Катя бегом поднялась на последний этаж, полезла за ключами и только тогда заметила, что ее трясет.

«Всё обошлось, – мысленно уговаривала она себя. – Всё хорошо, волноваться не надо».

С третьей попытки попав ключом в замочную скважину, Катя наконец оказалась дома. Сил как раз хватило, чтобы поставить чайник. Кате было нехорошо – должно быть, еще не прошло действие газа. Ее мутило, лицо горело, руки дрожали. Катя всхлипнула. Ей вдруг ужасно захотелось домой, в Псков, причем прямо сейчас, и чтобы обратно не возвращаться.

Преодолевая слабость, она встала и сделала себе растворимого кофе. Когда кофе был выпит, противная дрожь почти прекратилась. Головокружение и тошнота тоже прошли. Катя перебралась к телефону и набрала Лейкин номер. Лейка оказалась дома.

– Але, – кашляя, произнесла она. – Катерина, ты?

– Лейка, привет… – быстро заговорила Катя. – У меня сейчас такое было! Похитить меня пытались, представляешь? Прямо на улице, подошли какие-то типы, прыснули в лицо газом из баллончика и затащили в машину. Хорошо, мимо знакомые проезжали, вмешались…

– Да ты что! – ахнула Лейка, – Сама-то – как, в порядке?

– Более-менее. Руки дрожат, слабость… Слушай, что мне теперь делать? В милицию заявить?

– М-м-м… ты номер машины запомнила?

– Кажется, нет…

– Ну и не возись. Все равно не поймают. Да ты не переживай. В принципе, это обычное дело. Это тебе не Псков, – Лейка снова раскашлялась. – В мегаполисе масштабы преступности совершенно другие. Меня однажды тоже чуть не увезли…

– Слушай, приходи ко мне, – перебила ее Катя. – Что-то мне тут неуютно одной… честно говоря, немножко страшно.

– Не могу, – хрипло ответила Лейка. – Я заболела.

– Что с тобой?

– Ангина, кажется. Горло болит. Это все Дети Ши, чтоб им пусто было. Наверняка после их идиотских прогулок по воде я простыла. И туфли испорчены… Хочешь, приходи ко мне сама. Я вроде не заразная. Стресс тебе полечим.

– Приду, – сразу согласилась Катя. Ей было любопытно. Она ведь у Лейки еще не была.

– Куда?

– От тебя недалеко – по набережной Фонтанки, вкось от Аничкова дворца, такой серый дом с эркером, квартира четыре, вход со двора…

– Быстро нашла! Проходи, – прошептала Лейка, открывая тяжелую дверь. В таком виде Катя ее тоже раньше не видела: бархатный домашний халат, шлепанцы с помпонами, шерстяные носки, горло замотано шарфом.

– А почему шепотом? – спросила Катя, снимая кроссовки. – Дома кто-то есть?

Лейка помотала головой.

– Горло берегу. Лучше один день полечиться, чем потом неделю хрипеть.

– А чем ты лечишься?

– Пошли на кухню, покажу.

Лейкина квартира, законсервированная в состоянии недоделанного евроремонта, производила впечатление чего-то грандиозного и хаотичного. Высокие потолки с лепниной, здоровенные окна-арки с видом на Фонтанку, обстановка в стиле модерн, склад стройматериалов у дверей и недоклеенные обои в коридоре. Сосновая кухня с простодушными кастрюлями и лоскутными прихватками, до которой декораторы явно еще не добрались, показалась Кате куда более уютной. На столе и кухонном диванчике валялись разнообразные женские журналы. В воздухе воняло пивом.

– Хочешь? – просипела Лейка, доставая из холодильника бутылку «Хайнекена».

– Нет, – ответила Катя. – Лучше кофе.

– Ну как хочешь, – Лейка налила себе полную кружку.

– Ты рехнулась? С больным горлом – холодное пиво?

– Почему холодное? – И Лейка поставила кружку в микроволновку.

Катя вытаращила глаза.

– Я так лечусь, – пояснила Лейка. – Горячее пиво – лучшее лекарство от простуды.

– Это же, наверное, страшная дрянь, – пробормотала Катя.

– Дрянь, – согласилась Лейка. – Но если сразу не стошнит, то поправляешься за сутки. Ну давай, рассказывай, что там у тебя случилось, а то я по телефону ничего не поняла.

Катя снова пересказала свои приключения, с радостью отметив, что может говорить о них почти спокойно. Ее уже не трясет, не накатывает страх, и желания сбежать домой, в Псков, поубавилось. Безумная Лейка с ее кипяченым пивом произвела на Катю отличное терапевтическое воздействие. К тому же и к Катиной истории Лейка отнеслась как к чему-то вполне обыденному.

– Угу, – кивала она, отпивая свою «целительную» жидкость. – У нас в Питере смотри в оба. Мне кучу подобных случаев рассказывали. Стоит девушка на остановке, вдруг останавливается джип, оттуда ее – хвать, и все, только ее и видели. И со мной такое один раз случилось…

– Правда? Затащили в машину?

– Ну не совсем… Села-то в машину я сама. Вечером из гостей возвращалась. Холодно, маршруток нет. Останавливается какой-то мужик и говорит: девушка, вас подвезти? Я думаю – почему бы и нет? А этот козел меня повез куда-то в другую сторону…

– И что ты сделала?

– Пригрозила ему, – самодовольно сказала Лейка. – Сказала, что у меня отец – подполковник ФСБ, мобильник достала, сказала, если он немедленно не остановится, я позвоню – его сразу заберут. Мужик, по-моему, не поверил насчет полковника, но меня отпустил. Ему, наверно, просто оттянуться хотелось, а не проблем огрести. А я потом полчаса ковыляла по гололеду…

– А у тебя мобильный телефон есть? – удивилась Катя. – Почему ты тогда его не носишь?

– Валяется где-то… На нем деньги кончились. Давно уже. Раньше папа платил. Чтоб, значит, всегда знать, где я. А теперь самой надо… И вообще я тариф хочу поменять. Димка, вон, тоже без мобильника ходит. Говорит: так свободнее.

– А мне бы надо мобильник купить, – задумчиво сказала Катя. – Мало ли… А то если бы не те байкеры… Страшно представить, что бы со мной сейчас было…

Лейка скривилась:

– Байкеры… Хрен редьки не слаще. Тебе повезло, что у них случилась блажь – девушку спасти. Будь они в другом настроении, еще неизвестно, чем бы это кончилось.

– Да они мне не просто так помогли, а потому что знакомые Карлссона, – пояснила Катя. – Помнишь Карлссона? Он тебя как-то провожал…

На лице Лейки промелькнуло странное выражение.

– Припоминаю… – прошептала она.

– Так вот, мы с ним на днях ходили в один бар… – Катя с увлечением начала рассказывать про «Шаманаму» и чемпионат по армрестлингу. Лейка слушала с каменным лицом и рассказ никак не комментировала.

– …И оказалось, что Карлссон выиграл кучу денег! Тысячу долларов, а может, и больше! Они так у меня и лежат, а Карлссон про них как будто забыл. Надо бы ему напомнить… Кстати, как ты думаешь – рассказать ему о похищении?

– Зачем? – холодно спросила Лейка. – Он же тебе не бойфренд и не родственник.

– Он мой друг, – сказала Катя. И подумала о том, что Лейка ведет себя как-то непонятно. С той вечеринки ни разу о Карлссоне не заикалась. «Наверно, она к нему клеилась, а он ее отшил, – подумала Катя не без удовольствия. – И правильно. Что у него может быть с ней общего?»

– Ты права, наверно, – сказала Катя вслух. – Зачем расстраивать человека?

Лейка кивнула и сменила тему:

– Кофе готов. Тебе коньяку капнуть?

– Не надо… Хотя, давай. Только немножко…

Крохотный телефон в зажиме над лобовым стеклом джипа звякнул чуть слышно, но у его владельца был замечательный слух.

– Да.

– Это я. Они провалили дело.

– Почему?

– Вмешались какие-то посторонние. Их очень сильно избили. Двое – в больнице. Посредник требовал у меня компенсацию…

– Он получил аванс? – перебил его собеседник.

– Да, но…

– Он его вернет, – безапелляционно заявил хозяин джипа. – Я пришлю к нему пацанов. Дай им его координаты. Они заберут аванс и сделают всё сами.

– Ты уверен, что они справятся?

– Уверен.

– Может, на всякий случай подготовить кого-нибудь из детишек?

– Хороший пастырь не режет своих овец без особой необходимости, – сказал хозяин джипа. – Особенно если рядом бродят такие аппетитные оленята, – добавил он и рассмеялся.

За окном было совсем темно. По крыше барабанил ливень.