Даниэль освободив её ладонь, мягко отстранил от себя жену:

- Как я могу помочь? Да, возможно, в моих силах помочь им переоформить статус космодрома с грузового на военный, но где я возьму сразу столько кораблей на замену устаревшим, а пилоты – как ты себе представляешь – что всех разом на учёбу посылать? Это просто выглядит со стороны. Стеф, ты же не глупая, посмотри, что твориться - мы на гране войны, все средства и силы брошены на защиту вашей галактики, серые плодятся и множатся в ней, несмотря на колоссальные усилия, прилагаемые нами. И, что сделаю я, по твоей просьбе в этот момент - брошу весь резерв на реорганизацию никому на данный момент, не нужной точки.

Стефания собиралась с мыслями, аргументы Даниэля были более, чем весомы, но сердце подсказывало ей, что можно и в этом случае изыскать возможность для технической и кадровой поддержки космодрома, просто по каким-то своим соображениям муж не хочет этого делать.

- Ты, знаешь, в плане учебы, возможны варианты. Ведь не обязательно заменять разом весь состав звездолётов, а поэтапно, я могла бы там помочь и в плане переподготовки тоже…- Стеф осеклась, увидев, как на переносице мужа образовалась складочка, помолчав немного, она добавила:

- Хорошо, Даниэль, если ты принципиально - против, то мы больше никогда не будем возвращаться к этому разговору, только кому станет от этого легче…? Мне – нет, они мне как родные, тебе тоже, ты же будешь знать о моих тревогах и переживаниях.

Стефания встала, подошла к двери и, задержавшись на миг, обернулась и произнесла:

- Ты в настоящий момент прав только в одном – я, не глупая, но пойми же и ты наконец, в данном случае твоя ревность к этим людям, не обоснована, мне просто жаль их, я дорожу ими просто потому, что они были добры ко мне в самый тяжелый период моей жизни.

Даниэль ничего не ответил жене. Он, молча, смотрел на языки пламени полыхавшего в камине, и казалось, думал о чём-то своем, на лице была полная отрешённость. Стеф пожалела, что начала этот болезненный и для себя и для него разговор, мысленно пообещав себе больше никогда к этой теме не возвращаться.

****

Прошло время, все чаяния, тревоги и мысли Стефании по прежнему были, там, на той далекой и казалось никому не нужной Веге. Она избегала их, только тогда, когда рядом находился Даниэль. Порой у женщины возникало ощущение…, что муж слушает её мысли, странная маска – выражение неопределенности была у него в эти моменты на лице, словно он или размышлял о чём-то, или прислушивался к чему-то. Зная о его способности копаться у неё в голове, и не желая больше расстраивать Даниэля не приятной для него темой, она отвлекала себя иными заботами, которых к слову копилось с каждым днём все больше.

К тому разговору никто из них больше не делал попытки возвратиться, оба старались обходить эту тему стороной, словно опасаясь чего-то.

Даниэль вел подготовку в организации переброски военных кораблей стражей с других галактик на околоземное пространство, на вопросы Стеф – «К чему такое силовое присутствие на орбите Земли?», отвечал уклончиво: «передислокация или перестраховка на всякий случай, не бери в голову». Не брать в голову – не получалось. Напряжение висело в воздухе. И, чем больше на Землю прибывало беженцев с иных планет, тем всё чаще возникала тема среди коренного населения Земли о переговорах с Люцифером, о том, чтобы предоставить ему возможность выступить на Межгалактическом совете. Дать и ему возможность высказать свою точку зрения на столь затянувшееся на почти бескрайних просторах вселенной военное противостояние, унесшее жизнь не одной планеты.

Стефания прекрасно понимала, что ни сегодня, так завтра многим придется делать выбор – кто на чьей стороне и если приверженцев Денницы окажется больше, то стражам придётся покинуть эту планету. Успокаивало её пока одно, что в Межгалактическом совете никто не собирался предоставлять право слова отступнику, как однажды обмолвился Даниэль: слишком много пролито невинной крови, и сотворено зла, чтобы позволить ему безнаказанно распространяться дальше, захватывая все новые территории и разрушать то, что им не было создано.

Стефания знала нерушимое правило бытия - лишь создавший может уничтожить свое творение, все остальное – есть преступление против жизни и должно быть наказуемо. Это означало лишь одно – война будет идти либо до полного уничтожения сил сатаны, либо до полного поражения сил Творца. И, если Создатель и его стражи при ведении боевых действии придерживались строгого выполнения древнейших законов бытия, созданных ещё до их появления во вселенной, то серые, поборники идей сатанизма нарушали их в полной мере, прекрасно понимая, что ни прощения, ни пощады им уже не будет. Как говорил муж: раскаяние свойственно чистой энергии, а падшие перешли грань восстановление уровня своей духовно-энергетической субстанции, её распад начался и процесс, к сожалению – не обратим.

Ещё один момент пугал Стеф: если Земля будет захвачены серыми интервентами, то она навсегда потеряет связь с родными, навряд ли Верховный Совет Земли позволит стражам в военное время кого-то забирать с планеты.

«Господи, как всё запуталось и усложнилось», - думалось ей, и эти думы не давали ей покоя ни днём, ни ночью.

Даниэль вынужден был часто отсутствовать, оставляя жену одну. Стеф порой не спала сутками, ожидая от него сообщения или разговора, сердце болело за всех и за вся, разрываясь внутри на тысячу мелких осколков, лишающих жизнь стабильности и покоя.

Стефания много времени проводила одна в лаборатории, находящейся на космодроме, там тоже шли какие-то нереальные перестановки, усиливали охрану и устанавливали ловушки разного типа, в одну из которых она чуть не угодила и это «чуть», едва не стоило ей жизни.

Большинство ловушек представляли собой энергетическую сеть, основой которой служили кристаллы, закрепленные в специальных пазах, на земле. При загрузке на кристалл или их связку определенного вида энергии они начинали светиться зеленоватым светом и, создавая вокруг себя силовое поле достаточно большой мощности, начинали притягивать к себе разного рода объекты. Все это со стороны напоминало игру: кристаллы загорались, соединяясь между собой с помощью лучей в причудливую узорчатую сеть и та, начинала действовать как огромное энергетическое поле, которое притягивало объект и охлаждало его одновременно до очень низкой температуры.

Стефания, передвигаясь по лестницам из одного сектора космодрома в другой, глядела на весь этот процесс буквально завороженным взглядом, до того зрелище было фантастическим. Порой, замирая от восторга и перевешиваясь через перила, она - затаив дыхание, наблюдала, как стражи проводят испытания этих ловушек, и однажды едва не попала в них сама.

Возвращаясь к себе в лабораторию на диск, в очередной раз, заглядевшись на испытания и повиснув на перилах, которыми были оснащены переходы из одного сектора территории в другой, Стеф с восхищением смотрела на то, как огоньки кристаллов поэтапно загораясь разнообразной цветовой гаммой, причем каждая их грань излучала свой спектр лучей, уходящих радужным столбом ввысь, и затем, зеленоватым всполохом рисуя уже в вышине причудливый узор сети, то плоский, то наоборот - объемный, неожиданно почувствовала, как вдруг лестница под ней, содрогнулась от сильного удара.

Не удержав равновесия, Стеф буквально перелетела через перекладину, зависнув на огромной высоте над включенной ловушкой, в самый последний момент, успев ухватиться руками за перила.

Машинально пытаясь нащупать под ногами опору, женщина изо всех сил пыталась удержаться за перила, но пальцы не слушались, Стефания понимала – ещё несколько минут и она соскользнет вниз. Кричать было бессмысленно, никого вокруг не было, ощущая, как ладонь соскальзывает и, пытаясь сориентироваться – где, как и за что можно ей перехватиться, она почувствовала, как чья-то одна рука, схватив её за запястье, а другая – за ремень комбинезона с силой дернули женщину наверх. Еле дыша от напряжения и страха, она с трудом осознала, что вновь стоит на лестнице, а рядом с ней с лицом буквально белым как мел – Дэн: