Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Трагос напилась из Неда

Эта неравная борьба, когда могущественная Спарта, да еще с помощью союзников и наемных стрелков, сражалась с горсткой мессенцев, длилась целых десять лет. Десять лет терпели на Эйре осаду мессенцы, десять лет Аристомен боролся как мог с врагом за свободу своей родины. Но на одиннадцатом году осады Эйре суждено было погибнуть.

Однажды Феокл пришел к Аристомену и сказал:

— Пойдем со мной.

Аристомен сразу заметил, что Феокл бледен и чем-то подавлен. Предчувствуя беду, он молча последовал за жрецом. Феокл привел Аристомена на берег Неда. Здесь издавна стояла дикая смоковница. Много лет она стояла прямо, веселая, серебристая. Но постепенно смоковница согнулась, ветви ее поникли. Люди и не заметили, как она состарилась.

Феокл указал на смоковницу:

— Видишь?

— Вижу.

— А ты помнишь, что предсказала нам пифия, когда мы с тобой были в Дельфах? «Когда трагос напьется извилисто текущих вод Неда, Мессену я больше не покрываю…»

— Я понял, — прошептал Аристомен и поник головой.

Дело в том, что все эллины дикую смоковницу называли олинфой. А у мессенцев она называлась трагос. Пророчество исполнилось: ветви смоковницы касались воды — трагос напилась из Неда.

Погибель близка…

— Я увидел это и никому не сказал, — мрачно произнес Феокл. — Но ты должен об этом знать. Время наше исходит.

— Вижу, что никакой надежды больше нет, — сказал Аристомен.

Надо думать, что делать теперь.

Так, готовя окончательную гибель Мессении, дельфийцы отняли у Аристомена последние надежды. А без надежд на победу кто победит?…

У мессенцев хранился тайный талисман. Это были тонкие оловянные таблички, а на них написаны таинства обрядов Деметры и других почитаемых эллинами богинь. Когда-то прародитель мессенских царей — царь Лик предсказал мессенцам:

— Если утратите это или откроете врагу эту тайну, Мессения погибнет навеки. А если сохраните, что бы ни случилось, мессенцы вернутся на свою землю.

Был этот царь Лик на свете или нет, никто не знает. Но мессенцы верили в его талисман: это давало им силы бороться, это поддерживало их веру, что родина будет им возвращена.

Знал об этом предсказании и Аристомен. Он дождался ночи и, взяв талисман, тайно отправился на гору Итому. Он хорошо знал свои родные горы. Отыскав па Итоме самое глухое место, зарыл талисман. Там он молился Зевсу и всем богам:

— Зевс, покровитель Итомы! Боги, охранявшие Мессению! Молю вас, будьте хранителями этого залога, не отдайте его в руки лаконцев. Это единственная наша надежда на возвращение в отечество!

А потом долго прислушивался — не ответят ли ему боги? В мерцании звезд, в шуме ручья и деревьев ему слышался невнятный ответ богов. Но он не мог понять, что они ему отвечали…

Вскоре после этого начались бедствия.

Городок Эйра не вмещал всех мессенцев, бежавших от лаконцев. Много их поселилось за стенами городка по склону горы, на берегах Неда.

Здесь, недалеко от Неда, пас коров пастух. Этот пастух бежал из Лаконики от своего хозяина, богатого спартанца Эмперама. Но теперь, видя, что жизнь у мессенцев не сулит радостей, стал думать, как бы ему заслужить прощение Эмперама и вернуться в Лаконику.

Мессенские женщины ходили на реку за водой. Однажды этот пастух подкараулил жену одного мессенца, который жил на горе, у самой городской стены. Льстивыми и лживыми разговорами, подарками, которые он стал приносить ей, пастух добился доверия этой женщины.

Потом пастух стал приходить к ней в гости и все высматривал, хорошо ли укреплен город. Охраняется ли? Сам он в город войти не мог, потому что, кроме мессенцев, туда никого не пускали.

Город был укреплен и хорошо охранялся. Муж этой женщины каждую ночь уходил в дозор. И пастух теперь уже знал, что мессенцы несут стражу по очереди, знал, когда приходит ее муж со стражи и когда уходит снова. Пастух приходил, высматривал, выведывал. А женщина думала, что этот человек влюбился в нее и теперь просто жить без нее не может.

Однажды пастух поздно вечером отправился на гору. Шел сильный дождь, ноги скользили, идти было трудно. Но пастух, привыкший и к жаре, и к холоду, непогоды не боялся.

«Приду — обсушусь, обогреюсь, — думал он, — а что дождь и тьма, так это еще лучше, меня никто не увидит».

Он подошел к знакомому дому и остановился.

В окне горел свет, и слышались голоса. Пастух подкрался, заглянул в окно. Он тотчас увидел мужа, который сидел и сушился у огня.

«Почему он дома? — удивился пастух. — Ведь сегодня его очередь сторожить!»

Он приник к окну и стал подслушивать. Ливень так шумел, что пастух мог не опасаться — в доме его услышать не могли. Зато ему было хорошо слышно, о чем говорил мессенец со своей женой.

След огненной жизни. Мессенские войны - pic_76.png

— Льет как из бочки, — говорил он, — никаких сил нет стоять на стене. Стену строили наспех, ни башен, ни укрытий… Промокли все до костей.

— Тебя на всю ночь отпустили? — спросила жена. — Или ты пришел только отогреться?

— Мы сами себя отпустили, — ответил муж, — не я один ушел, все ушли. Да и кто вздумает прийти на Эйру в такую ночь? Сейчас опасаться нечего.

Пастух, услышав, что городские стены остались без стражи и никем не охраняются, тотчас ринулся бежать. Он бежал под грозовым ливнем, скользил, падал, вскакивал и снова бежал. Он бежал в лаконский военный стан, осаждавший Эйру. Спартанских царей в лагере сейчас не было, а начальником войска оставался Эмперам, бывший господин этого пастуха. Пастух торопился к Эмпераму сообщить, что Эйра беззащитна и что надо только прийти и взять…

За эту услугу он надеялся получить прощение и вернуться в Лаконику.

Эйра была беззащитна, и Аристомен не знал об этом. Обычно он каждую ночь обходил все посты, проверял, на месте ли стража. Но теперь он лежал раненый — у него только что произошла схватка с лаконцами — и не мог встать с постели.

К Аристомену ехал гость — кефалленийский купец. Он вез в Эйру всякие необходимые припасы. Критские стрелки в дороге напали на купца. Аристомен отбил купца, отнял у стрелков все его товары. Но сам не уберегся — его ранили, и рана теперь сильно болела.

Эйра была беззащитна, жители спали под грохот ливня, стража ушла по домам.

А спартанские отряды уже шли к Эйре своей железной поступью.

Последняя битва

Пастух, перебежчик и предатель, сам повел на Эйру лаконское войско. Он хорошо знал дороги и тропинки, ведущие туда.

Густая тьма словно придавила землю. Дождь лил не переставая. И долины, и горы — все утонуло в этом ливне и темноте.

Идти было трудно. Но спартанцы шли скорым шагом, одержимые одной мыслью, одним непоколебимым решением — взять Эйру и уничтожить мессенский народ.

След огненной жизни. Мессенские войны - pic_77.png

На Эйре первыми услышали врага собаки. И не залаяли, как всегда, услышав чужого, а завыли, как воют они, чуя большую беду. Они выли по всей горе, по всему городу, выли не умолкая. Их зловещий вой разбудил Эйру. Поднялась тревога, мессенцы под проливным дождем выбежали из домов; бросились к городским стенам…

Но было поздно. Спартанцы уже лезли по стенам в город. Они лезли по приставным лестницам, карабкались кто как мог и уже сваливались на городские улицы, гремя щитами и копьями…

Мессенцы хватали оружие, какое попадало под руку, и бросались в битву. Они понимали, что победить уже нет никаких надежд, но все-таки изо всех сил старались отстоять Эйру

Первым узнал, что враги в городе, молодой Горг, сын Аристомена, и сразу же бросился в сражение. Аристомен, забыв о своей ране и страданиях, тотчас собрал боевой отряд и вступил в битву. Но Аристомен знал, что битва эта — последняя. Знал об этом и Феокл.

«Когда трагос напьется извилисто текущих вод Неда, Мессению я больше не покрываю: погибель близка».

49
{"b":"253450","o":1}