Ключи от сердца (имя) пусть вечно хранятся только у меня одной (имя)». * * * Ветры буйные, птицы быстрые, летите скорее к месту тайному, к сердцу милого (имя), дайте знать ему, как страдаю я (имя) дни и ноченьки, по дружке своем милом (имя). Пусть я горькая, бесталанная буду счастлива с милым (имя) во все месяцы, в годы долгие, во дни майские, ночи зимние, в непогодушку и в дни красные. Я одна, одна люблю милого (имя), крепче батюшки, жарче матушки, лучше братьев всех и сестер родных. Птицы быстрые, ветры буйные, расскажите вы о том милому (имя), что страдаю я как от болести от любви моей к добру молодцу (имя). Пусть же будет он до могилы мой. Так и ведайте ему, молодцу (имя). Из свежего веника берется пруток, который кладут у порога двери, в которую войдет тот, для кого назначена присуха. Как только перешагнули через прут, он убирается в такое место, где его никто не может видеть. Потом берут прут в жарко натопленную баню, бросают на полок и приговаривают: «Как сохнет этот прут, пускай сохнет по мне раб Божий (имя) – или: раба Божья (имя). Заговорые «остудные» против любви между мужчиной и женщиной Как мать быстра река Волга течет, Как пески с песками споласкиваются, Как кусты с кустами свиваются, Так бы раб (такой-то) не водился с рабой (такой-то). Ни в плоть, ни в любовь, ни в юность, ни в ярость. Как в темной темнице и в клевнице, есть нежить Простоволоса и долговолоса, и глаза выпучивши, Так бы раба (такая-то) казалась рабу (такому-то) Простоволосой и долговолосой, и глаза выпучивши. Как у кошки с собакой, у собаки с россомахой, Так бы у раба (такого-то) с рабой (такой-то) Не было согласья ни днем, ни ночью, Ни утром, ни в полдень, ни в пабедок! Слово мое крепко! Примечание: Заговор данного типа произносился, опять-таки, или самим влюбленным или по его просьбе, вполне «адресно», на чье-то имя. Нередко старались сделать так, чтобы «предмет заговора», так или иначе но прослышал о готовящемся или состоявшемся «колдовстве». впал в панику или, хотя бы, в беспокойство. Во всяком случае «остуду» организовывали не одними только словами, а, по мере возможнсти и чисто «химически» – подмешивая то или иное зелье в «еству»(еду), в целью или снизить половую потенцию «супротивника», или же вообще – сжить со света, отравив насмерть. Заговор на остуду между мужем и женой Стану я не благословясь, Пойду, не перекрестясь, Не дверьми, не воротами, А дымным окном, да подвальным бревном. Положу шапку под пяту, под пяту, Не на сыру землю, не на сыру землю, да в черный чобот. А в том чоботе побегу я в темный лес, на большо озерищо. В том озерище плывет челнище, А в том челнище сидит черт с чертищей. Швырну я с-под пяты шапку в чертища. Что ты чертище, сидишь в челнище, со своей чертищей?! Сидишь ты, чертище, прочь лицом от своей чертищи. Поди ты, чертище, к людям в пепелище! Посели чертище, свою чертищу к (такому-то) в избище. В той избище, не как ты, чертище, Со своей чертищей, живут людища. Мирно, любовно, друг друга любят, чужих ненавидят. Ты, чертище, вели, чертище, Что б она, чертища, распустила волосища. Как жила она с тобой в челнище, Так жил бы (такой-то) со своей женой в избище! Чтоб он ее ненавидел. Не походя, не поступя, Разлилась бы его ненависть по всему сердцу, А у ней по телу неугожество. Не могла бы ему ни в чем угодить И опротивела бы ему своей красотой, Омерзела бы ему всем телом. Как легко мне будет отступить от тебя, Как легко достать шапку из озерища, Тебе, чертищу, хранить шапку в озерище, От рыбы, от рыбака, от злого колдуна. Что бы не могли ее ни рыбы съесть, ни рыбак достать, Ни зло колдун отколдовать, на мир и на лад. И вместо рукописи кровной (подписи кровью – Авт) Отдаю я тебе – слюну! Примечание: Если священослужители старых времен буквально все заговоры относили к «нечистым» и неподобающим действиям, то сами знахари и доки делили заговоры на потенциально «чистые» и «нечистые». Заговоры «чистые» в ясном и явном виде ипользовали «святую» и «чистую» силу – святых, архангелов, угодников, Богоматерь и т. п. Такие заклинания-молитвы начинались со слов «Пойду, благословясь», «Войду, перекрестясь» и томук подобным образом. Заговоры же «не чистые» применялись в тех случаях, когда надежды со стороны официальных святых было маловато и полагали, что пора прибегнуть и к «нечистой» силе – к домовым, лесовика и т. п. * * * Как мать быстра Волга бежит, как пески со песками споласкиваются, как кусты с кустами свиваются, травы с травами срастаются, так бы и раба (имя) не виделась с рабом (имя), никогда не говорила, и пылким сердцем его, некрасивого, не любила. Пусть как в темнице или в клевище, не жить им как брат с сестрицей, а быть как тигр со львицей, лягушка со змеей, ящерица с тарантулом, так и ей (имя) казался бы он (имя) страшнее зверя лесного, шершавого домового, волосатого лесового, хуже дедушки водяного, а она бы ему казалась хуже бабы Яги, страшнее киевской ведьмы. Пусть между ними будут ссоры, раздоры и брани, а каждая встреча будет как кошки с собакой. И во все дни, так и днем и ночью, и в полдень, и вечером, и утром. Словом, отныне и до века. Аминь. На охлаждение между мужем и женой Встану я, не благословясь, пойду, не перекрестясь, ни дверьми, ни воротами, а подвальным окном, подвальной отдушиной, положу шапку под пятку, не на сыру землю, а в черный чобот, а в том чоботе побегу я в темный дремучий лес, на большое глубокое озерище, где устроено водяное гнездище, по тому озерищу плывет челнище, а в челнище сидит черт с чертищей. Швырну я шапку из-под пят в того чертища. И спрошу его: что ты, чертище, сидишь в челнище, с противной чертищей? Сидишь ты, чертище, задом к своей чертище, а она хлопает глазищем, что днем совища, беги ты, чертище, в людское жилище, посели ты, чертище, свою чертищу в такой-то избище, и дай ей в руки помелище, пусть она этим помелищем машет, между такой-то и таким-то (имена)раздор поселяет, вражду нагоняет, и обеим неприязнь навевает. Пусть в этом доме не будет ни ладу, ни складу, а вечная ругань и брань, и во все дни года, зимой и летом, весной и осенью, утром и вечером, во всей хате на печи и на полати, на полу и на потолке, на полке и в уголке идет возня, стукотня и грызня. А у хозяина с хозяйкой ссоры и споры, во все дни живота среди мясоеда и поста. Пусть они так живут, как кошка с собакой, как ведьма с чертом. Пусть мои слова будут кинжалом, змеиным жалом, так и жена такому-то (имя), а нет и того хуже, змеей подколодной. |
