Надеюсь, Колин приведет подмогу. А даже если и нет – мы их не пропустим вслед за мальчишкой. Уж это я могу… Мы пока еще можем.

Перед глазами дрогнула стрела, вонзившаяся в лошадиную тушу.

Держаться и держаться.

Я вытер пот со лба и даже не сразу понял, что стрелы лететь перестали. И вояки оглядывались на лес – а оттуда ничего не было.

– В атаку!!! Марн, Крег, стрелы!!!

Ребята рванулись согласованно. Трое отвлекали внимание, двое наконец-то достали луки и стрелы. Ситуация резко изменилась.

Горе-вояки не стали строить из себя героев – и удрали после первых пяти выстрелов. Оно и понятно, задаток они взяли, подельников их положили, командир вон валяется в виде хорошо увязанного бревна, лорд ушел, и догнать его они вряд ли смогут – стоит ли при таком раскладе сражаться до конца? Они и не стали. Преследовать их тоже никто не собирался. Но почему перестали стрелять?

Колин привел помощь?

Или…

Ладно, сейчас мы чуть осмотримся, перевяжем раны – и в лес. Хотя я думаю, что те, кто нас выручил, появятся раньше.

Перекинуться было делом десяти секунд, и я бросилась к Колину. Парень был без сознания, но еще дышал. Я посмотрела на меч.

М-да, та еще пакость. И грудь пробита – скорее всего, задето легкое.

Что же делать, что делать…

Я резко выдохнула, вдохнула…

Спасать – или не спасать?

Странный вопрос. Он спас жизнь мне, я должна вернуть долг. Как?

А просто…

Жив-трава. Лучше всего действует свежая. Но порошок тоже обладает воистину волшебным действием. Того количества, что у меня есть, хватит человек двадцать с того света вытащить, если не больше. Ладно, с учетом раны – Колину двойная доза.

Мешочек слетел с шеи, пальцы рвали завязки… вот он, серый порошок, ценнее которого нет на свете.

Так, переложить парня на плащ, бесцеремонно сорванный с одного из трупов, повернуть на бок, кое-как подпереть, чтобы не упал.

Теперь нужна жидкость. Любая, лучше родниковая вода, но сойдет даже вино. Я оглядела поляну и усмехнулась при виде кожаных мешков. Явно с удобством располагались. Ну-ка, что тут…

В мешках оказалась пища, одежда, кое-какие вещи и, что самое приятное, – перевязочный материал. Нащипанная корпия, несколько полос длинной белой ткани для перевязки, кое-какие мази, которые тут же полетели в мох – ими и лошадь лечить не стоит, и самое приятное – пять фляг. Все с вином. Четыре с красным, одна с белым. Ладно, если другого выхода нет – красное вино тоже сойдет. Я по запаху выбрала самое крепкое, потом осторожно отмерила две щепотки жив-травы и всыпала внутрь. Вот так.

Посмотрела на Колина.

– Не умирай, мальчик. Не надо…

И только потом поняла, что синие глаза открыты.

Надо мной парил посланец небес. Девушка.

Она была невероятно красива. Белые волосы окутывали нежное тело, прекрасное лицо было встревоженным и серьезным, голубые глаза светились состраданием…

Она была полностью обнажена, но, наверное, так и надо? Я же не знаю: как там, на том свете? И ее нагота казалась такой чистой, такой нежной… Она словно светилась под сводами леса, так красиво, так…

– Не умирай, мальчик, не надо…

Я попытался вздохнуть, чтобы ответить, что это не важно, правда! Она ведь со мной, а если там так – это уже вовсе не страшно. Она ведь хорошая, она настоящая, правда?

Но боль так рванула грудь, что я застонал – и опять погрузился в темноту. Но страшно уже не было.

Только больно немного…

Вечный Волк!

Колин меня видел!

Ну и ладно! Все равно на мне не написано, что я – заяц! А вот как теперь…

Сначала надо вытащить меч и полить на рану. Потом напоить мальчишку вином. Справимся?

Еще как. Мама меня часто водила к травнице, а деревня оборотней – это не небесный лес. Мы часто получаем травмы, и вот те раны, с которыми не может справиться природа, – они страшные. Действительно страшные.

И все же я умею лечить. Спасибо старой Фрайше за науку…

Рассуждения не отвлекали меня от дела. Руки уверенно повернули тело парня поудобнее, протерли лезвие меча, плеснули жидкостью на рану. А теперь…

Прижать, чтобы не смог вырваться, – и выдернуть меч.

Колин вскрикнул и обмяк. Кровь хлынула потоком. Я дала ей стечь – совсем немного, а потом ловко прижала рану куском ткани. Вот так. Теперь влить в нее вина – и перевязывать.

Жив-трава обладает волшебным действием. Мертвого на ноги поднимет. Вот и кровь уже утихает, дня два Колин проваляется, а потом встанет на ноги, никуда не денется…

Остаток вина надо влить ему в горло… только вот юноша без сознания. Пить он не сможет, а когда он придет в сознание – я буду в облике зайца и помочь ничем не смогу. Что же делать?

Выход был, но…

Я немного поколебалась.

А потом махнула рукой. Это лечение – и только. Набрала вина в рот. Хотя вином это назвать было уже сложно. Жив-трава сильно горчила, так что губы горели. Я осторожно прикоснулась губами к губам Колина, заставляя их раскрыться, и вливала вино изо рта в рот, строго следя, чтобы он проглотил.

Раз, другой, третий… потом фляга опустела, а я туго перебинтовала юноше грудь.

Гладенький такой, совсем не как Райшен. Тот был весь пушистый, даже на спине волоски, мои пальцы запутывались в них, когда я его обнимала…

Не вспоминать!

Не сметь!

Колин дышал ровно, глаза его были закрыты… Все в порядке, умирать он в ближайшее время точно не собирается. Пользуясь своим одиночеством, я быстро обшарила тела – и прикарманила несколько золотых монеток. Будем считать это платой за жив-траву. Лечила я Колина не за деньги и помогала тоже, но если б эти негодяи не ранили юношу, я бы не потратила ценнейшую вещь. А за нее платят троекратно золотом по весу… Я просто беру свое – и далеко не все, что у них есть.

Губы горели… Жив-трава, это только она, разве нет?

Монетки отправились в заветный мешочек, тот – на шею, а я опустилась на колени.

Непреодолимая сила согнула меня и сложила вчетверо. Выстрелили вверх ушки, побежала по телу шерстка – и вот уже на траве сидит пушистая зайка.

Очень вовремя. Буквально через десять минут мне послышались голоса. Я прислушалась, узнала Шарка и издала резкий вскрик. И еще один.

Ага, кажется, меня услышали. Я уселась рядом с Колином, всем видом демонстрируя, что не отойду, и принялась ждать.

После того как мерзавцы ретировались, мы еще минут десять просто сидели, не в силах поверить в свое спасение. Если бы нас засыпали стрелами из леса – точно бы все здесь полегли, а так…

– Кто жив?

В живых оказались Марни, Том, Крег и Ройв. Ну и я сам. Остальных можно было не считать. Верту пробило грудь, да так неудачно… его бы и маги не спасли, последние минуты парню остались.

Еще в живых оставался капитан Крашри. Я довольно потер руки. Допросим потом. Но это как лорд скажет.

Лорд… интересно, где Колин? Хотя странный вопрос. Я сам учил мальчишку – и готов поспорить, что он с теми, кто перерезал лучников. Или…

– Крег, Ройв, разберитесь тут, Марни, Том – за мной. Посмотрим, что там, в лесу…

Мы кое-как спустились с насыпи, перебрались через канаву, в которую стекала вода… м-да. Место для засады выбрано идеально. Если бы мы попробовали добраться до тех, кто в лесу, – нас бы перестреляли, как куропаток. Подлесок достаточно густой, но не слишком высокий, стреле пролететь хватит, к тому же эти умники явно расчистили себе место. Я видел и сломанные кое-где ветви, и несколько срубленных деревьев, чтобы не загораживали обзор… Нам повезло.

Засада обнаружилась примерно через сто шагов. Пятеро мужчин в неприметной одежде. И – два пятна. Колин с туго перевязанной грудью. Белая зайка, сидящая рядом с ним.

Ругательство само сорвалось у меня с языка. Я буквально подлетел к мальчишке, упал на колени в густой мох, коснулся жилы жизни на шее…