Поужинав, Фрея произвела осмотр вигвама. Результаты её не обрадовали, но и не сильно огорчили. Если связать все, что нашлось в хозяйстве старухи, может получиться веревка длиной метров шесть. Крючок, не заморачиваясь, решила сделать из сучковатой палки, дав самой себе обещание, завтра же её отыскать.

   Но на следующий день с утра зарядил мелкий, противный дождь. Похолодало. Тем не менее, хозяйка погнала девушку за хворостом для очага. На робкое замечание, что в вигваме есть запас сухих дров, аратачка заявила, уперев руки в бока:

   - А на чем ты завтра будешь мясо варить, глупая девчонка, если дождь не закончится?

   Фрея с тихой тоской прислушалась к шуму капель, падавших на березовую крышу жилища. Покачав головой, Расторопная Белка вытащила из своего ложа большую темно-коричневую шкуру с обширными проплешинами. Что-то бормоча себе под нос, связала верхние концы в узел. Получилось что-то вроде кулька. Набросив его на плечи девушки, аратачка с удовольствием заявила:

   - Чтобы не замочило.

   - Спасибо, - недовольно проворчала Фрея, выбираясь из вигвама. - За заботу.

   Сидевший у очага Мутный Глаз коротко бросил, не отрываясь от очередной корзины:

   - Занавеску не забудь опустить. Тепло выпустишь!

   "Вот и лето прошло", - грустно думала девушка, пробираясь по опустевшему селению. Дождь, сеявший сквозь прохудившееся небо, загнал хозяек в жилища. По пути в лес Фрея не раз поблагодарила Расторопную Белку за импровизированный плащ.

   Увы, но пока она набрала охапку хвороста, успела озябнуть, промочить ноги, а шкура на плечах стала просто неприподъемной.

   Вернувшись, грязная, усталая и злая девушка застала в вигваме гостью.

   В женской части на ложе сидела Кудрявая Лиса, зло сверкнувшая в её сторону покрасневшими глазами. Расторопная Белка тут же засуетилась, помогая названной дочери. Быстро освободила место под хворост рядом с входом. Сняла и повесила сушиться на поперечную перекладину вымокшую шкуру.

   Ежась от холода, девушка прошла мимо сурово поджавшей сухие губы старухи в затаившуюся под крышей темноту, где торопливо разделась, завернувшись в меховое одеяло.

   "Не хватало еще какое-нибудь ПМС подхватить, - раздраженно подумала она, вытирая сбежавшую с носа каплю. - То есть ОРЗ, конечно".

   Воровато оглядываясь на хлопотавшую у очага хозяйку вигвама, Кудрявая Лиса, пододвинувшись к Фрее, тихо прошипела:

   - Отстань от моего сына, дрянная девчонка!

   - Я к нему не приставала! - огрызнулась девушка.

   - Все знают, что ты его заколдовала! - продолжала старуха, брызгая слюной. - Меня не обманешь! Решила в наш вигвам хозяйкой войти, немочь белая!

   - И не думала, - фыркнула Фрея, согреваясь. - Я и колдовать то не умею. Не веришь, у Колдуна спроси. Он про меня больше меня знает.

   - Убить тебя надо! - не слушая, бубнила Кудрявая Лиса, потрясая сухоньким кулачком.

   - Да за что?! - не выдержав, рявкнула девушка. - Что я вам сделала?!

   Собеседница испуганно отшатнулась.

   - Не кричи на старых людей! - одернул её с хозяйского места Мутный Глаз.

   - Не буду, - огрызнулась Фрея, отворачиваясь.

   - Ну, какая из тебя жена моему сыну? - уже тише продолжала гостья. - Он лучший охотник в роду Палевых Рысей, а ты неумеха криворукая.

   - Это почему неумеха?! - неожиданно взвилась Расторопная Белка, исподтишка следившая за их разговором. - Фрея уже многому научилась. Вот хоть на платье это посмотри. Она его сама перешила. И шкуру лесного быка не хуже меня выделала.

   - Все равно, не нужна нам такая невеста, - сурово насупилась Кудрявая Лиса. - У меня внук растет. Ему мать из нашего народа надо. Да и нет никакой Фреи. Есть Бледная Лягушка, кость выбеленная, поганка ядовитая! Так Колдун сказал.

   - Хватит ругаться! - оборвала её девушка. - Говори, зачем пришла!

   - Сына моего в покое оставь! - закричала старуха. - Сумела заколдовать, сумей и отвадить! Я пока добром прошу.

   Фрея покачала головой, стараясь рассмотреть в полумраке черты лица матери Глухого Грома. Случай тяжелый, клинический, вялотекущая шиферония, то есть шизофрения, кажется. О чем-то говорить, что-то доказывать бесполезно. Эта старая ведьма все равно не поверит ни одному её слову.

   Вылив на девушку всю грязь скопившегося негодования, Кудрявая Лиса ушла, зло бросив на прощанье:

   - Придешь в наш вигвам - убью!

   Услышав такое, Расторопная Белка так и застыла с открытым ртом, растерянно переводя взгляд с приемной дочери на супруга. Тот сухо по-стариковски засмеялся.

   - Видно, сильно ты полюбилась Глухому Грому. Даже мать никак не отговорит. А ведь раньше он её всегда слушал.

   - Ох, попала ты, девонька, как орех между двух камней, - покачала головой хозяйка. - Убить, может, и не убьет, но и жить по-человечески точно не даст.

   Она наклонилась к уху Фреи:

   - Сама со свекровью три года мучилась.

   - Почему вы решили, что он возьмет меня в жены? - нахмурилась девушка. - И с чего взяли, что я соглашусь?

   - Иначе, Кудрявая Лиса не прибежала бы, - отозвался старик, ловко заправляя гибкий прут.

   - И женихов у тебя больше не осталось, - добавила Расторопная Белка.

   Фрея промолчала, плотнее кутаясь в одеяло.

   Дождь перестал к следующему полудню, но солнышко все еще пряталось за облаками, лишь изредка бросая на землю робкие, торопливые, как будто испуганные, лучи. Зато от них тут же миллионами звездочек вспыхивала мокрая трава, крыши вигвамов и отяжелевшая от влаги листва.

   Крапиве требовалось лежать в воде не менее двадцати дней, поэтому, выполнив все задания хозяйки, девушка провела остатки дня, доделывая выкройку кожаных штанов. Прошедший дождь словно смыл страхи соседей. Женщины уже не отворачивались от неё, привычно глядя, как на пустое место, а дети нашли себе новую забаву. К тому же, солнце, словно набравшись сил, стало пригревать все сильнее, делая возможным поход к Копытному озеру и погружение в его прохладные воды с целью извлечения валявшейся там штуковины. Фрея уже начала обдумывать детали предстоящей экспедиции. Она пару раз виделась с Одиноким Орехом. Тот подчеркнуто не обращал на неё внимания, а его младшие приятели злобно шипели вслед злыми котятами.

   Вновь появившаяся цель, отсутствие настырных женихов и ревнивых соперниц сделало жизнь девушки если не счастливой, то вполне сносной. Увы, подобная идиллия не могла тянуться слишком долго.

   На третий день после дождя охотники принесли в стойбище мясо большого, жирного медведя. Вождь, как полагается, наделил каждого из родичей причитающейся порцией, а когда почти все разошлись, отдал шкуру Глухому Грому.

   Когда Фрея узнала об этом от довольной Расторопной Белки, у неё тревожно екнуло сердце. Но мясо уже сварилось, а молодой охотник все не появлялся.

   Девушка стала надеяться, что тот отыскал себе новый предмет страсти. Однако она сильно недооценила упорство аратача. Он пришел, когда семейство Мутного Глаза заканчивало обедать. Одетый в новую рубаху, расшитую ракушками, иглами дикобраза и цветными нитками. В новых териках с длиннющей бахромой, он, привлекая всеобщее внимание, торжественно шествовал к их вигваму, неся в руках темно-бурый, почти черный мохнатый сверток.

   Тут же со всех сторон стали подтягиваться любопытные соседи и радостно галдящая детвора.

   - Мутный Глаз! - громко и торжественно объявил молодой человек, глядя на хмурого старика. - Все охотники рода Палевых Рысей видели, как я убил этого медведя. Пусть его мех согревает тебя в разлуке с приемной дочерью, которую я зову войти хозяйкой в мой вигвам.

   "Асбест! - подумала Фрея, нервно сглотнув образовавшийся в горле комок. - Точнее, абзац или, вернее, песец. Короче - приехала!"

   Ужасно гордый собой аратач положил свернутую шкуру на землю. В напряженной тишине Мутный Глаз, кряхтя, встал со своего места, обошел вокруг костра, и присев, провел широкой ладонью по длинной жесткой шерсти.