Мэтт открыл бабушке дверь. За Лайлой вошел Дэвис с ее чемоданом. Хейли вышла им навстречу:

— Я очень рада, что вы останетесь у нас.

Она говорила искренне: ей совершенно не хотелось бы остаться в этой уютной квартирке наедине с Мэттом.

— Спасибо, что приютили меня, — сказала Лайла.

Дэвис остался у дверей. Он насмешливо прищурился и небрежно заметил:

— Ну, ребята, думаю, скучать вы не будете.

Хейли метнула на него грозный взгляд. Ей не нравилось, что мужа Бетт весьма забавляла неловкая ситуация, в которой они оказались.

— Ничуть в этом не сомневаюсь.

Как ни странно, в голосе Мэтта не прозвучало ни намека на обычный для него юмор. Мэтт закрыл дверь за зятем, Хейли тем временем предложила Лайле:

— Наверное, вы хотите осмотреться. Показать вам квартиру?

Та радостно закивала:

— Да, конечно.

Поддерживая свою бабушку за локоть, Мэтт показал ей гостиную, кухню и вывел в холл.

— А это наша спальня.

«Наша спальня». Хейли густо покраснела. Она изо всех сил старалась не смотреть на кровать.

— Что ж, у вас очень мило, — заметила Лайла.

Все вернулись в гостиную. Мэтт сказал:

— Пожалуй, экскурсия закончена.

Он помог бабушке сесть на диван. Лайла посмотрела на «молодых» и живо поинтересовалась:

— Долго вы собираетесь жить в этой квартире?

Мэтт сел на диван рядом с Хейли и ответил за двоих:

— Так далеко мы еще не заглядывали.

Лайла переключила внимание на Хейли.

— Дорогая, Мэтт — отличный строитель, думаю, ты сама это знаешь, он может построить дом твоей мечты. Тебе повезло.

Хейли не без труда изобразила улыбку и прошептала:

— Да, очень повезло.

Лайла перевела взгляд на внука:

— А Хейли могла бы оформить интерьер. Вы идеально дополняете друг друга.

Хейли повернулась к Мэтту, тот обнял ее за плечи, в глазах появилось выражение такой нежности, что Хейли совсем растаяла.

— Да, мы друг другу очень подходим, — тихо согласился Мэтт.

Он одарил Хейли взглядом, который нельзя было описать иначе, как обольстительный. У нее зашумело в ушах от стука сердца. Хейли с ужасом спрашивала себя: во что она дала себя втянуть? Ей предстояло провести ночь в одной комнате — в одной кровати! — с мужчиной, к которому ее неудержимо влекло и который отвечал ей взаимностью. Но при этом никак нельзя было допустить, чтобы они снова занялись любовью.

— Бетт прекрасно выглядит, правда? — Хейли сознавала, что говорит банальности, но ей было все равно. Главное — как можно дольше протянуть время за разговором. — Ни за что не скажешь, что она только два месяца назад родила ребенка.

Лайла клюнула на наживку и с готовностью подхватила тему. Несколько минут разговор шел о Бетт и Одри. Затем Лайла попросила включить телевизор: начинался ее любимый телесериал. Хейли ничего не имела против того, чтобы посмотреть телевизор.

Мэтт встал, взял пульт и вернулся на диван. Хейли показалось, что он сел к ней еще ближе, чем до этого. Когда он снова обнял ее за плечи, его бедро касалось ее бедра. Все тело Хейли реагировало на его прикосновения, но она ничего не могла поделать — ей оставалось только сидеть на месте, застыв в напряжении, и мучиться.

Лайла обнаружила, что Хейли и Мэтт не знают содержания предыдущих серий, и стала посвящать их в хитросплетения сюжета. Во время одного эпизода она прокомментировала:

— На самом деле это ее сын, только она об этом не знает. — Во время другого пояснила: — Эта женщина влюблена в того мужчину, но он ее не любит.

Лайла что-то объясняла и дальше, но Хейли ее не слушала, у нее была одна забота: сморгнуть слезы так, чтобы никто не заметил. Ее жизнь превратилась в «мыльную оперу».

Наконец по экрану поплыли титры. Хейли отодвинулась от Мэтта. От неподвижного сидения в течение часа у нее болела спина, вдобавок она отсидела одну ногу. Нервы Хейли были натянуты до предела. Она пыталась придумать новую тему для разговора. Если не разговаривать, то им оставалось только идти спать, а в спальню она не торопилась. Вдруг ее осенило.

— Как я не догадалась предложить вам что-нибудь выпить? Может, хотите чаю?

Хейли чуть не зажала себе рот рукой, но было поздно. Предлагая Лайле чай, она как-то не подумала, что у Мэтта его может и не быть. И даже вероятнее всего, нет. Чай — не типичный напиток для одинокого молодого мужчины. Мэтт покосился на нее, выразительно изогнув одну бровь. К счастью, Лайла отказалась:

— Спасибо, дорогая, но не нужно. В моем возрасте вредно пить чай так поздно. Мне пора спать, как говорится: «Рано в кровать, рано вставать». К тому же вы наверняка хотите побыть вдвоем. Я еще не настолько стара, чтобы забыть, что значит быть молодоженами.

Выцветшие голубые глаза женщины заблестели. Хейли бросило в жар. Рано она обрадовалась! Она покосилась на Мэтта. Тот смотрел на нее как-то уж слишком пристально. «Интересно, о чем он думает?» В последнее время между ними установилась какая-то неловкость, а весь вечер Мэтт был серьезен, что на него не похоже. Они так и не закончили разговор, начатый в субботу. Тогда Мэтт просто ушел, и Хейли не понимала, то ли он на нее рассердился, то ли ему было все безразлично. По его сегодняшнему поведению невозможно было догадаться, в чем дело.

— Бабушка, я постелю тебе на диване, — предложил Мэтт.

Хейли выключила телевизор, встала и помогла Лайле подняться с дивана. Пока Мэтт раскладывал диван и стелил постельное белье, Лайла пошла в ванную переодеться. Вернулась она в ярко-розовой ночной рубашке с высоким воротом и в шлепанцах, седые волосы были накручены на бигуди.

Хейли отметила, что Мэтт очень заботлив и внимателен к своей престарелой бабушке. Он помог ей лечь и поцеловал в морщинистую щеку. Хейли переоделась в ванной в скромную белую ночную рубашку и посмотрела на себя в зеркало. Ужас! Глаза горят, щеки пылают как в лихорадке! Но Хейли знала истинную причину своего «недуга» — возбуждение. И не только нервное. Сексуальное.

— Совсем с ума сошла! — прошептала она.

Когда Хейли вышла из ванной, в гостиной было темно. Лайла, судя по ее ровному дыханию, уже уснула. Из-под двери спальни виднелась полоска света. Хейли открыла дверь. Мэтт сидел на кровати и читал толстую книгу в мягкой обложке. Хейли приводила в ужас сама мысль о том, чтобы забраться в одну постель с Мэттом, а он — пожалуйста, преспокойно читает книгу! Она почувствовала себя дурочкой — и потому, что была разочарована, и потому, что ей было не все равно. Если разобраться, это глупо: она решила, что надо выкинуть Мэтта из сердца, а теперь так нелепо переживает из-за того, что он не проявил к ней интереса.

Мэтт был по пояс закрыт одеялом, Хейли догадывалась, что он, как обычно, в трусах-«боксерах». В этот раз он был еще и в футболке. Мэтт положил книгу на тумбочку и спросил:

— Тебе поставить будильник?

Хейли кивнула.

— На сколько?

— На семь. Я забыла привезти свой.

Закрыв за собой дверь, Хейли помялась у порога. Этого, конечно, не могло быть, но кровать, казалось, уменьшилась в размерах. Хейли не представляла, как можно провести ночь в этой кровати, не прикоснувшись к Мэтту хотя бы случайно.

Стало тихо, слышалось только тиканье будильника. Хейли посмотрела на обложку книги: детектив. Она оглядела спальню. Комната типично мужская, очень практичная. Кровать с простым деревянным изголовьем, темно-синее одеяло, никаких безделушек, картин на стенах. Но все же спальня манила к себе, в ней ощущался отпечаток личности Мэтта, запах Мэтта. Но самое страшное, что здесь же находился и сам Мэтт, во плоти.

— Хейли?

Она вздрогнула и посмотрела на Мэтта:

— Что?

— Ты собираешься ложиться?

— Гм… да.

Хейли медленно подошла к кровати. Мэтт следил за каждым ее шагом. Она была в скромной ночной рубашке, но в глазах Мэтта любая одежда на Хейли выглядела сексуально. Он мог угадать под тканью очертания ее грудей, талию, бедра, остальное дополняла его память. Он знал тело Хейли так же хорошо, как свое собственное, каждый его изгиб прочно запечатлелся в его памяти.