А страдалец-хозяин — куда он ушел?

Видно, в поисках пищи вблизи он ползет

И отвисшей ногою тропу бороздит,

Ибо он, горемычнее всех горемык,

Оперенной стрелой поражая зверей,

Только тем и живет;

Исцелителя нет его ране.

Ах, болеет о нем душа!

170 Нет ухода за ним, далек

Взор участливый, день и ночь

Стонет он, одинокий.

Злою болью болеет плоть,

В муках корм добывает он —

Страшно думать, как мог бедствий таких

Он пересилить гнет!

О произвол богов!

О, людской злополучный род,

О, безмерная доля!

180 От прыск славных мужей, судьбы

Первый баловень средь своих —

Всех он жизни даров лишен,

Всеми ныне покинут.

Зверь лесной ему гость и друг,

Голод — брат и болезнь — сестра;

Одр его стережет[5] ночью и днем

Мук неотлучных сонм.

Тщетно рыдает он:

Эха лишь неумолчный зов

190 С дальних скал ему вторит.

Неоптолем

Коль судить мне дозволено — участь его

В изумленье души не повергнет моей.

Не без воли блаженных его поразил

Той безжалостной Хрисы удар роковой;

Не без их же решенья и ныне он здесь

Без ухода томится десятый уж год —

Чтоб не раньше направил на Трою он лук,

Неизбежной стрелою сражая врага,

Чем исполнится время,[6] когда от него

200 Суждена тому граду погибель.

О, тише, сын мой!

Что там?

Звуки слышу я,

Точно где человек в муках томится.

Там ли, здесь ли — знать не могу…

Слышен вновь голос мне:

Кто-то путь свой, полный страданий,

Свершает; жалобным стоном

Мне душу издали тянет

Странник горький: так явно слышен он.

210 Наметь же, сын мой…

Что же?

Новых мыслей путь:

Близок странник, сейчас будет он с нами.

Не свирели вверил он песнь,

Как пастух горных рощ;

Иль, споткнувшись, голос страданий

Он шлет в лазурные дали,

Иль брег признал нерадушный

Глаз его; но все громче стонет он.

Чужие здесь?

220 Кто вы? Зачем корабль ваш занесен

На этот остров, дикий и безлюдный,

Где даже для судов пристанищ нет?

Какой отчизны вы, какого рода?

Как величать вас? Эллинских я вижу

Уборы риз, усладу глаз моих;

Но голос ваш услышать я хочу…

О, не пугайтесь! одичал я, знаю,

Но все ж не ужас вам внушать я должен,

А состраданье — бедный, одинокий,

Покинутый, без дома, без друзей.

Скажите ж слово, коль с добром пришли!

230 Ответьте мне! Велик ли дар ответа?

Уж в нем никто не вправе отказать.

Внемли же, странник. На вопрос твой первый —

Ответ готов: мы — эллины, ты прав.

О голос милый! Боги! сколько лет

Я ждал того, кто б так мой слух утешил!

Теперь скажи, какой неволи гнет

Иль воли ласка вас ко мне пригнали

И привели? тот ветер драгоценный —

Как звать его? Ты все мне расскажи:

Хочу я знать и кто ты, и откуда.

Мне родина — обвитый морем остров:

240 Зовется Скирос.[7] Я плыву домой,

Ахиллов сын Неоптолем. Все знаешь.

О сын отца любимого, о отпрыск

Отчизны милой, старца Ликомеда

Питомец юный! О, какой судьбой

Ты занесен сюда? Откуда путь твой?

Из Илиона бег мы направляем.

Возможно ли? Ведь не был ты средь нас,[8]

Когда поход мы в Трою снаряжали!

А разве ты — участник тех трудов?

О милый! Кто перед тобой — не знаешь?

250 Да нет; тебя я вижу в первый раз.

А имя? А страданий лютых слава?

Все это — чуждо слуху твоему?