— Ну что же, Бен, ты человек свободный и можешь располагать собой. Когда ты думаешь уехать?

— Завтра. Если вы найдете это нужным, я еще могу в последний раз показать чудо.

— Отлично, мальчик мой, — ласково сказал пастор и поспешил сообщить дочери приятную для нее весть:

— Бен уезжает.

— Ты, папа, всегда говорила вещи, которые расстраивают меня!

Отец с недоумением посмотрел на дочь и подумал:

«Женщина всегда остается загадкой для мужчины, даже если она твоя родная дочь!…»

Для достойного завершения своей миссионерской деятельности в Индии пастор Кингсли решил при помощи Бена дать последнее «гала-представление»: вознесение святого на небо, подобно праведнику Еноху, взятому живым на небо.

Это должно произвести чрезвычайный религиозный эффект и вместе с тем явиться наилучшим способом ухода Бена.

Пухлый миссионерский отчет был снабжен сводками об огромном количестве обращенных в христианство. Епископ будет доволен и по заслугам вознаградит апостольские труды Кингсли. Пастор в предвкушении успеха потирал руки. Бен охотно дал согласие, и все должно сойти отлично. Святой улетит на небо, а пастор уложит чемоданы и в тот же день уедет в Англию.

В торжественный день, назначенный для вознесения, многие крестьяне и горожане уже на заре заняли большую лужайку перед церковью, чтобы лучше видеть чудо. Даже пастухи пригнали стада к роще, чтобы увидеть необычайное зрелище. Для местных сагибов были поставлены в несколько рядов стулья.

К десяти часам утра у церкви собралось несметное количество народу. Многие приехали издалека на буйволах, лошадях, ослах. Люди стояли и на телегах, ребятишки гроздьями висели на деревьях.

Тетушка Флоренса сшила для Бена длинную одежду, наподобие той, которую рисуют художники, изображая Христа, а Сусанна — кто бы мог это ожидать! — сплела венок из темно-алых гвоздик.

В этом наряде Ариэль появился перед толпой. Вид его был чрезвычайно эффектен.

Приветственные крики, жест пастора, взобравшегося на специально сооруженную кафедру, — и в толпе наступила благоговейная тишина. Из церкви, двери и окна которой были открыты, раздались торжественные звуки органа. Когда орган замолк, пастор начал речь, но толпа волновалась и, видимо, не могла дождаться ее окончания. Кингсли пришлось сократить проповедь.

Ариэль вышел на середину зеленого луга, улыбнулся, поднял руки и начал медленно подниматься. Слабый ветерок колебал края его длинной одежды и локоны отросших волос. Это было захватывающее зрелище.

Несколько секунд толпа как зачарованная безмолвно наблюдала за Ариэлем, потом вдруг заволновалась, зашумела. Люди падали на колени, в экстазе кричали, протягивая руки вверх: «Господи, зачем ты покидаешь нас?» Они, очевидно, уже считали его богом. Матери поднимали на руки детей и кричали: «Благослови, господи!»

Подлетев до высоты колокольни, Ариэль остановился в воздухе, взмахнул руками, приглашая толпу замолчать, и, когда шум утих, громким голосом сказал:

— Алло! Алло! Цирк Чэтфилда — лучший в Америке и во всем мире! Алло! На днях открытие представлений в здешнем городе! Спешите покупать билеты! Там вы увидите и не такие чудеса!

И, бросив в толпу венок, упавший к ногам совсем опешившей тетушки Флоренсы, Ариэль взвился в воздух, перелетел церковный шпиль и скрылся за рощей.

Вскоре оттуда раздался густой автомобильный гудок. Испуганный осел протяжно заревел. «И-го! и-го! и-го!» Этот рев подхватили другие ослы.

Они словно смеялись над одураченным пастором Кингсли.

Ариэль не видел, что случилось дальше, но последствия нетрудно было угадать — это был полный провал миссионерской деятельности пастора Кингсли, грозивший ему, быть может, даже ссылкой в глухой приход провинциальной Англии.

Сын директора американского циркового треста Джемс Чэтфилд и директор управления передвижными цирками Эдвин Григг приехали в Индию с десятком передвижных цирков шапито. Чэтфилд и Григг руководили гастролями, попутно изучая «местный рынок». Но основной их задачей была вербовка в Индии исполнителей для выступлений в Америке. Ведь публике необходимо подавать все новые и новые номера, а европейские гастролеры-наездники, гимнасты, эквилибристы, фокусники мало чем отличались от американских. Экзотика могла бы иметь успех. И Чэтфилд и Григг в каждом городе и даже деревушке, через которые им приходилось проезжать, посещали базары, ярмарки, народные празднества и знакомились с местными народными зрелищами, ярмарочными акробатами, заклинателями змей, певцами, музыкантами, факирами, фокусниками, отбирая лучших из них для своего цирка.

Индусы не очень соглашались покинуть родину и отправиться в далекое путешествие, но Григг показывал им на ладони американские доллары, предлагал авансы, сулил крупные заработки и таким образом подобрал уже значительную экзотическую труппу.

Вместе с Чэтфилдом он уже составлял проект эффектного зрелища «Тайны Индии» с роскошной декорацией, обезьянами, попугаями, буйволами, слонами, крокодилами, факирами.

Однажды Чэтфилду попался листок местной английской газеты, в которой была статья под заглавием: «Кто же, наконец, он?» В статье говорилось о таинственном летающем человеке, который от времени до времени появлялся то в одном, то в другом месте, бесследно исчезая.

Чэтфилд прочитал статью и со смехом передал Григгу.

— Вот они, мистер Григг, чудеса Индии! О каких только глупостях не пишут местные газеты! Очевидно, индийская публика еще более доверчива и глупа, чем американская. На такую газетную утку не осмелился бы, пожалуй, ни один наш журналист.

Григг внимательно прочитал статью и сказал:

— Хорошо было бы получить этого летающего человека в нашу труппу.

— Еще бы! — расхохотался Джемс Чэтфилд.

— Я говорю совершенно серьезно, — ответил Григг. — Мне уже приходилось беседовать с некоторыми из завербованных нами индусов о летающем человеке. И они уверяют, что это не выдумка.

— Но никто из них, конечно, не видел его?

— Укротитель змей… никак не могу запомнить его имя, уверял, что собственными глазами видел летающего человека, когда он похитил какого-то мальчика с ярмарки и улетел с ним неведомо куда.

Чэтфилд недоверчиво покачал головой.

Но ему скоро пришлось поверить в существование летающего человека: на пути циркового маршрута встречалось все больше людей, которые уверяли, что своими глазами видели летающего человека, и даже указывали местность, где он сейчас находится. Заинтересованный не на шутку Чэтфилд распорядился даже изменить маршрут, чтобы только разыскать летающего человека.

Так Чэтфилд и Григг встретились с Ариэлем возле церкви и побеседовали с ним сначала коротко в автомобиле, а затем и основательно.

Практические янки совсем не интересовались, что представляет собою Ариэль, как он летает, каково его прошлое.

Если бы даже Ариэль сам сказал: «Я бесплотный дух. Я ангел», — Джемс Чэтфилд, не удивляясь и ни на секунду не задумываясь, ответил бы: «Олл райт! Я предлагаю вам ангажемент. Каковы ваши условия?»

С такой деловой лаконичностью Чэтфилд и говорил с Ариэлем.

— Мистер… мистер?…

— Бен, — ответил Ариэль.

— Олл райт, мистер Бен. Мы заинтересованы тем, что вы умеете летать. Поступайте к нам на работу. Вы будете летать в Америке и получать за это хорошее вознаграждение.

Ариэль знал, что Америка далека от Индии. Но за океаном он будет в безопасности. Надо получить эту самостоятельную работу по добровольному соглашению и потом прилететь сюда за друзьями. Сама судьба идет ему навстречу.

И, недолго думая, он согласился.

Таким ответом мистер Чэтфилд был совершенно озадачен. Уж не с ангелом ли в самом деле они имеют дело? Соглашаться, не поторговавшись, даже не поинтересовавшись, сколько ему будут платить! Неужели этот оригинал не понимает, что он «sans pair», как говорят французы, не имеет себе равного и, значит, может заломить любую сумму? А если он не ангел и не идиот, то преступник, которому хочется скорее удрать за океан, куда, очевидно, перелететь он сам не может. Недаром Григг говорил о похищении мальчика… Но не все ли равно? Главное — можно нажить большие деньги.