Литмир - Электронная Библиотека
A
A

157 Будет нелишне подробно ответить на эти вопросы, поскольку методы введения бессознательного в сознание могут шокировать читателя как совершенно новые, необычные и, возможно, даже несколько странные. Поэтому я должен, прежде всего, развеять эти естественные сомнения, чтобы они не мешали нам, когда мы начнем рассматривать вышеупомянутые методы.

158 Как мы уже знаем, содержимое бессознательного нам необходимо как дополнение к сознательной позиции. Если осознанная установка отличается лишь слабой «направленностью», то бессознательное может вполне произвольно вторгнуться в сознание. Это и происходит со всеми теми людьми, которые отличаются низким напряжением сознания, например, с представителями первобытных народов. Дикарям не нужны никакие специальные меры для того, чтобы поднять бессознательное на поверхность. Вообще-то эти особые меры не требуются и цивилизованным людям, ибо те из них, кто имеет наименьшее представление о своей бессознательной стороне, более всего подвержены ее воздействию. Но они не осознают того, что с ними происходит. Бессознательное тайно присутствует везде, и для этого ему не требуется наша помощь, но поскольку оно остается бессознательным, мы точно не знаем, что происходит и чего нам ждать. Вот поэтому мы и ищем способ довести до сознания то содержимое бессознательного, которое влияет на наши действия, чтобы мы могли избежать тайного вмешательства бессознательного и его неприятных последствий.

159 Читатель, конечно же, задаст вопрос: «Почему бы нам не оставить бессознательное в покое?» Люди, которым еще не пришлось пережить неприятностей такого рода, естественно, не видят никакого смысла в контролировании бессознательного. Но любой человек, достаточно от него настрадавшийся, с удовольствием будет приветствовать саму возможность такого контроля. Процессам, происходящим в сознании, направленность абсолютно необходима, но, как мы уже имели возможность убедиться, последняя неизбежно влечет за собой и односторонность. Поскольку психическое является такой же саморегулирующейся системой, как и тело, то регулирующее противодействие всегда будет развиваться в бессознательном. Если бы не направленность сознания, ответные влияния бессознательного не являлись бы помехой. Именно эта направленность не допускает такой возможности. Разумеется, это не означает ликвидации противодействующих сил, порождаемых бессознательным. Однако их регулирующее влияние всякий раз нивелируется критическим отношением со стороны сознания и направленной на решение задачи волей. В этом смысле психика цивилизованного человека уже больше не является саморегулирующейся системой; ее можно сравнить скорее с машиной, у которой чувствительность к измененению скорости ослабла в такой степени, что это может привести к самоповреждению в ходе функционирования; в то же самое время подобная сниженная чувствительность делает психику такого «массового» человека уязвимой для манипуляций со стороны самых разнообразных односторонних воль.

160 Что ж, особенность функционирования психического заключается в том, что при подавлении ответного влияния бессознательного последнее утрачивает свою регулирующую функцию. Тогда оно начинает ускорять и интенсифицировать происходящие в сознании процессы. Похоже, что вместе с утратой регулирующей функции утрачивается и сама энергия регулирующего противостояния, в результате чего складываются условия, при которых не только не существует никакого противодействия, но и его энергия подключается к энергии направленного процесса. Это, естественно, облегчает осуществление сознанием своих намерений, но, поскольку эти намерения ничто не сдерживает, они вполне могут реализовываться в ущерб деятельности целостной системы. Например, когда кто-нибудь делает довольно смелое утверждение и подавляет противодействие, а именно, вполне обоснованные сомнения, он может себе же во вред настаивать на своей точке зрения.

161 Легкость, с которой может быть «отключено» противодействие, пропорциональна уровню разобщенности, разделенности психического, ведущей к утрате инстинктивного начала. Это характерная и обязательная черта цивилизованного человека, поскольку инстинкты, не утратившие своей первоначальной силы, могут сделать адаптацию к обществу практически невозможной. Речь идет не о полной атрофии инстинкта, а, в большинстве случаев, всего лишь о стойких последствиях образования, которое ни за что не пустило бы такие глубокие корни, если бы не приносило индивиду пользу.

162 Помимо случаев, с которыми мы сталкиваемся в повседневной жизни, хороший пример подавления регулирующего воздействия бессознательного можно найти в книге Ницше «Так говорил Заратустра». Идея «сверхчеловека» и «последнего (самого презренного) человека» выражает регулирующее влияние: «сверхчеловек» хочет стащить Заратустру назад, в коллективную сферу усредненных человеческих существ, каким он всегда и был, а «последний человек» в общем-то является персонификацией противодействия. Но ревущий лев нравственных убеждений Заратустры загоняет все это влияние и, прежде всего, чувство жалости, назад, в пещеру бессознательного. Таким образом, регулирующее влияние подавляется, но тайное противодействие бессознательного не прекращается, явным доказательством чего служит дальнейшее творчество Ницше. Сначала он ищет противника в Вагнере, которому он не может простить «Парсифаля», но вскоре его гнев обрушивается против христианства и, в особенности, против святого Павла, который, в определенном смысле, испытал те же превратности судьбы, что и Ницше. Хорошо известно, что психоз Ницше поначалу выразился в отождествлении с «Распятым Христом», а потом – с расчлененным Дионисом. Хорошо известно и то, к чему привело дальнейшее развитие этой человеческой драмы: нараставшее противодействие, в конце концов, вырвалось на поверхность.

163 Другим примером является классическая мегаломания, о которой мы можем прочитать в четвертой главе Книги Даниила. Находившегося на вершине власти Навуходоносора посетило сновидение, в котором ему было предсказано падение, если только он не смирит свою гордыню. Даниил вполне профессионально истолковал это сновидение, но к нему не прислушались. Последовавшие события показали, что его толкование было верным, поскольку Навуходоносор, подавив регулирующее воздействие бессознательного, пал жертвой психоза, который и представлял собой то самое наказание, которого он стремился избежать: царь земли, он превратился в животное.

164 Один мой знакомый однажды рассказал мне сновидение, в котором он шагнул прямо в пустоту с вершины горы. Я рассказал ему кое-что о воздействии бессознательного и посоветовал воздержаться от опасных путешествий в горы, страстным любителем которых он был. Но он меня высмеял. Несколько месяцев спустя, во время восхождения на гору, он действительно шагнул в пустоту и погиб.

165 Любой человек, который видел, как подобное случается снова и снова, создавая всевозможные драматические ситуации, поневоле задумается. Он начинает понимать, насколько легко упустить из виду регулирующее влияние бессознательного и что ему следует обращать пристальное внимание на регуляторные процессы, которые так необходимы для нашего умственного и физического здоровья. Соответственно, он постарается помочь себе, занимаясь наблюдением за собой и самокритикой. Но обычные самонаблюдение и интеллектуальный самоанализ – это совершенно неадекватные средства для установления контакта с бессознательным. Хотя ни одному человеческому существу не удается избежать неприятных ощущений, каждый человек старается от них увернуться, особенно если он видит путь, каким их можно обойти. Знание о регулирующем влиянии бессознательного как раз и дает такую возможность, указуя пути, позволяющие избежать достаточно многих неприятных ощущений. Мы можем отказаться от великого множества окольных путей, единственной отличительной чертой которых являются утомительные конфликты. Плохо уже то, что мы сбиваемся с дороги и делаем серьезные ошибки на неизведанной территории, но заблудиться на густо заселенной и покрытой отличными дорогами местности – это уже перебор. Итак, каким же образом мы можем раздобыть знание о регулирующих факторах?

25
{"b":"255620","o":1}