Джошуа послушно встал, миновал ряд сидящих в ожидании мужчин и женщин и прошел в кабинет вслед за хозяйкой конторы.

Та в сердцах захлопнула дверь.

– С чего ты вообразил, будто мистер Джалон Какара захочет взять тебя на работу?

– Возможно, – спокойно отвечал Джошуа, – потому что я – один из лучших барменов Федерации.

– Ври, да не завирайся! Видела я твою фишу. Черт побери, с такими записями в бродяги наниматься, а не в бармены к приличному человеку! Не меньше десятка разных планет! Ты хоть слышал такое слово – «стабильность»? Именно таких обычно ищут наниматели.

– У меня никогда не было проблем с трудоустройством, – все так же спокойно отвечал Вольф. – Возможно, в моей профессии приняты несколько иные стандарты, чем те, к которым привыкли вы.

– Дьявол! – взорвалась женщина. – Я двадцать лет возглавляю агентство по найму, а он мне будет говорить, чего я знаю, а чего нет. Слушай, Тейлор, я и не подумаю звонить на Непенте, беспокоить руководителя кадровой службы. Странно, что мне не пришло в голову обратиться на таможню и выяснить, как тебя вообще пустили на Гаррапату.

– Извините, что отнял у вас время, – сказал Джошуа, вставая.

Он уже коснулся сенсора на двери, когда женщина заговорила снова:

– Мистер Тейлор, будьте добры, подождите минуточку.

Джошуа обернулся. Все поведение женщины совершенно изменилось.

– Согласны ли вы извинить мой безобразный тон?

Вольф притворился изумленным.

– Конечно.

– Пожалуйста, садитесь, сэр. Хотите что-нибудь выпить?

– Нет. Нет, спасибо. – Джошуа снова сел. – Не могу ли я поинтересоваться, что происходит? Наша беседа протекала несколько необычно.

– Я все объясню и буду очень обязана, если происшедшее останется между нами. Когда вы обратились с просьбой устроить вас к мистеру Какаре, моим первым порывом, если честно, было вам отказать. Но мистер Какара платит мне много и часто.

В голосе женщины промелькнула нотка горечи.

– Еще бы ему не платить, – продолжала она, – при такой-то текучке кадров… Я орала на вас, как последняя стерва, потому что мистер Какара – один из самых неприятных моих клиентов, а, поверьте, я повидала всяких. Я предпочитаю завязывать длительные отношения с теми, кто ко мне обращается, поскольку, как вам прекрасно известно, в сфере обслуживания не так много высококлассных специалистов. Особенно, – она постучала пальцем по тщательно сфабрикованному резюме Вольфа, – с такими рекомендациями, как у вас. Разумеется, они произвели на меня самое сильное впечатление. Теперь вы понимаете, почему я так себя вела?

– Понимаю и прошу вас больше не извиняться. Я уже слышал, что с мистером Какарой порою трудно.

– Не порою, а практически все время. Вы по-прежнему хотите получить эту работу?

– Да.

– Могу я проявить нескромность и полюбопытствовать, почему?

– Возможно, потому, что хочу испробовать свои силы, – ответил Вольф.

– Я слышала, – сказала женщина, старательно не глядя на Джошуа, – что Какаре безразлично прошлое людей, прибывающих на Непенте. Он считает, что сам устанавливает законы и порядок на своем планетоиде. Ему плевать на законы остального мира… и на их нарушителей.

– Вот как? – В голосе Вольфа прозвучала легкая заинтересованность.

Женщина посмотрела ему прямо в глаза. Взгляд Вольфа оставался спокойным и непроницаемым.

Непенте построили во время войны, для целей войны и на военные деньги. Когда вместе с войной кончились и деньги, безымянную глыбу (поперечник – десять миль, состав – изверженные породы) бросили так же быстро, как наводнили рабочими после первого рейда эльяров на Федерацию.

Планетоид перевели с первоначальной траектории в точку Лагранжа над Гаррапатой, замедлили, назвали ОСО(О) Q-386 и полностью оборудовали.

На обращенной к солнцу стороне разместили солнечные батареи, «внешнюю», которая, если б не зазубренный пик, больше всего напоминала бы забытую на решетке отбивную, выровняли и снабдили маленьким дозорным куполом.

Верхушку утеса срезали. На площадке установили единственное орудие.

Солнечную пушку – немудреное, зато достаточно эффективное средство обороны – должны были обслуживать наспех обученные новобранцы с Гаррапаты.

Другие планеты Федерации получили сходные оборонительные посты, в то время как Отверженные Миры, официально называемые Системами Пограничья, остались беззащитными перед эльярскими рейдами, и многие вскоре пали под их натиском.

Орбитальная система обороны (обитаемая), (солярный) номер 386.

С наступлением мира ОСО(О) Q-386 стала ненужной, однако пустовала всего три года. Джалону Какаре потребовалась база для его торгового флота – на скорую руку переоборудованных военных кораблей. База, на которой его не беспокоили бы регистрация, техника безопасности и трудовое законодательство.

Площадку с казармами расширили и превратили сперва в док, а затем и в верфь. На дальней стороне пика, где когда-то стояла солнечная пушка, камень измельчили, добавили питательные вещества, на образовавшейся почве разбили парк. Весь планетоид накрыли куполом, под который закачали воздух.

На месте пушки Какара выстроил свой дворец. Даровая энергия позволила размахнуться на полную катушку. Антигравитационные генераторы удерживали на весу бесчисленные аркады и террасы, соединенные причудливыми мостиками, – мечту о полете, воплощенную в камень и сталь.

На одной из этих террас Джошуа Вольф в обличье образцового бармена: белый смокинг, черные брюки, обезоруживающая улыбка – вытер до блеска последний бокал и поставил на полку рядом с остальными.

Он стоял на веранде, выходящей к плавательному бассейну, искусно вырубленному в скальной породе и напоминающему извилистый лесной пруд. Справа зеленел роскошный парк, слева бурлил черно-серый промышленный центр Непенте.

Позади и выше располагался неохраняемый, как показалось бы стороннему взгляду, переход к многоэтажным апартаментам Джалона Какары и его жены.

Джошуа пробыл на Непенте уже месяц, но еще ни разу не видел нового хозяина.

– Эй, приятель! Как насчет обслужить? – Голос был одновременно грубый и заискивающий.

Говорил невысокий толстый человек в пиджачной паре, которую явно шили на заказ для кого-то более рослого, а потом кое-как укоротили.

– Доброе утро, мистер Ориц.

Толстяк посмотрел на Джошуа с холодным вниманием жабы, прикидывающей, насколько питательна будет данная муха.

– Ты меня знаешь?

– Да, сэр. В агентстве были настолько любезны, что описали мне главный персонал мистера Какары.

– Первая ошибка, Тейлор. Ты ведь Тейлор, верно? Я – не персонал. Я – друг мистера Какары. Вот и все.

Холодный взгляд выждал, не появится ли на лице слушающего недоверия, скользнул в сторону и снова вернулся.

Вольфа предупреждали насчет Джека Орица. Друг, он, может, и друг, если так считает Какара. Он также обеспечивает безопасность магната и, как многие временщики, страдает ярко выраженной манией преследования. Одна из горничных сказала, что Орица звали не Джеком, но он сменил имя, чтобы носить снабженные монограммами костюмы с хозяйского плеча.

– Прошу прощения, сэр.

– Пить еще рано?

– Солнце уже встало, сэр. И я на рабочем месте. Что вам предложить?

– Знаешь, как делать «Ледяного гиганта»?

– Да, сэр.

Вольф взял пять бутылок из холодильника, отмерил из каждой в бокал с двойными стенками, потом открыл еще шкафчик. Вытащил резиновые перчатки, взял фляжку, откупорил ее, щипцами бросил в коктейль что-то лиловое и шипящее. Из бокала взметнулась молния, потом все окуталось клубящимся туманом.

Джошуа с поклоном водрузил бокал перед Орицем.

– Неплохо, – произнес тот без малейшего намека на одобрение. – Смешай себе чего ты там пьешь.

Это было не предложение, а приказ. Вольф налил себе кофе.

– Не пьешь на работе?

– Я вообще не пью, сэр.

– Вот еще один завязавший.

– Нет, сэр. Никогда и не начинал.