Это не значит, что ты и твои привычки должны приниматься как само собой разумеющееся – а в такое заблуждение легко впасть, особенно если ты чувствуешь себя вполне комфортно в обществе любимой или любимого. Между прочим, я тоже прошел через такую ошибку. Когда я отправлялся куда-нибудь с друзьями, я старался выглядеть как можно лучше. Дома же я чувствовал себя настолько уютно, что даже не брился и целыми днями валялся на диване. Я хотел для внешнего мира выглядеть как надо, и совсем не думал о том, на что приходится смотреть Сьюзетт. Теперь же я всегда стараюсь предстать перед ней в лучшем своем виде, потому что люблю ее и считаю, что она заслуживает моих усилий куда больше, чем все остальные.

Даже самые крепкие, нежные отношения время от времени требуют поддержки. Будут и взлеты, и падения, и ссоры. Любовь требует труда, но, как всякий хороший труд, она приносит и радость. Нужно общаться друг с другом, быть внимательным к потребностям и, самое главное, любить человека таким, какой он есть, а не таким, каким ты хотел бы, чтобы он был. Любовь наполняет нас энергией, и, любя, мы начинаем лучше себя чувствовать. Писатель-фантаст Роберт Хайнлайн дал, на мой взгляд, лучшее определение любви: «Любовь – это такое состояние, при котором ты не можешь быть счастлив, если не счастлив любимый». (Выжми платочек, подруга).

Незрелая любовь эгоистична, потому что ты прежде всего озабочен самим собой, ты стремишься удовлетворить лишь свои собственные потребности. И такая любовь разрушает, потому что ведет к постоянным ссорам, ревности и неуверенности.

Ревность, увы, свойственна не только незрелой любви, я это хорошо знаю, потому что в течение долгого времени был непристойно ревнивым. Ревность действительно может быть вызвана поступками твоего партнера, но вероятнее всего причина ревности – в твоей собственной неуверенности в самом себе. Я довольно долго развивал в себе чувство доверия и сейчас погружен в другую крайность: я настолько уверен в наших отношениях, что временами жене кажется, будто я ею пренебрегаю. Сплошная путаница, да?

Неправда все это – ничего хорошего в расставании нет. Взрослые вообще склонны относиться к твоей любви несерьезно, они отмахиваются от твоих сердечных тягот: «Ой, да все это пройдет. Я знаю… Давай-ка сбегай в магазин». Или «Понимаю, понимаю, слушай, давай поднакачаем футбольный мяч». Но я-то точно знаю, что когда тебя бросают, особенно в первый раз, это очень больно.

Помните ту девушку, с которой я встречался? Ну, из хора? Наши отношения были не безоблачными, но мы становились все ближе и ближе друг к другу, мы начинали все лучше друг друга понимать, перенимать взгляды друг друга. Между прочим, она все время старалась переделать меня – заставить одеваться по-другому, стричься по-другому, и так далее. Это довольно распространенный признак той самой незрелой любви.

После школы она уехала в другой город и поступила в колледж. Я остался в Лонг-Айленде, и мы начали удаляться друг от друга. Я чувствовал это по ее голосу, когда мы разговаривали по телефону. Подростки часто меняются, когда начинает меняться окружающая обстановка, и она действительно изменилась. Когда мы снова встретились, она была совершенно другим человеком. Она остригла свои длинные волосы, сделала такую вполне консервативную прическу, в то время как я, наоборот, отрастил длинную гриву. И первое ее заявление было: «Что ты сделал с теми ботинками и брюками?» – в свое время она заставила меня купить определенные шмотки.

Потом она стала нападать на то, что прежде ей во мне больше всего нравилось: «Зачем ты носишь эту цепочку? И что у тебя с волосами? Тебе следует постричься». Но ведь тогда-то мои длинные волосы были не просто волосами, это был определенный знак, определенный образ жизни, и я не собирался терять то, за что так долго боролся, и, помню, придя домой, чувствовал себя совершенно разбитым, мне было очень больно. Дело ведь не в том, что она отвергала мою прическу, – она отвегала меня.

А через несколько недель я получил письмо. Конечно, теперь я понимаю, что все это было к лучшему. Но когда ты читаешь «Я тебя больше не люблю», право, трудно не чувствовать себя совершенно убитым. Разрыв всегда сопровождается болью, чувством, будто тебя все покинули, но одновременно ты чувствуешь и смятение: что же произошло на самом деле? Почему тебя разлюбили? Ведь человек, разлюбивший тебя, редко может объяснить, почему это произошло. А чувства подростков вообще меняются очень резко.

Разрушенную любовь оплакивают так же горестно, как и смерть. Ты оплакиваешь потерю близкого тебе человека, ты оплакиваешь смерть самой любви, и ты оплакиваешь самого себя. Это-то нормально. И пока ты погружен в страдание, ты не видишь иных путей, ты не способен воспринимать жизнь как реальность. Но будь честным перед самим собой: что ты испытываешь на самом деле? Тебе действительно очень больно, или ты жалеешь себя? Но даже страдания и боль – это относительно новые для тебя чувства, и порой ты должен в них погрузиться, чтобы испытать их так же полно, как испытываешь чувство любви.

Люди часто подражают тем стереотипам поведения, которые предлагают им кино или телевидение, и реагируют на испытание так, как, они считают, они должны бы реагировать. У каждого свой способ подражания. Некоторые предпочитают одиночество, чтобы собраться с мыслями и обрести силу, необходимую для того, чтобы жить дальше. Другие ищут поддержки у друзей. Поступай так, как счиаешь нужным.

И даже самый болезненный опыт – это опыт. Постарайся хорошенько подумать: а что могло служить причиной разрыва? Может, ты сам в этом виноват, может, из-за тебя все так получилось? И постарайся не повторять свои ошибки в следующий раз. Потому что если ты возложишь всю вину на того, кто тебя покинул, если ты скажешь себе «Мне не в чем себя винить» – тогда, извини, ты просто дурак. А дураки всегда бьются об одни и те же углы.

Мы всречались со Сьюзетт уже четыре года, и вот в один прекрасный день… У нее были веские причины. Я в течение долгого времени трудился над тем, чтобы превратиться из Дэвида Снайдера – чувствительного, легко ранимого парня – в Ди Снайдера, человека, которого никто не посмел бы обидеть. И в своих трудах я зашел слишком далеко – я стремился стать все жестче и жестче, пока не превратился в нечто абсолютно каменное. Я настроил против себя своих друзей, коллег по группе, семью и, в конце концов, даже Сьюзетт. Я был непоколебим, как скала, и она чувствовала себя очень плохо.

И вот она сказала: «Я ухожу».

«Что?!» – заорал я, не поверив своим ушам.

«Ты больше не тот человек, которого я полюбила. Когда я впервые тебя увидела, ты мне совершенно не понравился. Но потом я поняла, какой ты хороший парень. А теперь ты больше не такой, и я больше не хочу».

Этот шок, мысль о том, что я могу потерять самое для меня драгоценное существо, заставила меня пристально взглянуть на самого себя, и я понял, насколько она была права. Я превратился в чудовище. Я не хотел ее терять и должен был всерьез себя улучшать, не только ради Сьюзетт, но и ради себя самого. К счастью, мне это удалось.

Оплакав и проанализаровав неудачный роман, похорони его. Ты же не хочешь походить на одного моего друга, котрый в течение пяти лет не мог прийти в себя после разрыва с девушкой? Он даже начал преследовать ее, мотался за ней из штата с штат и довел ее до полного отчаянья. И ни в коем случае не давай воли мыслям о том, как подло поступил твой прежний возлюбленный или возлюбленная. С другой стороны, не романтизируй этого человека. Потому что тогда тебе не удастся избавиться от его власти до конца дней своих.

Так что разрывы – они, как правило, к лучшему, хотя в тот самый отчаянный момент именно эту фразу тебе слышать и не хочется. Ты настолько убежден, что это была «любовь на всю жизнь», что готов бросить все земное и присоединиться к секте мунитов. Можешь ты меня выслушать? Постарайся. Вот что я тебе скажу: если это была настоящая любовь, то она бы не кончилась. Она бы выдержала все. А с тобой все будет в порядке. Ты снова начнешь бегать на свидания, только, боже тебя упаси, не старайся сравнивать своего нового друга или подругу с прежним. В воспоминаниях прежняя любовь выглядит куда лучше, чем была на самом деле. И эти воспоминания мешают. Запомни: новая любовь не терпит признаков прошлой.