Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Однажды вечером я сопровождал троих Уэйнрайтов в местный репертуарный театр[39]. В антракте мы все устроились в фойе и пили кофе, обсуждая постановку. В этот момент Джон вздрогнул так, что пролил кофе на блюдце. Рассмеявшись, он с интересом оглянулся кругом. Наступило неловкое молчание, Пакс посмотрела на сына со скрытой тревогой, потом Джон продолжил говорить как ни в чем не бывало, хотя (как мне показалось) теперь его комментарии отличались особой глубиной. «Я хотел сказать, — сказал он, — что вся постановка слишком реалистична, чтобы быть по-настоящему живой. Получается не портрет, а посмертная маска».

На следующий день я спросил, что случилось с ним в театре. Мы находились в моей квартире, Джон зашел ко мне, чтобы проверить, не пришли ли по почте известия об одном из патентов. Я сидел у письменного стола, он стоял у окна, смотрел на пустынную набережную и зимнее море и жевал яблоко, которое взял с блюда на столе. «Да, — сказал он, — настало время тебе все рассказать, даже если ты не поверишь. Сейчас я занимаюсь поискам подобных мне людей, и в такие моменты я как бы разделяюсь. Часть остается вместе с телом, чтобы продолжать действовать как обычно, другая часть — моя сущность — отправляется на их поиски. Или, если так тебе будет понятнее, я остаюсь целым, но растягиваюсь чтобы их отыскать. Так или иначе, когда я возвращаюсь в колею реальности или прекращаю поиск, меня слегка встряхивает».

«Со стороны и не скажешь, что ты из нее выходишь», — заметил я.

«Нет, конечно. Возвращающаяся часть меня возвращается во владение, так сказать, «местного я» со всем опытом и полученной информацией без всяких проблем. Но внезапный скачок с бог знает какого расстояния — это все равно потрясение».

«Когда ты отсутствуешь, что ты делаешь? Что ищешь?»

«Мне, — ответил он, — лучше объяснить все с самого начала. Я уже говорил, что находясь в Шотландии иногда вступал в телепатический контакт с разными людьми, и некоторые из них казались странными, гораздо более похожими на меня, чем на тебя. Вернувшись домой я стал учиться настраиваться на нужных мне людей. К сожалению, к сознанию знакомого человека подключиться гораздо проще, чем к незнакомцу. Очень многое зависит от его формы в целом, от, так сказать, схемы, по которой работают мысли. Чтобы отыскать Пакс или тебя, мне нужно всего лишь подумать о вас. Я могу проникнуть в твое сознание, и даже глубже, если захочу».

Меня охватил ужас, но я успокоил себя тем, что это звучало слишком уж невероятно.

«Я правда могу, — заверил меня Джон. — Пока я говорил, часть твоего ума слушала, в то время как другая была занята мыслями о вчерашней ссоре с…» — тут я с негодованием прервал его.

«Да ладно, не стоит так волноваться, — утешил меня он. — Тебе-то нечего особенно стыдиться, кроме того я не хочу лезть не в свое дело. Просто сейчас… Можно сказать, что ты это просто выкрикивал, так что я не мог не слышать. Разговаривая со мной, ты думал о другом. Наверняка ты вскоре научишься закрываться от меня когда этого захочешь».

Я что-то проворчал.

«Так вот, как я говорил, — продолжил Джон, — с теми, кого я не знаю, связаться гораздо труднее, и поначалу я не представлял себе, кого именно ищу. С другой стороны, я скоро обнаружил, что люди, похожие на меня, производят гораздо больше телепатического «шума», чем остальные. По крайней мере, когда они этого хотят — или им все равно. Но когда они не хотят этого, они могут полностью закрыться. В конце концов, мне удалось выделить среди фонового телепатического «шума», производимого вашим видом, несколько особенных потоков мыслей, в которых было те необычные качества, которые я разыскивал».

Джон замолчал, и я поспешил уточнить: «Какие именно качества?»

Он какое-то время смотрел на меня. Как бы невероятно это ни звучало, его взгляд меня напугал. Я не пытаюсь сказать, что в нем было что-то магическое. Но его взгляд был столь же говорящим, каким обычно бывает выражение лица. Несомненно, меня было легко впечатлить, так как я хорошо знал Джона и помнил его рассказ о том, что происходило в Шотландии. Я могу передать то, что чувствовал, только описав увиденный мной образ. Мне казалось, что на меня смотрит маска, изготовленная из какого-то полупрозрачного материала и освещенная изнутри иным лицом, от которого исходил духовный свет. Маска изображала гротескного ребенка, наполовину обезьянку, наполовину горгулью, и все-таки определенно мальчишку, с огромными кошачьими глазами, коротким плоским носом и изогнутыми в насмешливую улыбку губами. Внутреннее лицо я, вероятно, не сумею описать, потому что оно было точно таким же в каждой черточке, и все же — абсолютно иным. Мне казалось, что в нем величественная застывшая улыбка Будды сочеталась с той жутковатой мрачностью, которую излучает египетский Сфинкс, когда его разбитого лица касаются первые лучи рассвета. Нет, эти образы, конечно же, совершенно неверны. Я не могу передать того символического значения, которое имели в то мгновение черты лица Джона. В те секунды я хотел отвернуться, но не мог — или не смел. Меня охватил иррациональный ужас. Когда стоматолог работает своей дрелью, его пациент может испытать несколько мгновений сильной боли. Но по мере того, как секунды тянутся одна за другой, мучительнее всего оказывается просто не двигаться, не кричать. Так же было со мной, когда я смотрел на Джона. С той лишь разницей, что я был парализован и не мог шелохнуться в тот момент, когда хотел бы кричать. Мне кажется, мой ужас был вызван в первую очередь мыслью о том, что Джон вот-вот рассмеется, и его смех уничтожит меня. Но он не рассмеялся.

В следующую секунду заклятие спало, и я вскочил, чтобы подбросить угля в камин. Джон смотрел в окно и говорил обычным своим дружелюбным тоном: «Конечно же я не могу объяснить тебе, что это за особые качества, не так ли? Представь себе вот что. Это способность видеть каждую вещь, каждое событие не как отдельные происшествия, а часть единой вечности. Как один из живых листков на дереве Иггдрасиль[40], а не сухую пронумерованную страницу в книге истории».

После долгого молчания он продолжил рассказ: «Первый след интеллекта, подобного моему, доставил мне много хлопот. Я лишь изредка мог уловить какие-то сигналы от этого человека, и никак не мог заставить его заметить меня. А те мысли, что доходили до меня, были ужасно неразборчивыми и бессвязными. Я не понимал, происходило ли это из-за несовершенства моей техники, или из-за того, что его разум был слишком развит для моего понимания. Я пытался понять, где он находится, чтобы встретиться лично. Он, по всей видимости, жил в просторном здании с большим количеством комнат, где находилось много других людей. Но он очень мало общался с остальными. Выглядывая в окно, он видел деревья, какие-то дома и высокий холм, поросший травой. И слышал почти не прекращающийся шум проезжающих автомобилей. По крайней мере, я понял, что это были машины, потому что для него звук ничего не значил. Я предположил, что где-то неподалеку располагалась крупная автомагистраль. Мне каким-то образом надо было отыскать это место. Так что я купил мопед в то же время продолжая изучать неизвестного мне человека. Я не мог уловить его мысли, а только то, что он видел и чувствовал. Самой поразительной была его музыка. Иногда мне удавалось наладить контакт в тот момент, когда он находился вне дома, на отлогом поле, отделенном от дороги деревьями. И там он играл на инструменте, в чем-то похожем на блок-флейту[41], но со странным расположением тонов. Я обнаружил, что на каждой его руке было по пять пальцев помимо большого! И все равно трудно было понять, каким образом он справлялся с таким количеством нот. Музыка, которую он исполнял, необычайно завораживала меня. Благодаря заложенному в ней ментальному посылу я окончательно утвердился в мысли, что этот человек был таким же как я. Среди прочего я обнаружил, что его звали Джеймс Джонс — имя, которое вряд ли помогло бы его отыскать. Однажды я застал его на лужайке возле просвета между деревьями и сумел увидеть дорогу. Когда мимо проехал автобус, я успел заметить, что это был «Гринлайн[42]» с отметкой «БРАЙТОН[43]». С некоторым удивлением я понял, что эти слова ничего не значили для Джеймса Джонса. Но для меня они были долгожданным ключом. На велосипеде я отправился исследовать все маршруты «Гринлайн», отправлявшиеся из Брайтона. Мне потребовалось несколько дней, чтобы найти нужное место — большое здание, поросший травой холм и так далее. Я остановил какого-то прохожего и спросил, что это за здание. Оно оказалось психиатрической лечебницей».

вернуться

39

Репертуарный театр — форма организации, при которой у театра есть устоявшийся репертуар из нескольких постановок и постоянная труппа (в отличие, например, от антрепризы, где актеры набираются для каждой новой постановки, или театров, разыгрывающих только одно представление, пока оно интересно публике).

вернуться

40

Иггдрасиль (Игдразил, один из образов «Мирового Древа») в скандинавской мифологии — гигантский ясень, символизирующий собой всю вселенную.

вернуться

41

Блокфлейта — продольная флейта, деревянный духовой инструмент.

вернуться

42

Green Line Coaches — основанная в 1930 году транспортная компания, обслуживающая окружающие Лондон графства, так называемые «commuter» рейсы, на которых люди, живущие в пригородах, ежедневно добираются до работы в самом городе.

вернуться

43

Брайтон — город на южном побережье Англии.

31
{"b":"255742","o":1}