Но в данном случае могла быть и другая причина: до слуха Александра, видимо, дошла кое-какая информация из Вены, что к этому времени «красавец Леандр» уже вовсю тайно сотрудничал с австрийскими властями, продавая им порой те же секреты, что и русским. «Главное качество денег — это их количество», — цинично рассуждал коварный Талейран.

Прошло много лет, и 84-летний Талейран, предчувствуя близкую свою кончину, решил получить «отпущение грехов» от самого папы римского, а заодно распроститься и со всеми давними и недавними друзьями, которых он обманывал с такой же легкостью, как и заклятых врагов. Поэтому, когда до Парижа дошла весть о прощении папой «неисправимого грешника», остроумные французы сразу же откликнулись шуткой: «Князь Талейран всю жизнь обманывал Бога, а перед самой смертью вдруг очень ловко обманул Сатану». Что ж, завидное постоянство: и тут Талейран остался самим собой.

Александр I в России и Наполеон I во Франции были двумя главными героями-антиподами военно-политической драмы, которая разыгралась на полях Европы в самом начале XIX века. И русские, и французы зорко следили друг за другом, отлично понимая, что столкновение и военный конфликт двух держав неизбежны. В этих условиях получение своевременной, достоверной и секретной информации о замыслах и действиях потенциального противника приобрело первостепенное значение.

Историки утверждают, что впервые мысль о полезности приобретения платных «друзей»-информаторов посетила императора Александра I после тайной беседы в Эрфурте с министром иностранных дел Франции Талейраном, который в пику Наполеону поведал русскому царю о планах французского императора. Так или иначе, но после бесед с Талейраном Александр I провел ряд мобилизационных мер и распорядился направить в Париж молодого и способного представителя, который мог бы перепроверять сведения, поступавшие от Талейрана, и информировать российского самодержца об обстановке во Франции и ее подготовке к военному конфликту. Таким посланцем Александра I стал представитель старинного дворянского рода Александр Иванович Чернышев.

Он родился 30 декабря 1785 г. в семье генерал-поручика, сенатора, правителя костромского наместничества. По существовавшему тогда обычаю Александр с детства был записан на военную службу вахмистром. В 1801 году ему довелось присутствовать на коронации Александра I и лично познакомиться с императором. Юноша произвел на императора весьма благоприятное впечатление и вскоре при личном содействии Александра I поступил корнетом в Кавалергардский полк. За Аустерлицкое сражение он получил свою первую воинскую награду — крест Св. Владимира IV степени с бантом. Во Фридландском сражении за совершенный подвиг он был удостоен Георгиевского креста IV степени и золотой шпаги.

В феврале 1808 года боевой офицер А.И. Чернышев направляется в Париж с личным письмом Александра I Наполеону. В марте 1809 года Александр поручает Чернышеву быть его личным представителем в военной ставке Наполеона во время боевых действий французской армии против Австрии и Пруссии. С 1810 года А.И. Чернышев постоянно находится при дворе французского императора.

…Неистовый пожар в доме австрийского посла князя К. Шварценберга в Париже вспыхнул мгновенно. От одной из свечей, вставленных в хрустальное бра, внезапно загорелся шелковый занавес, затем огонь перекинулся на старинную мебель, сухую, как порох, и стал пожирать натертый до зеркального блеска роскошный паркет. А рядом, буквально в двух шагах от огненного кошмара, за дверью гремела музыка и в вихре бесшабашного танца кружились ничего не подозревавшие прекрасные пары — баловни судьбы парижского «света».

Кто из танцующих мог предполагать, что этот праздничный вечер будет для многих из них последним? В толчее и панике в море бушующего огня погибли десятки людей. И было бы их намного больше, если бы не расторопность одного из гостей, молодого гвардейца, который тут же, на месте организовал группу смельчаков-спасателей. Они раз за разом бросались в огонь, выхватывая из ада пожара очередную беспомощную жертву. Звали героя Александр Иванович Чернышев.

До страшной трагической ночи в доме австрийского посла имя Чернышева встречалось только в разделах светской хроники и местных сплетен парижских газет. Рослый красавец с непокорной вьющейся шевелюрой, прекрасный рассказчик и острослов, он неизменно становился душою любого общества, особенно того, где были прекрасные дамы. В великосветских салонах неизменно бытовало представление о посланце российского царя как о жуире и удачливом покорителе женских сердец. Ему симпатизировала сестра Наполеона — королева Неаполитанская. А другая сестра императора — легкомысленная Полина Боргезе, согласно молве, была даже «в любовной связи» с кудрявым российским повесой…

Но это была лишь театральная маска. Репутация легкомысленного повесы служила прекрасной ширмой для ловкого и умного царского посланца, которому почти всегда удавалось получать важную информацию о политических и военных планах Наполеона накануне франко-русского военного конфликта 1812 года. Полковник А.И. Чернышев был одним из первых семи русских «военных агентов», которых тогдашний военный министр Михаил Богданович Барклай де Толли направил в столицы ряда европейских государств в качестве сотрудников «Особенной канцелярии» — специального органа русской внешней разведки[37]. Кроме А.И. Чернышева были направлены поручик Г.Ф. Орлов, полковники Ф.В. Тейль фон Сераскеркен, голландец по происхождению, и Р.Е. Ренни, потомок шотландского переселенца (Вена, Берлин), поручик П.И. Брозин (Мадрид), поручик П.Х. Граббе (Мюнхен), майор В.А. Прендель (Дрезден). В молодости Прендель за революционную борьбу во Франции был посажен в тюрьму. Как и другие герои-разведчики — Ф. Винцингероде, Д. Давыдов, А. Фигнер — В. Прендель в Отечественную войну 1812 года командовал партизанским отрядом.

Деятельность «Особенной канцелярии» велась в трех направлениях: организация стратегической разведки (добывать за границей стратегически важные секретные сведения), оперативно-тактической разведки (собирать данные о войсках противника на границах России) и контрразведки (выявлять и нейтрализовывать наполеоновскую агентуру).

Идея создания такого строго секретного государственного органа разведки принадлежала Барклаю де Толли.

Летом 1810 года Барклай де Толли поставил перед Александром I вопрос об организации деятельности российской разведки за границей и попросил разрешения направить в русские посольства специальных военных агентов, с тем чтобы собирать сведения «о числе войск, об устройстве, вооружении и духе их, о состоянии крепостей и запасов, способностях и достоинствах лучших генералов, а также о благосостоянии, характере и духе народа, о местоположениях и произведениях земли, о внутренних источниках держав или средствах к продолжению войны и о разных выводах, предоставляемых к оборонительным и наступательным действиям»[38]. Эти военные агенты должны были находиться при дипломатических миссиях под видом гражданских чиновников и служащих Министерства иностранных дел.

Аппарат сотрудников «Особенной канцелярии» был очень небольшим: помимо упоминавшейся «семерки» закордонных агентов в ней служили директор, подчинявшийся лично министру, три экспедитора и один переводчик. До 19 марта 1812 г. пост директора «Особенной канцелярии» занимал флигель-адъютант А.В. Воейков, близкий Барклаю де Толли человек, начинавший много лет назад военную службу ординарцем у знаменитого А.В. Суворова. Именно полковник Воейков рекомендовал А.И. Чернышева на работу в Париж и не ошибся в своем выборе.

«Светский лев» Чернышев быстро вошел в доверие к императору Франции, был в добрых отношениях со многими приближенными Наполеона. За короткий срок русскому полковнику удалось создать сеть информаторов в правительственной и военной сферах Парижа, наладить и расширить деятельность лиц, подкупленных за большие, в том числе и личные, деньги. Об одном из них — сотруднике военного министерства Франции Мишеле — стало публично известно после того, как острый нож наполеоновской гильотины лишил жизни этого ценнейшего тайного осведомителя полковника Чернышева.