– Что у тебя есть из взрывчатки? – повернувшись, спрашиваю у нахохлившейся Ли. Но, непонятно почему, ее глаза вдруг начали удивленно распахиваться, и девчонка, быстро выхватила фонарик из‑за пояса, и, положив его на мое плечо, тихо прошептала: "Замри".

Я застыл. Через минуту напряженного ожидания, Ли произнесла:

– Никто не лезет, можно смотреть.

Я резко обернулся – на месте люка появилось окошко во тьму, а ручки, неведомым образом, разместились по краю бывшей преграды.

– Что там? – заинтересованно зашептала Ли прямо в ухо, когда я, согнувшись, просунул голову в открывшийся проход.

– "Эпсилон", – хриплю в ответ.

– Не ругайся в присутствии девушки! – больно ткнула локотком Ли, и я, дернувшись, стукнулся о верхнюю часть открытого лаза. Каска спасла от неприятных ощущений, но оказалось, что я как‑то не так ее надел. Выяснилось это самым простым и наглядным способом – моя спасительница от удара сползла практически на нос, перекрыв всю замечательную картину, возникшую во тьме...

А посмотреть‑то есть на что! Фильмы и игры с полным погружением демонстрируют любой предмет практически так, как он выглядит и в реальности, но все равно невозможно получить в инсценировке те ощущения, которые наполняют всего тебя при виде действительно красивого собственными глазами. И если аналог многих пейзажей можно найти на Элении, футуристические города и корабли легко встретить в виртуальной стратегии или бродилке, то вот примеры инопланетных технологий во всей звездной системе Элегия – недоступны.

Осторожно выбравшись из опасного места, устало отвечаю:

– Не ругаюсь я. "Эпсилон" ферроинеитов.

До чего причудлива Вселенная... Как можно было угадать, что могут существовать самые настоящие живые существа‑трансформеры? Хотя, скорее, ферроинеитов следует отнести к метаморфам, но опять же, вешая один из этих ярлыков на эту непредсказуемую расу, обязательно попадешь в опалу к настоящим специалистам по Иным, ибо одни считают так, а другие – эдак...

Как бы там ни было, а раса паукообразных созданий, легко меняющих свою форму в довольно широких пределах (странно, но в любом их виде сохраняется три глаза и минимум четыре руки или ноги), с легкостью завоевала бы гран‑при любого конкурса на самую тихую, незаметную и миролюбивую цивилизацию. Копошатся в своей звездной системе несколько миллионов лет, подстраивая планеты под собственные предпочтения, охотно торгуют, понемногу делятся технологиями и не ввязываются ни в какие конфликты. А маленький кораблик класса "эпсилон", размером с обыкновенный кипер, способен выйти на бой против целого флота. И победить. Были попытки завоевать маленьких общительных паучков (предпочтительная форма ферроинеитов – трехглазый мохнатый паучок размером с ладонь), но ни один космический флот не смог справиться с десятком эпсилонов. Даже и один не сбили...

Подозрительно тихо... Оставить маленькое ходячее (скорее бегающее) недоразумение на пару минут – и стены заведут хоровод. А сейчас – тихо. Вцепившись в каску, возвращаю непослушный головной убор на место, отметив отсутствие присутствия Ли, и, придерживая ограничитель поля зрения правой рукой, быстренько залажу внутрь огромного бокса.

Так и есть – Ли стоит и восхищенно рассматривает корабль Иных. Включив фонари на каске на полный свет, присоединяюсь к замершей девчонке.

Наверное, изначально это было шаром. Метров десяти в диаметре. А потом паучки, видимо, решили, что простая форма корабля – не для них. И началось... Сложно представить что, но еще труднее описать, что в итоге получилось. Где‑то отрезан кусок, и поверхность зеркально блестит, а рядом, будто огромный зверь куснул пару раз, вырвав с мясом часть начинки. В итоге сплюснуто‑растянуто‑покореженный шар, где совершенно невозможность найти не то что перед, а верх и низ, спокойно висит в метре над полом и медленно вращается. Рывками. Казалось бы – гора мусора парит, а глаз отвести невозможно – притягивает взгляд именно чистейшим безумством. Настоящим, идеальным...

– Насмотрелась? – с трудом отвев взгляд от дурманящей картины, обращаюсь ко второму пилоту.

– Да. На картинках и видео он выглядит совершенно по‑другому.

– Тогда идем, – подталкиваю к выходу Ли, – я, еще будучи студентом, задал Воробью одну простенькую задачку – сравнить все изображения эпсилонов, как статические, так и динамические. Как думаешь, какой вывод был сделан?

– Они все разные?

– Совершенно верно. Каждый кораблик – совершенное законченное произведение. Единственное в своем роде.

– Не толкайся! – пожаловалась Ли и, выпрямившись, замерла. Снимает на комм?

Вспомнив о такой полезной функции, я тоже сделал несколько снимков, потом вытащил из рюкзака блокнот и повторил. Первая реальная запись корабля Иных в моей коллекции!

– Тут еще десятки боксов, надо и в них заглянуть, – подталкиваю Ли к выходу. Вняв моим словам, девчонка резво выбралась, и, пока я, отзываясь с великим уважением к родителям, предкам и возможным предкам тех хороших существ, что придумали и сделали такой вход, вылез из бокса, испарилась в неизвестности.

– Ли! Ты где? Ли!!

– Чего орем, – вынырнула из‑за спины, как ни в чем не бывало.

– Не уходи далеко, потеряешься, – наставляю шуструю девчонку, выуживая молекулярную нить из бокса. Вот же дурацкая штука!

– Давай быстрей, – подгоняет Ли, нетерпеливо переминающаяся рядом.

– Еще один‑два бокса и обед.

– Да, капитан. К какому боксу пойдем?

– К ближайшему.

Сколько мы уже бродим? Ноги гудят, желудок вопит, но все равно хочется заглянуть в еще хотя бы один бокс. Что там? Целый флот кораблей ферроинеитов или коллекция технологий иных?

Буквально через минуту уже повторяем манипуляции с люком. Ли привычно подсвечивает фонариком, я, по кругу, вдавливаю ручки. Люк тает, ручки, пробиваясь через расплывающийся материал, медленно двигаются к краям возникающего прохода. Наконец, движение останавливается, и я, в очередной раз, приняв неудобную позу, и, рукой страхуя неусидчивую каску, заглядываю внутрь.

– Кипер!

Я в своей жизни повидал много этих небольших кораблей. Но все равно залезли внутрь. Обычный кипер, без характерных повреждений внешней обшивки от частых полетов и редких ремонтов. В отличие от прошлого корабля, крепко стоящий на посадочных ногах. И, если "эпсилон" было страшно потрогать, тот тут я прижал ладонь к обшивке, почувствовав легкий холод даже сквозь перчатку. Реальный корабль, не макет.

Обернувшись к Ли и, не заметив признаков усталости на жизнерадостной девчонке, предложил:

– Еще один?

– Да!

В каждом из нас множество скрытых резервов. И хоть большая часть их проявляется в опасных для жизни ситуациях, но и на долю простеньких путешествий приходится такой хороший допинг, как любопытство. Казалось бы, причем здесь оно? Так вот, эта черта имеет самое непосредственное влияние. Вот, турист, с трудом ползущий очередной километр, нагруженный рюкзаком с поклажей, целым сонмом проблем, захваченных с собой из повседневной жизни, подходящий к очередной уникальной вехе, смахивает честный трудовой пот, медленно поднимает глаза и... неизвестно откуда появляется море сил! Рюкзак летит на землю, с гиком, криком и ядреными ругательствами разгоняются другие такие же ожившие собратья с выгодно подобранного кадра, глаза радостно бегают, улыбка до ушей, океан позитива... Но, отойдя буквально на десяток метров от очередной интересной остановки, толпа оживленных туристов снова превращается в медленно бредущую похоронную процессию...

Повторив в очередной раз несложную программу (короткая пробежка к соседнему боксу, марш‑бросок для поиска люка и открытие его), я, приняв привычно‑неудобную позу, просунул голову в приоткрывшийся проход.

– Что там? – нетерпеливо требует информацию Ли.

– Э‑э‑э... Не знаю.

– Ну‑ка, подвинься.

Слушаться второго пилота мне не по чину, поэтому, влез в бокс и помог перебраться через преграду заинтересованной Ли. Странно, но от помощи миниатюрная возмутительница спокойствия не отказалась.