– От кофе я бы не отказался, – признался он и тут же добавил: – Бет... – Он не называл ее так с самого дня похорон. Элизабет уже потянулась, чтобы поставить цветы в вазу, но, услышав свое имя, будто к месту приросла.

– Я только поставлю их в воду, – робко прошептала она, – и тут же вернусь.

Они перебрасывались ничего не значащими фразами все время, пока Элизабет грела воду, и потом, когда сидели за ужином, но обоим стоило немалых трудов поддерживать разговор. Говорили только на самые общие темы: о цветнике, о том, каким будет новый приплод, стараясь не касаться ничего личного, щадя чувства друг друга.

После ужина Джеймс отправился в кабинет, а Элизабет уселась с шитьем у камина. И только она взялась за иголку, как позади нее раздались шаги.

Подняв глаза, она вздрогнула – уж не мерещится ли ей: перед ней стоял муж с книгой в руках!

– Хочешь, я почитаю тебе, Бет?

Хочет ли она?! После всех этих бесконечно одиноких вечеров, во время которых она сидела одна-одинешенька с воспоминаниями о тех счастливых днях, когда он читал ей, а Джон Мэтью весело ковылял по комнате?!

– Да, спасибо, Джеймс. Я бы с радостью послушала. – На лице Элизабет появилась несмелая улыбка.

В ответ на лице его отразилась радость. Робкая улыбка жены стала для него глотком холодной воды после летнего зноя. Усевшись в кресло. Джеймс раскрыл книгу и принялся читать.

Уже позже, поднявшись в спальню, он с удивлением обнаружил, что Элизабет не легла, а сидит на краю постели в своей лучшей ночной рубашке, с распущенными по плечам волосами. Все предыдущие месяцы она заплетала их в косу, а он не осмеливался возразить.

Но сегодня... сегодня она их распустила, и Джеймса вдруг будто огнем опалило желание. Он не хотел ее так с тех самых пор, когда вернулся от Натана, с которым они вместе строили дом. Но сейчас страсть, в которой боль и любовь смешались воедино, ударила ему в голову.

Элизабет никогда не ждала его так прежде, и он вдруг догадался, что она хочет его. Зная жену, он понял, насколько ей нелегко, и поклялся, что она ни о чем не пожалеет.

Джеймс притушил огонь и в полной темноте, сорвав с себя одежду, отшвырнул ее в сторону. Подойдя к Элизабет, он нежно обнял ее и привлек к себе. Она не шелохнулась, пока он снимал с нее сорочку, но стоило только их обнаженным телам соприкоснуться, как оба вздрогнули, точно обжегшись. Из груди Элизабет вырвался сдавленный крик. Джеймс глухо застонал и жадно впился в ее рот губами.

Они долго-долго наслаждались происходящим. Руки Джеймса нежно скользили по ее телу, гладили соблазнительные бедра, и губы Элизабет слегка раскрылись под его губами. Она же ласково ерошила его волосы. Не было сказано ни единого слова. И вот Джеймс осторожно уложил жену и сам лег сверху, и они слились в любовном экстазе.

А потом Джеймс по привычке прижал жену к себе.

Он еще долго лежал без сна, прислушиваясь к ее ровному, глубокому дыханию, и думал о том, что сегодняшний вечер – еще только начало. В эту ночь Элизабет сделала второй шаг ему навстречу. «Завтра, – поклялся он молча, – я отвечу ей тем же, и так, шаг за шагом, мы вместе начнем заново строить свою жизнь».