─ Я боюсь войны, Эрис. Я боюсь, потерянных жизней. Ты хочешь битву, Эрис? Ты желаешь своим братьям смерти, когда они нападут, и мы должны будем защищаться? У нас была четкая линия, что разделяла нас. Если они придут сюда, и даже не зная  о наших количествах, нападение будут происходить снова и снова. Наше сокрытие было единственным способом поддерживать баланс между людьми и бессмертными! Вы двое, похоже, твердо решили подвести нас всех к гибели!

Я немного отшатнулась.

Эвандер вздохнул.

─ Вы должны пойти к нему. Вы оба. Сейчас. И если он не примет то, что Эрис ... если он не прислушается, вы должны убить его. Если Вы не повинуетесь, у меня  не будет никакого выбора, кроме как устроить нападение на Оны. Генрих не позволит нам ждать, пока они придут к нам.

─ Понял, ─ сказал Дэниэл, взяв меня за руку, и увел прочь.

Мы подбежали к краю опушки, как только солнце начинало садиться. Дэниэл был взволнован, и я положила свою руку на его плечо.

─ Я сожалею, ─ сказала я.

Дэниэл покачал головой.

─ Дело не в этом. Он что-то еще не договорил. Я знаю, гнев в нем, который ты увидела, не Эвандера. Он говорил о войне и балансе. Так говорит Генрих.

─ Что ты имеешь в виду?

─ Я не знаю. Есть что-то еще, что я не вижу.

Небольшая группа с факелами собрались у ворот. Дэниэл и я напряглись. Когда солнце медленно опустилось за горы, факелы приблизились к краю опушки. Я ахнула, когда увидела свою мать, держащую один из них. Глубокая линия прорезала лоб отца, и я поняла, что он уже страдает.

─ Он пришел убить меня, ─ сказала я. ─ Он не поверил Джонатану.

Когда они подошли ближе, Дэниэл и я отступили от границы деревьев, держа чащу за нашими спинами. Факелы освещали окрестности, и моя семья была в полном составе, моя мать стояла за спиной Андера.

Рука моего отца была уже высоко, с его огромным топором в руке. Лукас был с натянутым луком.

─ Только посмотри на нее сначала, Отец! Просто выслушай ее, сначала! ─ молил Джонатан.

─ Подожди! Подожди! Подожди! ─ заплакала мать.

─ Отец! ─ закричала я, подняв руки вверх.

Отец замялся, и я воспользовалась секундной возможностью, произнесла самое главное.

─ Позвольте мне спасти вас! ─ закричала я.

Мои слова отвлекли отца достаточно надолго, чтобы мать протиснулась мимо Клеменса и посмотрела через плечо Лукаса.

─ Это она? ─ спросила она, ее голос сорвался.

Она резко вдохнула, когда увидела меня.

─ Видите? ─ сказал Джонатан. ─ Глаза у нее красные, но она до сих пор Эрис. Она не тронула меня, Отец. Она позволила мне жить. Она бы не сделала этого, если бы находилась под контролем жажды.

─ Что если она другая, Дайр? ─ спросила мать, с мольбой в голосе.

Она пыталась дотянуться до меня, но отец стоял перед ней.

Мне потребовалось время, чтобы переварить эту сцену. Дэниэл и я стояли всего в двух метрах от всей моей семьи.

Я вздохнула и затем улыбнулась.

─ Я так долго по тебе скучала.

Мамины щеки были уже мокрыми от слез, но она заплакала еще сильнее. Она снова тянула руку ко мне.

─ Я сказал тебе отойди, женщина! ─ скомандовал отец.

Мать стиснула зубы, а затем вырвалась из-за спин мужчин, отгораживающихся от меня руками. Отец и все мальчики, за исключением Джонатана приготовили свое оружие.

Я обняла ее.

─ Прости, мама. Мне так жаль! Я так по тебе скучала!

Мои слезы не появлялись, но я все равно ревела.

Все вокруг смотрели на нас с шоком, даже Дэниэл.

─ Я не верю, ─ сказал Клеменс.

─ Я же говорил! ─ завизжал Джонатан.

Мать покачнулась, и я помогла ей медленно опуститься на землю. Она взяла мое лицо в свои дрожащие руки и покачала головой, улыбаясь. Она смотрела мне прямо в глаза.

─ Мне придется привыкнуть к ним.

Она поцеловала меня в щеку, потом отстранилась, губы ее задрожали.

─ Ты такая холодная.

─ Я знаю. Но я в порядке. Я клянусь тебе. Теперь, когда увидела тебя снова, я в порядке.

─ Как это ... возможно? ─ сказал отец.

Он посмотрел на Дэниэла.

─ Это правда? Эрис умирала на дне оврага?

Дэниэл кивнул.

Челюсть отца задрожала.

─ Кал знает?

Глаз Дэниэла дернулся. Он явно не был готов признаться моему Отцу в этом. Он кивнул.

─ И... Ирек?

Дэниэл снова кивнул.

Отец покачал головой и чуть не уронил свой топор. Он посмотрел вниз на меня.

─ Твои глаза, дочь. ─ он схватил свой топор и поднял его выше меня. ─ Они врут нам, Ингрид! Так и делают демоны!

─ Нет! ─ закричала мать, прикрывая меня своим телом.

Дэниэл тоже был там, прикрывая мать собой.

Отец замер, завел свой топор обеими руками за голову. С глубоким вдохом, слеза скатилась по его щеке.

─ Отец, ─ сказала я, нервничая. ─ Я клянусь тебе. Это все еще я.

Он расслабил руки, позволяя своему топору, наконец, упасть на землю. Он упал на колени и заплакал тихими слезами.

Я медленно подползла к нему, останавливаясь перед его коленями.

─ Есть так много неправильного в том, что мы знаем. Если бы ты только послушал. Я не верила себе, но сейчас я чувствую, что сила у них есть. Их обостренные чувства. Они могут обогнать нас, отец. Но они предпочитают этого не делать. Они стремятся к перемирию.

Отец нахмурился.

─ Я знаю... я знаю в это трудно поверить. Вам не обязательно принимать решение сейчас. Оно не изменится в одночасье. Я просто прошу тебя выслушать то, что я узнала. Вот и все.

Лукас опустился на колени, а затем обнял меня. Я обняла его в ответ. Это было немного тревожно, слышать биение его сердца, словно оно у меня в голове, и свист его крови по жилам, но я не чувствовала ни малейшего желание вонзить свои зубы в него.

Клеменс наклонился, чтобы помочь, матери подняться на ноги, и только когда отец заговорил, Джонатана подняли у его ног и швырнули в дерево. Его спина хрустнула, как ветвь, и он упал замертво.

Я была на ногах, как Дэниэл. Отец вскочил на ноги, Клеменс потянул мать за собой, пока ее крик разносился на мили.

Аяна сама взгромоздилась на дерево выше обмякшего тела Джонатана, с довольной улыбкой на лице.

─ Теперь ты будешь знать, Эрис, половину муки, что я испытала, когда ты отняла моего ребенка у меня.

Отец метнул свой топор, кряхтя, когда взмахивался, но вместо Аяны, Эфраим, ее партнер, был остановлен в середине прыжка и жестоко приземлился на землю. Аяна взвизгнула.

В момент, когда я решила двинуться, я была в ярде, укачивая Джонатана в своих объятиях. Мать причитала, когда Клеменс потащил ее прочь, и отец направился на нас.

─ Ты не знаешь, что ты наделала! ─ закричал Дэниэл на Аяну.

─ Эрис! ─ он рванул на меня, когда мой отец побежал к нам на полной скорости.

Все происходило как в замедленной съемке.

Я взглянула на лицо Джонатана, все еще полноватое, говорит о годах юности,  которые он еще не имел. Я выгнула спину и свою шею, и завыла в небо.

─ Мы должны идти, Эрис! Сейчас!

Мой кинжал все еще был в ремне Джонатана, я вытащила его, держа в руке.

─ Мне так жаль, ─ воскликнула я.

Дэниэл потянул меня в сторону одной рукой и с помощью другой вскарабкался на дерево, прыгая снова и снова, пока мы не были слишком далеко, чтобы слышать крики моей семьи.

Когда он, наконец, остановился, он потянул меня в свои объятия, крепко обнимая, пока я рыдала. Это не имело значения. Я была безутешна. Я не могла думать или слышать. Единственное, что я могла сделать, так это позволить горю раздавить меня.

Все мое тело дрожало, и даже когда взошло солнце, я корчилась в объятиях Дэниэла. Боль была мучительной, общей, и неутихающей по сей день. Звук треска костей Джонатана проигрывался снова и снова в моей голове.

Наконец, когда мое тело начало уставать, я шмыгнула носом и захныкала, выговаривая слова, которых было слишком много, пытаясь управлять тоской, пожирающей меня.