64 «Сновидения для дикаря являются тем же, чем Библия для нас – источником божественного откровения». (Gatschet. The Klamath Indians of South-Western Oregon, цит. по: Levy-Bruhl, p. 57.)
65 Levy-Bruhl, p. 57.
66 [Предписываемый законом].
67 Soderblom. Das Werden des Gottesglaubens, p. 88ff and 175ff.
68 Я рассматривал эту же проблему с других сторон и иным способом в «Символы трансформации», pars. 253, 680; и в «Психологических типах», par. 326 и раздел 3 (а).
69 Иначе обстоит дело у племен, ведущих примитивный образ жизни, для которых проблема пищи играет гораздо более важную роль.
70 См.: Инстинкт и бессознательное, ниже.
71 The Siouan Indians-A Preliminary Sketch, p. 182; Lovejoy. The Fundamental Concept of the Primitive Philosophy, p. 363.
72 Lovejoy, p. 365.
73 «Some Animistic Beliefs among the Yaos of Central Africa».
74 Tylor. Primitive Culture, II, p. 176, 205. [Рус. пер. – Тейлор Э. Первобытная культура. М., 1939.]
75 Spencer and Gillen, p. 277f., где о churinga в качестве ритуального объекта сообщается следующее: «Туземец имеет смутную и неопределенную, но все еще очень сильную идею, что любой священный объект, такой, например, как churinga, который передавался от поколения к поколению, не только наделен магической силой, вложенной в него, когда он был создан, но и приобретал особого рода действенность от каждого человека, которому он принадлежал. Человек, обладающий такой churinga, как, например, эта змея, будет постоянно потирать его своей рукой, напевая при этом историю churinga об этой змее, и постепенно начнет чувствовать, что между ним и священным объектом существует какая-то особая связь – что особого рода действенность переходит от объекта к нему, а также от него к объекту». Фетиши заряжаются новой силой, если их оставить стоять на несколько недель или месяцев около другого сильного фетиша. Ср.: Pechuel-Loesche, p. 366.
76 Spencer and Gillen, p. 458.
77 «Unknown Mexico».
78 «…Хуичоли, под влиянием закона сопричастия, утверждают тождественность маиса, оленя, hikuli [=мескаль] и перьев, а также классификацию, установленную представителями их племени, основным принципом которой является общее присутствие в этих данностях, или, скорее, циркуляцию между ними мистической силы, имеющей величайшее значение для этого племени». (Levy-Bruhl, p. 128.)
79 Codrington. The Melanesians, p. 118. Seligmann в своей книге: The Melanesians of British New Guinea, столь богатой ценными наблюдениями, говорит о bariaua (p. 446), которая также имеет отношение к понятию mana.
80 Warnecke. Die Religion der Batak.
81 Lovejoy. p. 380f.
82 «Der Ursprung der Religion und Kunst».
83 «Das Wesen des Mana».
84 Ср. рассмотрение мною способа, каким Роберт Майер открыл понятие энергии: Two Essays on Analytical Psychology, pars. 106ff. [Рус. пер. – Юнг К.Г. Психология бессознательного. М., 1996.]
85 Seligmann (p. 640ff.) приводит наблюдения, которые, на мой взгляд, демонстрируют переходы mana в анимистические персонификации. Таковы labuni у народности гелариа в Новой Гвинее. Labuni означает «подача сигналов». Они имеют много общего с динамическими (магическими) влияниями, которые исходят или могут быть посылаемы в качестве сигналов из яичников (?) женщин, рожавших детей. [Вопросительный знак принадлежит Юнгу. – Прим. ред.] Labuni похожи на «теней», они пользуются мостами, чтобы пересекать потоки, превращаются в животных, но в остальном не обладают ни личностью, ни какой-либо поддающейся определению формой. Сходным является понятие ayik, с которым я познакомился, наблюдая жизнь негритянского племени, обитающего на склонах горы Элгон в северной Кении.
Трансцендентная функция
Предварительное замечание
Это эссе было написано в 1916 году. Недавно его обнаружили студенты Института Юнга в Цюрихе, и оно было издано в частном порядке в своей первоначальной, необработанной форме, в переводе на английский язык. Чтобы подготовить рукопись к публикации, я ее переработал, сохранив при этом основные направления мысли и неизбежную ограниченность самого масштаба работы. По прошествии сорока двух лет эта проблема совершенно не утратила своей актуальности, хотя ее изложение по-прежнему нуждается в серьезном улучшении, что может понять каждый, кто знаком с таким материалом. Поэтому данное эссе, со всеми его недочетами, может рассматриваться как исторический документ. Оно может дать читателю определенное представление о тех умственных усилиях, которые были необходимы при первых попытках приложения синтетического подхода к психическим процессам в ходе психоаналитического лечения. Поскольку основное из содержащихся в этом эссе утверждений не утратило своей актуальности и сегодня, оно может стимулировать читателя к более широкому и глубокому пониманию этой проблемы. Сама же проблема созвучна повсеместно задаваемому вопросу: «Как конкретно должен поступить человек, чтобы наладить свои отношения с бессознательным?»
Этим вопросом задается индийская философия и, в особенности, буддизм и дзен-буддизм. В той или иной форме это самый фундаментальный практический вопрос любой религии и философии. Ибо бессознательное – это не какая-то конкретная вещь; оно – само Неведомое, имеющее к нам непосредственное отношение.
Предлагаемый здесь метод «активного воображения» представляет собой наиболее эффективный способ выведения на поверхность того содержимого бессознательного, которое располагается непосредственно под порогом сознания и, в случае более интенсивной активизации, по большей части спонтанно ввергается в сознательный разум. Поэтому данный способ представляет определенную опасность и по возможности не должен применяться без присмотра опытного специалиста. Одной из наименее опасных в этом отношении процедур является та, которая легко сводится к так называемым «свободным ассоциациям» Фрейда, однако при этом маловероятно, что она приведет к положительным результатам: пациент попадает в бесплодное окружение собственных комплексов, из которого ему уже никак не выбраться. Еще одна опасность заключается в том, что на поверхность может подняться подлинное содержимое бессознательного, но пациент может проявить к нему исключительно эстетический интерес и в результате остаться во всепоглощающей фантасмагории, что опять же ни к чему продуктивному его не приведет. Смысл и ценность этих фантазий проявляются только в ходе их интеграции в целостную личность – то есть тогда, когда человек задумывается не только над тем, что они значат, но и над их нравственными содержаниями.
И наконец, третья опасность – которая в определенных обстоятельствах может оказаться очень серьезной – состоит в том, что эти сублиминальные (лежащие по порогом сознания) содержания уже обладают столь сильным энергетическим зарядом, что, будучи высвобожденными с помощью активного воображения, они могут подавить сознательный разум и овладеть личностью. Это дает толчок к появлению состояния, которое – по крайней мере, в его изначальной форме – довольно легко принять за шизофреническое, если, к тому же, «психотический пассаж», демонстрируемый той или иной личностью, не выказывает скорого желания покинуть психологическую сцену. Таким образом, метод активного воображения – это не детская игрушка. Изначальная недооценка бессознательного лишь увеличивает этот риск. С другой стороны, нет никаких сомнений в том, что этот метод является весьма ценным инструментом психотерапевта.
К.Г. Юнг
Кюснахт, июль 1958 / сентябрь 1959 года
