Хазарии, во всяком случае не должны были начинать с нуля. После похода и в Хазарии, и в
Булгаре преобладали мусульмане, что, разумеется, способствовало мусульманской
торговле. Купцы из Хазарии и Булгара действовали в гораздо менее выгодных условиях. В
результате похода Святослава их экономические позиции были серьезно подорваны;
многие, скорее всего, вообще потеряли свое состояние. К тому же в Хазарии и Волжской
Булгарии не было залежей серебра. У местных торговцев, следовательно, его было
намного меньше, чем у купцов из Ирана и Хорезма. Сокращение русской торговли и
слабость Булгара и Хазарии привели к тому, что ведущая роль в торговле в бассейне Волги
перешла к мусульманским, прежде всего хорезмийским, купцам. Согласно Ибн Хаукалу, хорезмийцы отправлялись за мехами в самые дальние страны [279, с. 398], т.е. достигали
Булгара, а возможно, шли еще дальше. Ал-Мукаддаси приводит длинный и весьма
впечатляющий список товаров, привозимых в Хорезм из Булгара [76, с. 324-325].
Вслед за торговцами на север устремлялись и охотники за невольниками. Со слов купцов
им, конечно, было известно, что за Булгаром открывается огромная страна, где можно
практически безнаказанно охотиться на людей. Выгода от этого была несомненной, и
многочисленные гази вскоре стали отправляться в набеги на север. Ибн Хаукал особо
подчеркивает, что набеги хорасанцев на сакалиба повторялись часто [279, с. 332].
Как проходили эти набеги и против кого они были направлены? Вопрос о смысле понятия
сакалиба в данном случае затрагивался выше (см.: часть I, гл. 2), но рассмотрение его было
отложено до изучения исторического контекста. Возвращаясь к нему сейчас, начнем с
того, что исходным пунктом гази служил, как говорит Ибн Хаукал, Булгар. Мне
представляется маловероятным, чтобы гази начинали охотиться на невольников совсем
рядом с Булгаром: в этом случае конфликт с местными жителями был бы неизбежен.
Далее, трудно представить себе, чтобы гази, оказавшись в чужой стране, отправлялись на
поиски жертв в густой, незнакомый и полный опасностей лес. Более вероятно, что они
шли по маршрутам купцов - так легче было найти ориентиры. Большую роль в этом
отношении приобретал, разумеется, путь из Булгара в Киев. Гази могли следовать за
купцами. Но от пределов расселения славян их отделяло десять дней пути. Конечно,
нельзя поручиться, что все гази проделывали этот путь и достигали славянских земель. Их
нападениям, разумеется, могли подвергаться и селения угро-финских народов. Думается, впрочем, что идея о нападениях гази на славян тоже имеет право на существование. Ибн
Хаукал не говорит о нападениях гази на буртасов, под каковым именем на Востоке были
известны угро-финские народы, к тому же некоторую роль должна была играть здесь и
ситуационная логика. Если представить себе, что гази двигались по земле угро-финнов и
нападали на них же, то они не могли не рисковать в любой момент подвергнуться
нападению других угро-финнов, стремившихся освободить своих соплеменников. Но
освобождать славян угро-финны вряд ли стали бы, тем более, что славяне все больше
вытесняли их на восток. Поэтому логичнее всего предполагать, что гази, двигаясь по пути
купцов, достигали пределов земель славян, нападали на их поселения и немедленно
уводили невольников за границу. Там гази уже ничего не угрожало, и они могли спокойно
продолжать свой путь до Булгара.
В конце X - начале XI в. положение вокруг волжского пути изменяется вновь. В это время
мы видим падение Саманидского государства, в состав которого входил и Хорезм,
прекращается ввоз на Русь восточных монет. Напомним, что последняя известная нам
восточная монета, найденная на территории России, датируется 1014 г. Исходя из этих
фактов, некоторые исследователи сочли, что торговля по Волге прекратилась вообще.
Аргументы для обоснования этой точки зрения привлекались разные. Некоторые
специалисты выдвигали геополитические доводы. В.ХаЙд видел причину прекращения
волжской торговли в раздробленности Руси, насильственном обращении волжских булгар
в христианство (?) и в падении государства Саманидов [482, с. 67-68]. А.А. Куник считал, что упадок торговли вызван крещением норманнов, после которого они отказались от
длинных морских путешествий и разбоя, и вторжением в регион Нижней Волги и в
Западную Азию многочисленных мелких тюркских орд, приведшим к хаосу на торговых
путях [363, с. 125]. Б.Шпулер полагал первопричиной разрыва раздел земель бывшего
Саманидского государства между Газневидами и Караханидами, повлекший за собой, по
его мнению, изоляцию Мавераннахра от центров экономической жизни мусульманского
мира [593, с. 17]. Аналогичного мнения придерживалась М.Булэ [483, с. 223]. Другие
специалисты склонялись к тому, что ответ следует искать в сфере экономики. Т. Арне
объяснял упадок торговли по Волге прекращением чеканки серебряных монет в
мусульманских странах в связи с <серебряным кризисом> [405, с. 225]. В более
развернутом виде эта концепция представлена в работе Р.Блэйка, который полагал, что
прекращение торговли объясняется несколькими причинами. Согласно Блэйку,
сокращение добычи серебра на востоке исламского мира повлекло за собой прекращение
чеканки серебряных монет; те же монеты, которые уже перешли в руки русов, не могли
вернуться в мусульманские страны из-за уничтожения Булгара и упадка его торговли с
ними. В то же время в результате походов Махмуда Газневида торговля мусульманских
стран обратилась в сторону Индии, куда начался отток серебра [418, с. 308-310].
Некоторые исследователи полагали, что торговля все-таки не остановилась. Г.Якоб [496, с.
51-53], а вслед за ним Т.Левицкий [527, с. 61] считали, что она хоть и понесла большой
урон, но продолжалась, причем уже в форме натурального обмена. В последние годы эту
точку зрения поддержал P.M. Валеев, выдвинувший идею о <безмонетном периоде> в
торговле Волжской Булгарии [335, с. 37].
Попробуем представить себе, какое влияние могли оказать происшедшие в начале XI в.
перемены на работорговлю. Я не склонен полагать, что торговые отношения между Русью
и Волжской Булгарией были прерваны. В 1024 г., например, во время голода на Руси, люди
закупали зерно у волжских булгар [19, с. 99-100]. Вместе с тем, существуют некоторые
основания полагать, что работорговля в описываемое время пошла на убыль. Прежде
всего, набеги хорасанских гази, судя по всему, приносили Востоку все меньше
невольников. Киевское княжество подчиняло себе славянские племена, и совершать на них
набеги становилось и труднее, и опаснее. С географической точки зрения наиболее
вероятными объектами нападений хорезмийцев быля вятичи, жившие по Оке. В 981 и 982
гг. князь Владимир предпринял два похода на вятичей, чтобы подчинить их своей власти
[19, с. 58]. Сын Владимира Глеб был князем муромским [19, с. 83], из чего следует, что в
те годы Муромская земля была уже подчинена Руси. В <Истории Российской> В.Н.
Татищев приводит рассказ о торговом договоре 1006 г. между Волжской Булгарией и
Русью25. Из текста следует, что для того, чтобы торговать по Оке и Волге без опасения, булгарам требовалось разрешение киевского князя. Отсюда, в свою очередь, можно
заключить, что киевский князь контролировал торговые пути по Оке и, видимо, частично и
по Волге. Владимир разрешает булгарам торговать только в городах, причем лишь с
купцами; им запрещается объезжать села и скупать у их жителей товары. Если князь
Владимир не собирался терпеть торговые поездки булгар к подчинявшимся ему славянам, то он тем более не потерпел бы вооруженные набеги хорасанских охотников за
