Адали утроил стражу, охранявшую Гринвуд-Хаус и его окрестности. Неужели принцессе вечно суждено жить в страхе? Возможно, именно Шотландия окажется тем убежищем, которое они так давно ищут. Остается лишь молиться, чтобы заветное желание Жасмин исполнилось.

Из Королевского Молверна приехали дети, и, если бы не разлука с Джемми, Жасмин была бы совершенно счастлива. Старшие все больше походили на отца, хотя оба унаследовали ее темные волосы. У Индии, однако, были золотистые глаза Рована, а у Генри — точь-в-точь как у Жасмин, бирюзовые. Леди Фортейн казалась настоящим лебедем в гнезде диких уток. Мадам Скай клялась, что такие золотисто-рыжие волосы были у ее бабки. На круглом личике Фортейн сияли зеленовато-голубые очи самой Скай: по-видимому, природа наделила девочку внешностью кельтских предков, она и впрямь очень напоминала детишек, игравших в Магвайр-Форд, ирландском поместье Жасмин.

Младший же сын был точной копией Стюартов, с такими же, как у деда, рыжевато-каштановыми локонами и янтарными глазами. Жасмин повезла его ко двору вместе с братом и сестрами. Трехлетний малыш, одетый в оранжевый атласный камзол с широким воротником из тонкого ирландского кружева, имел вид настоящего дворянина. С перевязи свисала короткая шпага с золотой рукоятью, украшенной маленькими изумрудами и топазами, специально изготовленная для него. Изящным жестом сняв широкополую шляпу с плюмажем, ребенок низко поклонился королю и королеве под гордым взглядом любящей матери, довольной столь безупречными манерами. Жасмин мысленно поблагодарила бабку за предусмотрительность и заботу.

За маленьким лордом Ланди, по праву рождения первым представившимся королевской чете, подошел Генри Линдли, маркиз Уэстли. Его примеру последовали сестры, леди Индия и леди Фортейн Линдли. Маркиз был в точно таком же костюме, только из бирюзового атласа, со шпагой, усеянной алмазами и аквамаринами. Девочки красовались в нарядах из розового и сиреневого шелка. Обе присели в реверансе и поднялись медленно и грациозно, чем заслужили молчаливое одобрение королевы и придворных дам.

— Мы рады снова видеть вас, дорогие, — добродушно приветствовал король и поманил к себе внука. — Подойди ко мне, малыш Чарли!

Мальчик тотчас повиновался, и Яков Стюарт посадил его себе на колени и подозвал сына.

— Это твой дядя, — пояснил он. — Его тоже зовут Чарлзом. Когда-нибудь, после моей смерти, малыш Чарли, он станет твоим королем, и ты должен хранить ему верность. Ты Стюарт, а мы, Стюарты, можем иногда поссориться, но неизменно преданны друг другу.

— Да, сир, — ответил ребенок и с любопытством спросил юного принца:

— Почему вы так смотрите на меня?

— Потому что ты очень похож на отца, малыш. Твой папа был моим старшим братом, — прошептал принц со слезами на глазах.

Чарлз Фредерик Стюарт, герцог Ланди протянул ручонку и смахнул прозрачную капельку со щеки принца.

— Не плачь, — прошептал он. — Не плачь, дядя. Король вынул шелковый платок и высморкался; те, кто стоял ближе к трону и слышал разговор, не стесняясь, всхлипывали. Королева изо всех сил старалась не разрыдаться.

— Играть мяч? — с надеждой спросил мальчик своего дядю. К удивлению всех собравшихся в зале, принц Чарлз улыбнулся — одной из тех редких улыбок, которые, словно солнечный луч, освещали его лицо, — и, сняв племянника с колен короля, сжал маленькую ладошку.

— Мне тоже захотелось поиграть в мяч. Пойдемте во двор, милорд герцог. Принеси мяч, — бросил он лакею, и оба Чарлза Стюарта рука об руку вышли из зала, болтая так весело, словно всю жизнь были ближайшими друзьями.

— Хороший парнишка, мадам, — сказал король Жасмин. — У вас чудесные ребятишки.

— Благодарю ваше величество за доброту к моим детям, и в особенности за милость к герцогу Ланди, — выдохнула Жасмин и, присев напоследок, увела детей.

— Превосходно, дорогая, — заметил Джордж Вилльерз, подходя к ней некоторое время спустя. — Странно, что такая коварная фурия, как вы, сумела вырастить прекрасных детей.

Жасмин весело рассмеялась и представила детям Вилльерза.

— Этот джентльмен вскоре получит неограниченную власть, как единственный любимец короля, — объяснила она им потом. — Иметь такого друга совсем неплохо, но предупреждаю, он далеко не настолько мил и простодушен, как хочет казаться.

— Но у него нет титула, — заметил старший сын.

— Скоро будет. Король осыплет его почестями и богатством. Кроме того, юный Вилльерз добивается руки девушки из знатной семьи, а для этого нужно, чтобы он сравнялся положением с ее отцом или поднялся выше. Но так оно и будет, в этом я не сомневаюсь.

— Он прекрасен, — вмешалась леди Индия.

— Красив, — поправила мать. — Мужчины красивы, а женщины прекрасны, дорогая. Но Индия покачала головой.

— Он не просто красив, мама! Поистине прекрасен. Я тоже богатая наследница, и если бы сэр Вилльерз захотел, вышла бы за него, даже не имей он титула!

— Мне не нравятся его глаза, — возразила леди Фортейн.

— Почему? — с любопытством спросила Жасмин младшую дочь. Весьма интересное замечание для такой крохи.

— Они словно твои черные жемчужины, мама. Отражают свет, но я ничего не могу в них увидеть.

— Ты просто дурочка, Фортейн! — съехидничала Индия. — А по-моему, глаза у него точно бархатное небо, усыпанное звездами.

— Создатель! — воскликнула Жасмин. — Ты такое романтичное дитя, Индия! Придется строже следить за вами, мисс!

Однако обе дочери оказались не по возрасту наблюдательными, хотя Жасмин была склонна согласиться с Фортейн. Эта девочка, родившаяся после смерти отца, всегда была невероятно рассудительной и разумной. В Индии же таилось какое-то буйное своевольство, совсем как в Селиме, обуреваемом неистовыми страстями. Впрочем, Жасмин надеялась, что с годами это пройдет.

Принц Чарлз попросил Жасмин оставить маленького племянника на несколько дней в его покоях. Со стороны Жасмин было бы непростительной грубостью отказаться, и, кроме того, малыш Чарли горячо полюбил вновь обретенного дядю. Адали лично отправил сундучок с детскими вещами во дворец. Принц, человек благочестивый и свято исполнявший церковные обряды, начал учить племянника молитвам и грамоте. Малыш оказался на диво способным, к огромному удовольствию наставника.

— Я словно вновь побывал при дворе Великого Могола, где придворные из кожи вон лезут, чтобы добиться расположения короля, — заметил Адали. — Видно, дворы всех владык одинаковы. Но наш мальчик там как у себя дома.

— Оба его деда — короли, один дядя — повелитель индусов, а другой когда-нибудь будет править Англией. Родись мой сын в законном браке, тоже стал бы наследником отца.

— Зато теперь у него будет куда меньше неприятностей в жизни, — улыбнулся Адали, и хозяйка рассмеялась.

— Как вы можете быть так счастливы в разлуке со мной? — осведомился Джеймс Лесли, неожиданно входя в комнату.

— Джемми! — взвизгнула Жасмин, бросаясь ему на шею. — Ты вернулся! О, теперь нам позволят покинуть Лондон и отправиться в Королевский Молверн. Ура! Ура! — И, прижавшись к нему всем телом, горячо поцеловала. — Вы тосковали по мне, милорд? — тихо пробормотала женщина, покусывая его шею. Кожа была влажной, от Лесли пахло лошадьми, но она с жадностью втягивала его запах, неповторимый запах своего Джемми.

Боже, как прекрасно сжимать любимую в объятиях! И как он скучал по ней!

Приподняв ее подбородок, Джеймс прошептал:

— Еще один поцелуй, мадам. Я изнемогаю от желания. И он впился в ее губы, ощущая их мягкость, вдыхая головокружительный аромат — благоухание цветов ночного жасмина. Она словно таяла в его руках, и прошло немало времени, прежде чем он поднял голову и расплылся в радостной улыбке.

— Следует ли считать это признаком того, что вам все-таки недоставало меня, мадам? Жасмин кивнула.

— Я отвергла маркиза Хартсфилда, Джемми! При всех! Больше он ко мне близко не подойдет.

— А король? — слегка встревожился Джемми.

— О, я все как следует объяснила повелителю, и он меня понял, — весело ответила Жасмин. — Дети со мной! Малыш Чарли пока живет в покоях принца Чарлза, который с первого взгляда полюбил нашего мальчика, а Генри, Индия и Фортейн сумели произвести надлежащее впечатление даже на самых строгих матрон! Кстати, я уже получила немало брачных предложений! Но главное то, что мы можем ехать домой!