— Я могу сообщить, герр майор, и другие важные сведения.

— Закури. — Завелли бросил ему пачку сигарет, а Штангер поднес зажигалку. Михалик глубоко затянулся, поперхнулся, вытер губы тыльной стороной ладони и продолжал:

— Накануне диверсии под Черемхой партизаны получили сведения…

— От кого? — не выдержал Завелли.

— От кого-то из Беловежа. Их информирует человек, имеющий доступ к секретным документам.

Завелли, пальцем вращая лопасти вентилятора, внимательно взглянул на говорившего. Штангер старался овладеть разыгравшимися нервами. Заключенный говорил медленно. Штангер переводил его слова на немецкий.

— Сможешь ли ты помочь обнаружить того, кто передает сведения? — спросил Завелли.

— Герр майор, его можно найти…

— Каким образом?

— Двое из арестованных знают, с кем Никор имел связь в Беловеже. Прошу перевести меня в ту камеру, где… — Михалик не докончил, так как кто-то постучал и дверь.

— Войдите! — со злостью крикнул Завелли в сторону двери: он не любил, когда ему мешали вести допрос, особенно такой интересный.

— Герр майор, пройдите в шифровальную комнату, вас вызывает «Валли I». Что-то очень срочное, — доложил дежурный офицер.

Завелли ничего не ответил, закрыл сейф, стол и вышел из кабинета. Штангер остался один на один с Михаликом, задал ему еще несколько вопросов и убедился, что показания предателя соответствуют действительности. Складывалось чрезвычайно опасное положение. Предателя следовало немедленно убрать. Но как и где?

Майор Завелли вернулся из шифровальной комнаты с длинной телетайпной лентой в руках.

— Послушай, Штангер, у меня сейчас нет времени продолжать допрос— Он указал на Михалика. — Мне уже ясно, что ему надо. Я решил не приглашать сюда капитана Клаузера. Забирай его к себе в кабинет и подробно запиши все, что он расскажет. В общем, расспроси его обо всем, что нам может пригодиться. Завтра утром представишь мне протокол.

— Слушаюсь, герр майор! — ответил Штангер, вскакивая со стула. — Идем! — приказал он заключенному. — До свидания, герр майор!

— До свидания. — Завелли кивнул головой и потянулся к телефонной трубке.

Штангер вышел с Михаликом в коридор, свернул за угол и открыл дверь в свой кабинет. Войдя, указал арестованному на стул, не спеша установил на столе пишущую машинку, заложил в нее чистый лист бумаги. Затем открыл окно и долго изучал взглядом темный двор. По-видимому, он не обнаружил ничего такого, что могло бы вызвать подозрение, и, довольный, уселся за машинку.

Сначала Штангер отстукал на машинке то, что запомнил из показаний Михалика в кабинете Завелли, а затем приступил к допросу.

— Итак, ты сказал, что можешь указать, где спрятано оружие, назвать тех, кто имеет связи с партизанами и кто в Беловеже информирует Никора о наших планах?

— Да, могу.

— Ты просил поместить тебя в камеру, где содержатся руководители этой организации? Они доверяют тебе? Расскажут они тебе о своих связях?

— Конечно. Они мне верят, так как я тоже доставлял оружие и газеты. Я уже обдумал, как это сделать.

— Хорошо. А теперь скажи, почему только сейчас ты решился рассказать нам об этом? Ведь тебе было известно все это и раньше? — Штангер угрожающе взглянул на предателя.

— Я уже давно собирался прийти к вам и рассказать обо всем, но боялся, и к тому же у меня не было такого количества сведений, которыми я располагаю сейчас. Я боялся, что меня разоблачит тот, кто в Беловеже связан с Никором…

Штангер перестал печатать и долго всматривался в сидевшего перед ним Михалика, в его бегающие хитрые глазки. Штангер уже принял решение. «Это будет рискованная операция, но выход только один. Счастье, что ты не попал на допрос к Клаузеру, а судьба направила тебя ко мне…»

Он сунул руку в карман, снял с предохранителя пистолет. Потом поднялся, открыл несгораемый шкаф, приотворил дверь в коридор. Тишина. Подошел к окну, вгляделся в темноту, обступившую дворец. Ничего подозрительного. Михалик внимательно наблюдал за действиями Штангера, а тот, обернувшись к нему, сказал приглушенным голосом: — Подойди к окну и внимательно присмотрись к часовому, который ходит во дворе. Вспомни, не видел ли ты его когда-нибудь?

Михалик встал со стула, приблизился к окну и перегнулся через подоконник, отыскивая взглядом часового.

В то же мгновение Штангер отскочил от него шага на два, выхватил из кармана пистолет и дважды выстрелил. Михалик, будто пораженный электрическим током, дернулся назад, но не успел и крикнуть, как Штангер легко, как перышко, поднял его и выбросил из окна, а затем разрядил в него свой пистолет.

Штангер действовал быстро и точно, хотя и был возбужден. Его выстрелы и крик эхом разнеслись по парку и коридорам спавшего дворца. Штангер схватил стул и разломал его на части. Затем сильно ударился головой об угол сейфа и на мгновение потерял сознание. Он упал на пол.

Из разбитой головы брызнула кровь, заливая ему глаза, лицо и мундир.

Придя в себя, услышал топот ног бежавшего караула и крики в коридоре. Распахнулась дверь. В кабинет с пистолетом в руке вбежал Завелли, а затем дежурный офицер. Майор застыл в оцепенении: вид Штангера был ужасен. Окровавленные волосы слиплись на голове, сам он был весь забрызган кровью.

— Штангер, что с тобой? — крикнул Завелли, вытирая его лицо платком.

— Пустяки, герр майор. Я ранен… — слабым голосом ответил Штангер.

— Где заключенный?

— Там. — Штангер указал на окно.

— Сбежал?

— Кажется, не успел.

Завелли перегнулся через подоконник и взглянул вниз. Над Михаликом, лежавшим на газоне у стены дворца, склонились несколько солдат и какой-то офицер.

— Жив? — спросил Завелли.

— Нет, герр майор. Все пули попали в цель.

— Убрать его и не собирать толпу, — коротко приказал Завелли.

Комната Штангера заполнилась офицерами. Посыпались вопросы. Хайден принес сумку с бинтами и таз с водой. Штангер тихо стонал, стараясь произвести впечатление человека, крайне ошеломленного случившимся. Ему быстро наложили повязку.

— Как это произошло, черт возьми?… — обратился к нему расстроенный Завелли. — Ты можешь говорить?

— Могу, герр майор… Я привел его. Он сознавался… Я составлял протокол. — Штангер указал на машинку и исписанные листы бумаги. — Мы закурили. Я открыл окно, чтобы проветрить помещение. Заключенный сидел здесь. — Он указал пальцем на то место, где раньше стоял стул. — Некоторое время спустя я подошел к сейфу, чтобы закрыть дверцу. Когда я повернулся спиной, этот негодяй ударил меня стулом по голове. Я чуть не потерял сознание, однако успел выхватить пистолет и выстрелил в него буквально в последние доли секунды, так как в окне уже мелькнула его спина. Я ринулся к окну и в тот момент, когда он прыгал, разрядил пистолет в него почти вслепую, так как кровь заливала мне глаза…

Присутствовавшие в кабинете офицеры, слушая Штангера, осматривали обломки разбитого стула и пистолетные гильзы.

— Невероятно! — сказал глубоко взволнованный Завелли. — А ведь раскололся. Я возлагал большие надежды на его показания.

— Герр майор, все это бандит заранее обдумал.

— Что ты имеешь в виду?

— Этот его ночной приход к вам, эти его многообещающие показания… Конечно, он хотел усыпить нашу бдительность, но ему это не удалось.

Вошел Клаузер. Хайден вполголоса коротко доложил ему о случившемся. Выслушав, Клаузер обратился к Завелли:

— Герр майор, каким образом этот заключенный оказался на допросе у Штангера? Ведь он принадлежал к той бандитской группе, которую арестовал я и я же проводил расследование?…

— Он заявил коменданту охраны, что хочет поговорить со мной. Я приказал привести его. Штангер переводил. Случилось так, что мне необходимо было заняться другим делом, и я поручил Штангеру записать его показания. Эпилог вы видите…

— Вот мерзавец! По донесению, которым я располагаю, он знал очень много.

— Именно на это и рассчитывал бандит, замышляя свой побег! — заметил Завелли, внимательно вглядываясь в искаженное болью лицо Штангера.