Пингвины Адели (англ. – Adelie penguins) – самый многочисленный представитель морских птиц – пингвинов, характерных только для Антарктики. Высота пингвина Адели – 60–80 см, вес до 7 кг, голова, шея, спина и ласты синевато-черного цвета, грудь и брюхо белые, клюв и лапы черные. Характерные признаки этого вида – черное горло и снежно-белое колечко вокруг глаз. Гнездится на континенте и островах Антарктиды. «В течение всей своей жизни пингвин Адели совершает ежегодные кочевки к местам гнездования, а затем, с наступлением осени, обратно на север. Передвижение пингвинов весной к местам размножения происходит на очень большие расстояния до 600–700 км. Основную часть пути птицы проходят по воде и лишь сравнительно небольшое расстояние – по льду. Появляясь на материке в конце полярной ночи, пингвины Адели являются вестниками ее окончания и наступления весны, а вместе с ней и долгожданного полярного дня. В этом отношении их можно сравнить с грачами и жаворонками наших широт» (В. Арсеньев и В. Земский. Цит. соч.). В летний период образует колонии, располагая гнездовья по побережью материка, обычно в наиболее открытых, подверженных действию ветров, местах.
Мы уже миновали айсберги, как ветер определенно потянул с юга. Сперва мы даже обрадовались волне, появившейся на море, так как она доказывала, что впереди можно рассчитывать на свободную ото льда воду. У меня появилась полная уверенность, что нам удалось избежать дрейфующих льдин. Несомненно, для всякого хорошо оснащенного и обладающего приличной скоростью судна выгоднее было пройти восточнее через полосу айсбергов, нежели медленно пробиваться сквозь обычный дрейфующий лед далее к западу. Сомневаюсь, однако, стал бы я рисковать идти этим путем на таком старом судне, как «Нимрод», которое могло лишь медленно пробираться через лабиринт тяжелого льда, если бы меня не вынуждала к этому необходимость экономить уголь и время, хотя для более быстроходного судна такой путь безопасен. Возможно, в последующие годы эта часть Антарктического океана окажется почти свободной ото льда, и будущие экспедиции смогут работать далее к востоку и решить загадку, существует ли поблизости земля.
Очень счастливым для нас обстоятельством было то, что мы вышли изо льда после полудня. Вскоре после того усилился северный ветер, небо затянулось тучами и пошел снег. Термометр стоял на нуле, и снег, падая на палубу, тотчас же таял. Все же с 14 часов до полуночи выпало столько снегу, что образовался слой толщиной в 2,5 сантиметра. До 8 часов утра следующего дня (17 января) льда мы больше не встречали. Попался лишь один небольшой айсберг. Ветер перешел на юго-восток, небо немного прояснело, горизонт очистило, и нигде не было видно ни малейшего признака льдов.
Попытка достичь Земли короля Эдуарда VII
Итак, мы находились в море Росса. Совершенно очевидно, что главных скоплений плавучих льдов мы избежали. Наше положение в полдень было 70°43’ ю. ш., 178°58’ в. д. Теперь мы держались немного к западу, чтобы подойти к Великому ледяному барьеру значительно восточнее Барьерного прохода и, таким образом, избежать тяжелых плавучих льдов, которые постоянно встречались предыдущими экспедициями к востоку от 160° з. д. Там льды всегда оказывались непроходимыми.
После полудня задул свежий ветер, небо покрылось тучами, начал идти снег. Снег этот отличался от того, который шел при северном ветре. Северный снег состоял из крупных хлопьев, примерно 6 мм в диаметре, тогда как этот снег был в виде мелких округлых комочков, твердых и сухих, как крупинки саго, – настоящий, типичный антарктический снег. Птицы стали более многочисленны. Множество антарктических буревестников кружилось вокруг судна. Их было так много, что когда стаи пролетали близко, на палубе хорошо был слышен шум их крыльев.
Антарктический буревестник (англ. – Antarctic petrel) – так же как и капский голубь, представляет одну из самых многочисленных птиц южных полярных вод. По величине и размаху крыльев он почти не отличается от капского голубя, отличаясь лишь более бледной окраской. Окраска его варьирует (и довольно значительно) от буровато-коричневого до темно-серого и светло-серого. Брюшко белое, надхвостье и кроющие перья крыльев пестрые (по В. Арсеньеву и В. Земскому).
Под вечер начали попадаться небольшие плавучие айсберги и крупные льдины. Из-за непогоды мы не могли далеко видеть вперед и потому направили судно еще западнее, чтобы обогнуть эти массы льда. Один айсберг, очевидно, опрокинулся и, судя по всему, сидел на мели. В большом количестве стали попадаться пингвины Адели. Встретился и какой-то тюлень, но из-за дальности расстояния вид нельзя было определить.
Пингвины Адели
Альбатросы
Ранним утром 18 января мы прошли мимо нескольких крупных айсбергов. Позднее ветер усилился, направление его колебалось между юго-западным и юго-восточным. Судно стало бросать из стороны в сторону. Так как вода, попадавшая из-за борта, замерзала на палубе и в конюшнях, мы решили воспрепятствовать этому, прибив гвоздями парусину над зияющими отверстиями в фальшбортах. Эта «студеная работа» была поручена Адамсу и Маккею. Адамс болтался на веревочной петле сбоку судна и от времени до времени, когда пароход наклонялся бортом, погружался до пояса в воду. Температура воздуха была на четыре градуса ниже точки замерзания. Надо думать, в таких условиях фланелевые теннисные брюки не слишком его согревали. Когда Адамс чересчур продрог, Маккей занял его место за бортом. Таким образом, они сделали вполне приличный временный фальшборт, который препятствовал массе воды проникать в конюшни.
С прежней силой, примерно 65 км/ч, ветер дул до середины дня 19 января, когда стал понемногу спадать. На северо-востоке показался кусочек голубого неба. Вся палуба была покрыта толстым слоем рыхлого льда, а помпы для пресной воды совершенно замерзли.
Мы наслаждались теперь той неописуемой свежестью воздуха, которая в Антарктике как бы пронизывает существо каждого и, надо думать, в значительной степени является причиной того, что тот, кто раз побывал в этих местах, постоянно стремится снова туда вернуться.
В полдень 19 января наше положение было 73°44’ ю. ш., 177°19’ в. д. Около полуночи ветер несколько уменьшился, и хотя погода весь день 20 января оставалась пасмурной и небо было обложено тучами, все же наблюдалось некоторое улучшение. Мы проходили через случайные скопления дрейфующего льда, а также мимо крупных столообразных гор и в полдень 20 января находились под 74°45’ ю. ш., 179°21′ в. д.
21 января погода прояснилась, температура несколько повысилась, ветер стал легче. Мы наблюдали небольшие стайки снежных антарктических буревестников и впервые встретили одного гигантского буревестника. В некотором расстоянии от судна виднелись также киты, пускавшие фонтаны.
Гигантский или исполинский буревестник (англ. – Giant petrel) – одна из наиболее типичных птиц южнополярных морей из семейства настоящих буревестников. Так же как и альбатросы, гигантские буревестники достигают размеров домашнего гуся. Вес его 2,6–4,5 кг, но размах крыльев несколько меньше, чем у альбатросов, – до 2 м. Окраска меняется с возрастом. Молодые птицы сплошного темно-шоколадного цвета; у взрослых – спина грязно-белой или шоколадно-бурой окраски, ярко-желтый клюв и бледно-желтые ноги (по В. Арсеньеву и В. Земскому).
Такая погода держалась в течение всего этого и следующего дня, когда еще больше прояснилось. Утром 23 января мы видели несколько огромных айсбергов. К вечеру число их увеличилось. Очевидно, это были огромные массы льда, отломившиеся от ледяной стены Барьера. Рано утром мы проходили мимо колоссальной ледяной горы, окрашенной в желтоватый цвет диатомовыми водорослями[46]. Слева от нас появились тяжелые плавучие льды, среди которых было вкраплено и несколько огромных айсбергов. Курс все эти три дня был почти на юг, и мы неплохо шли под парами.
