Разгром при Адрианополе заставил латинян перейти к обороне. На Востоке они были остановлены и по Нимфейскому договору 1214 г: получили лишь северо-запад Малой Азии (см. ниже, стр. 54—55). Успешнее развивалось латинское наступление на Балканах. Бонифаций и его вассалы: Жак д'Авень, Оттон де ля Рош, Гийом Шамплитт, Жоффруа Виллардуэн — действовали в Средней Греции, на
Пелопоннесе8, на Эвбее, и Фессалоникское государство очень скоро вобрало в себя большую часть Греции. Именно здесь и образовалось ядро латинских владений, многие из которых пережили падение Константинопольской империи в 1261 г.
Новый латинский император, брат Балдуина Генрих Генегауский (1206—1216), отказался от той неприкрытой враждебности к грекам, которая отличала политику его предшественника и, подобно Бонифацию, пытался найти взаимопонимание с византийской знатью. В частности, был расширен лен Феодора Враны, получившего теперь Адрианополь и Дидимотику (частью от империи, частью же от Венеции); константинопольское правительство вступило в соглашение с греческими правителями Трапезунда и вместе с ними вело военные действия против греческих же правителей Никеи. Нередко греческие города торжественно встречали Генриха, рассчитывая, что он сможет обеспечить замирение на Балканах и защитить страну от вторжений болгар. Ночасть греческой знати по-прежнему оказывала сопротивление: Лев Сгур (см. о нем, стр. 29) не сумел преградить Бонифацию путь через Фермопилы, но в Коринфе и Арголиде он стойко удерживал свои позиции. После смерти Сгура оборону возглавил Феодор Ангел. Правда, в 1209 г. ему пришлось сдать Коринф, но Арголиду он сохранил как ленник крестоносцев. Впрочем, вскоре его обвинили в нарушении феодальной верности и лишили лена. Сам Генрих в одном из посланий, адресованных итальянским прелатам, жаловался на презрительное отношение греков к победителям9.
Стремясь к консолидации сил, правительство Генриха улучшило отношения с Фессалоникским государством. Дочь Бонифация Агнеса была выдана за Генриха: торжественно отпразднованная свадьба (4 февраля 1207 г.) символизировала заключение союза.
Постепенно оформлялась политическая структура новой империи. Уже в октябре 1205 г. (весть о смерти Балдуина еще не достигла тогда столицы, и Генрих считался только «модератором» государства) был подписан договор, определявший объем власти императора и его отношения с венецианцами и с вассалами.
Наиболее значительным вассалом императора был, разумеется, правитель Фессалоники. Однако 4 сентября 1207 г. Бонифаций погиб в битве с болгарами, оставив Фессалоникское государство своему двухлетнему сыну от Марии Венгерской — Димитрию. Смерть Бонифация открывала дорогу для всевозможных интриг; бароны Фессалоникского государства разделились на две группировки: одни поддерживали претензии ломбардских вассалов Бонифация, стремились к теснейшему союзу с Монферратом и к независимости от Константинополя, другие же отстаивали союз с латинским императором и оставались верны легитимному наследнику, который в своей колыбели и не догадывался о кипевших страстях. Энергичное вмешательство Генриха определило исход борьбы: император со своими рыцарями хитростью проник в Фессалонику, подавил заговор ломбардцев и в начале 1209 г. возложил на Димитрия королевскую корону.
Конфликт был улажен, но Фессалоникское королевство ослабело. За его счет упрочились другие латинские княжества Греции. Гийом Шамплитт, первый правитель Пелопоннеса, уехал во Францию, и его владения после ловкой интриги перешли к его соратнику Жоффруа Виллардуэну. В 1209 г. он признал себя прямым вассалом константинопольского императора и получил в награду от Генриха высокий титул сенешала империи. Его владения образовали княжество Ахайю (или Морею).
Другие феодальные сеньории возникли в Средней Греции. Сподвижник Бонифация бургундец Оттон де ля Рош стал герцогом (или, как его называли греки, «великим господином») афинским. В отличие от ахайского князя он считался вассалом фессалоникского короля и в соответствии со своей вассальной присягой активно поддерживал Марию Венгерскую против ломбардцев. Позднее, однако, он стал — по части своих земель — вассалом римского папы и, таким образом, в какой-то мере ослабил связи с Фессалоникским королевством.
Владения афинского герцога охватывали также часть Пелопоннеса (Аргос, Навплий, Дамалу); его вассалами были бароны Фив. Кроме Сент-Омеров, державших от герцога Фивы, под властью де ля Роша не было больше крупных сеньоров, и Афинское герцогство не стало — в противоположность другим крестоносным государствам — совокупностью независимых бароний; поэтому-то на его территории возникло не так уж много замков — символов баронской независимости10.
Шлем с изображением деисуса и святых. Железо с насечкой золотом и серебром. XIII в. Государственная оружейная палата
От фессалоникского государя зависели первоначально и другие бароны Средней и Северной Греции. Область между Парнасом и Коринфским заливом составила сеньорию Салоны, которая долгое время служила опорным пунктом латинян в борьбе с греками Эпира11. Другой важной сеньорией был маркизат В одоницы, прикрывавший проходы в Среднюю Грецию с севера12. Негропонт (Эвбея) стал леном Жака д'Авеня, который разделил остров на три феода, передав их трем ломбардским рыцарям13. В 1209 г. Негропонт признал сюзеренитет Венеции, что было крупным успехом Республики св. Марка.
Венецианцы закрепились и на других островах, однако большей частью это были владения не Республики, а венецианских рыцарей; наиболее значительным среди этих ленов было герцогство Наксос, где правил Марко Санудо; сперва вассалы империи, герцоги Наксоса признали затем своими сеньорами ахайских князей. Венецианцы утвердились и на Крите.
Наконец, в вассальные отношения с Латинской империей вступили некоторые византийские и славянские феодалы. Михаил Ангел, деспот Эпира, признавал себя вассалом императора лишь временно и формально. Зависимость трапезундского правителя Давида Комнина и племянника Калояна деспота Слава носила чисто номинальный характер — это были скорее союзники Генриха, нежели его подданные. Уже известный нам Феодор Врана, носивший титул кесаря, находился в более тесной зависимости: со своего лена в Адрианополе ондолжен был выставлять 500 всадников. На аналогичных условиях нес службу и Георгий Феофилопул, лен которого находился на северо-западе Малой Азии.
Завоевание крестоносцев привело к утверждению в Греции форм феодализма, характерных для Франции. Как раз в то время, как в Западной Европе ускоряется развитие феодальных отношений, возрастает денежная рента, распространяется аренда и появляются предпосылки для образования сословной монархии, — в Романии завоевание искусственно создавало условия для консервации отсталых форм феодализма.
Романия являлась страной с ярко выраженным преобладанием аграрной экономики: прогрессивное развитие провинциальных городов, наметившееся в XI—XII вв., было теперь пресечено. Победители — и крестоносные сеньоры, и особенно венецианцы — отнюдь не были заинтересованы в том, чтобы поддерживать и поощрять греческое ремесло и торговлю. Греция все отчетливей превращалась в страну, производящую вино и оливковое масло, разводящую шелкопряда. Она вывозила сельскохозяйственные продукты и славилась по всей Европе поставками монемвасийского вина — мальвазии.
Города Романии, построенные латинянами на базе византийских крепостей или воздвигнутые заново в труднодоступных местностях, были большей частью бургами: крепостные стены и донжон составляли их основные элементы14. Кроме крупных греческих центров (Константинополь, Фивы, Адрианополь, Фессалоника, Коринф), городской характер носили порты (Кларенция, Патры, Навплий, Негропонт), где обычно венецианцы основывали свои колонии и строили церкви: так, Модон15и Корон на юго-западе Пелопоннеса стали опорными пунктами венецианского экономического влияния. Главный город Морей — Андравида — представлял собой просто большую деревню, насчитывавшую несколько тысяч жителей: соседний Клермон служил замком, где пребывал двор, а Кларенция — портом.