хорошо…

Лицо Баки сморщилось от нетерпения. Ему не нравился такой разговор.

— Сколько она тебе дала? — спросил он.

— Кто? Что?

— Куколка. Я сказал ей, чтобы она дала тебе пять сотен.

— За что?

— Ты же работаешь не ради забавы?

— A-а… Она была слишком расстроена.

Послышались шаги. У дверей кто-то остановился.

— Входи, — сказал Баки.

Он толкнул дверь. За дверью стоял Бронк с новой сигаретой в зубах. Денни стоял позади Бронка и глядел на свои ботинки.

— Ну послушай, Баки… — начал Бронк.

Баки шагнул в его сторону. Бронк отступил назад, чтобы не упасть.

— Исчезни, — прорычал Баки, — и дай мне пять сотен.

— Пять сотен!..

— Давай, давай! — Баки замахал рукой.

Как во сне, Бронк отсчитал пять стодолларовых банкнот. Его сигарета двигалась вверх-вниз, как безумный семафор. Баки протянул деньги мне и заставил их взять.

— Пойдем, — бросил он и пошел.

Бронк встал передо мной и схватил меня за воротник. Он готов был заплакать.

— Послушай. Ты его приятель. Поговори с ним.

— Я сделаю все возможное, Бронк.

Ласково, но твердо я снял его руки. В горле у него клокотало. Глядя ему вслед, я перехватил взгляд Денни. Тренер посмотрел мне прямо в глаза и шепнул:

— Будь осторожен, Шофилд.

— Обещаю, Денни.

Я догнал Баки. Вдруг он остановился, и я наткнулся на него, как на дерево.

— Я забыл кое-что, — сказал он. — Надо вернуться. Ты иди в машину. В белую.

Он вернулся, а я направился к гаражу. Я увидел тень на углу главного дома. Это была Линда. Она стояла там, маленькая и продрогшая. Приблизившись, я увидел, что она плачет.

— Линда…

Она качала головой и смотрела мимо меня в сторону Баки.

— Она дрянь, — процедила Линда сквозь зубы. — Просто дрянь!

Я хотел успокоить ее, но она отскочила и побежала вдоль дома.

— Линда… — крикнул я.

Но она не остановилась и исчезла, а я пошел в гараж и забрался в белый «тандерберд» Баки.

Глава 6

Мы ехали в город. Я уже почти успел смириться с тем, что действовать предстоит Баки. И теперь молчал, потому что не мог придумать, с чего начать разговор, зато он непрерывно задавал вопросы.

— Что это были за бандиты?

Я сказал, что не знаю.

— Куколка тоже не знает?

— Она сказала, что не знает.

— А они ничего не сказали?

— Ничего. Они общались с нами только физически.

Баки поглядел на меня.

— Пит, малыш, выбирай слова.

— Ладно. Они ничего не сказали.

— Ну а Куколка что говорила?

— Она рассказала о часах и записке. Она сказала, что ты расстроился. Ей не хочется тебя беспокоить.

— Я не беспокоюсь. Мне нужна ясность.

— Можно задать тебе вопрос?

— Разумеется.

— Куда мы едем?

— Мы едем к Куколке. Узнаем, дома она или нет. Если нет, поедем в другое место.

— Понял. Можно еще спросить?

— Давай.

— Ты действительно думаешь, положа руку на сердце, что это лучший способ подготовки к матчу на первенство мира среди тяжеловесов?

— Первенству… чего? — загоготал он. Машина затряслась. — Пит, малыш, о чем ты говоришь? Любой американский боксер мечтает участвовать в мировом первенстве. Если нет — он не американец.

Лицо его стало серьезным.

— Что же я, по-твоему, не американец?

— Ну-ну. Я пошутил. Но поговорим лучше о тренировке. Это же ведь не игра, а бой. Через три дня…

— Я в форме. Чувствую себя здоровым. Уже сейчас готов к взвешиванию. Я силен и меня не волнует бой с этим канадцем, который, я не спорю, неплохой боец. Но я сильнее, так что не волнуйся.

— Я и не волнуюсь.

— И не надо спешить. Я буду силен до тридцати пяти лет. Все это говорят, видя, как я работаю. К тому же ты не хуже меня знаешь, что на вершине славы в тяжелом весе сейчас сложилась, так сказать, «пробка» из талантов.

— «Пробка»?

— Да, там есть связка «золотых» бойцов, которые еще долго будут непобедимы. Возьмем, к примеру, Джо Луиса…

— Продолжай, Баки.

— Конечно, те ребята проворнее, но я сильнее.

— Ты можешь стать проворнее.

— Как?

— Вернись домой, в постель.

— Ох, заткнись.

В его тоне не было грубости. Он просто устал думать об этом.

«Как бы повлиять на него? — думал я. — Бронк, я пытаюсь». *

Палм-Спрингс — это длинная главная улица с высокими жилыми домами, санаториями и гостиницами по обе стороны, чистая и разукрашенная. Много зелени и фонтанов. Баки подъехал к калитке в живой изгороди. Во дворе был виден небольшой дом. Шторы были опущены, но сквозь них пробивался свет. Я дрожал от какого-то предчувствия.

«В какой дыре ты была, Куколка, пока меня молотили о гравий на Винди пойнт?»

Когда мы вышли из машины, мне стало холодно. Баки вынул из кармана связку ключей и один из них вставил в замок.

«Гм…» — подумал я.

Мне ничего не было видно за спиной Баки, потому я ждал, пока в кухне зажегся свет и мы вошли. Голос Баки прогромыхал:

— Куколка?.. Патриция?..

Зов звучал виновато. Я взглянул на него. Баки застенчиво пояснил:

— Жалко будить, если она спит.

Я понял, в каком незавидном положении он оказался. Эта Куколка заставила его заняться ее спасением от загадочной угрозы. Договорилась с сыщиком и исчезла, не заботясь о том, чтобы сообщить Баки, где она есть. А он боится ее разбудить!

Может быть, с ней что-нибудь случилось и она не могла позвонить?

Но что еще могло случиться за такое короткое время?

Беспорядок в кухне указывал, что она была неважной хозяйкой. Всюду толстым слоем лежала пыль, на столах — грязные тарелки. На полке стояла кофемолка и рядом старинный будильник, который громко тикал. Я взял его и осмотрел: обыкновенный будильник. Время на нем и на моих часах было одинаковое. Записки нигде не было. Баки ходил по комнатам, и я встретился с ним в гостиной, куда он вышел из спальни. Он был похож на растерянного мальчика, который забыл дорогу домой.

— Нет? — спросил я.

— Нет. Нигде.

Я посмотрел на лампу возле штор, закрывающих окно.

— Должно быть, она была здесь, — сказал я. — Кто-то ведь зажег свет.

— Она всегда оставляет лампу включенной.

— На весь день?

— Если уходит. Она не любит возвращаться в темный дом.

Это было вполне нормально.

— Скажи, Баки, ты видел здесь записку…

— Какую записку? A-а, которая была вместе с будильником? Да.

— Как это было?

— Я случайно увидел ее и принес вот сюда. А Куколка взяла и прочитала. Она пыталась улыбаться, но я заметил ее испуг. Больше я не видел записки. Она, видно, куда-то ее убрала.

— Куда?

Он развел руками.

— Не знаю…

— Ладно. Что, если я поищу?

— Конечно, Пит.

Мебели в доме было мало. И никаких женских побрякушек.

Корзина для белья была пуста.

Баки, затаив дыхание, ходил за мной по пятам.

— Как в нежилом доме, — пробормотал я.

— Что?

— Ничего, Баки.

— Может быть, записку она положила в кошелек.

— Не думаю.

Спальня выглядела более обитаемой. Кровать прибрана. Рядом тумбочка. В гардеробе два платья и темно-коричневый костюм. Внизу лежали комнатные тапочки. Вот и все.

«Надо уходить, — подумал я. — Такие, как Куколка, не могут жить в такой бедности. Она просто не могла бы здесь спать. Если только она не на содержании у Баки».

Я толкнул дверь и медленно закрыл ее.

— Баки, ты содержишь Куколку?

Лицо его исказилось.

— Нет, черт возьми, Пит. Она девушка не того сорта, — он подошел вплотную ко мне и посмотрел по сторонам, как будто хотел убедиться, что мы одни. — Скажу тебе правду.Я никогда даже не был в этой комнате. Ни разу.