Раздались ликующие крики.

Этой ночью Дилан и Ариэль были почетными гостями шейха. В лагере царило оживление праздника. Волнение испытывали все, даже животные. Собаки лаяли, лошади ржали, козы блеяли, кричали верблюды — все звуки слились в единую песнь. На каждом костре жарилось мясо, и запахи разносились ветром во все стороны. Женщины надели лучшие наряды и украшения. Старшие были одеты в черное, что еще больше подчеркивало яркость нарядов более молодых. Даже Ариэль оделась в наряд бедуинки. Сари приложила все старание, чтобы девушка выглядела наилучшим образом.

Дилан с одобрением смотрел на Ариэль. Сари в это время показывала ей па одного арабского танца. Он не мог не заметить, как грациозно Ариэль покачивала бедрами, двигаясь в ритме танца. Ее волосы были распущены и пылали огнем в отсветах пламени факелов. Яркие краски ее наряда подчеркивали белоснежность и нежность ее кожи. Подкрашенные ее глаза казались еще больше, золото топазов потемнело и манило.

— Твоя жена очень красива. — Дилан отвернулся от Ариэль и обратил свое внимание на Абдула Хакима.

— Да, — протянул он несколько лениво. Вино окончательно уничтожило напряженность, которая все еще сохранялась между ними. — У Ариэль необычная красота — словно что-то светится в ней изнутри, что-то такое, что скорее ощущается, чем видится.

Казалось, что Абдул понял и кивнул.

— Как тебе удалось добиться такой верности Ариэль? Ее нелегко победить.

Дилан понял, что шейх вспоминает о своей неудаче и все еще тяжело переживает свое поражение.

— Я не знаю, Абдул. Возможно, это произошло потому, что я не угрожал ее свободе.

Абдул растерялся.

— Она женщина и твоя жена. Какая свобода ей нужна?

Дилан рассмеялся, напомнив себе, что когда-то его отношение к женщинам было таким же, как и у Абдула.

— В первый раз, когда я увидел Ариэль, она выходила из джунглей, не обращая внимания на проливной дождь. И рядом с ней вышагивал бенгальский тигр, один из самых больших, которых я когда-либо встречал. Я увидел их вместе и почувствовал, что между ними особые отношения.

— Этот тигр был любимцем? — в изумлении спросил Абдул.

— Он был больше чем любимцем. Он был… — Дилан не был уверен, что можно словом описать их отношения. — Он был ее душой.

Он поймал взгляд Ариэль и убедился в правоте сказанного ним, заглянув в глубину ее поразительных глаз. От страсти, которую он там увидел, у него перехватило дыхание.

Абдул наблюдал, как менялось лицо Дилана, потом проследил за его взглядом и увидел Ариэль. Та к этому времени уже перестала танцевать. Воздух был переполнен их с Диланом чувствами. Сначала Абдул ощутил укол зависти, потом ревности, а потом все исчезло. Он начал понимать то, о чем только что рассказал ему Дилан. Неожиданно появилось чувство стыда, чувство, с которым он едва ли был знаком раньше. Он был глуп, когда попытался подавить ее дух, обуздать ее дикость.

Абдул взглянул на Дилана и понял, почему Ариэль отдала ему свое сердце. Этот человек не стеснял ее воли. В душе у него больше не осталось сожаления — эти двое были предназначены друг для друга,

Абдул наклонился к Дилану и предложил:

— Может быть, вам пора взять свою жену и удалиться? Сари приготовила для вас палатку.

— Да, — согласился Дилан, не сводя глаз с Ариэль. — День был долгим.

Пульс Ариэль участился; тепло, возникшее где-то глубоко внутри ее, усилилось, и вскоре жар поглотил ее тело. Она молча наблюдала за тем, как Дилан встал и направился к ней легкими, медленными шагами, дразня ожиданием ее чувства. Он подошел к ней, но его большое тело, по ее мнению, было все же недостаточно близко.

Ее восхищала мощь его грудной клетки, ей хотелось дотронуться до мышц, бугрящихся под тканью рубашки. Ариэль легко коснулась его ключицы. Темный загар его кожи резко выделялся на фоне белоснежной ткани. Девушка подняла голову, чтобы заглянуть в синеву его глаз, и улыбнулась, когда те сказали ей то, что она хотела услышать.

Ее рука легла ему на затылок. Пальцы ее начали играть мягкими прядями его волос, спадавшими на воротник. Поднявшись на цыпочки, Ариэль приблизила свое лицо к лицу Дилана.

И вдруг она засмеялась. Ее смех манил и искушал так же, как и ее смелость.

— Ты неисправима, — шепнул ей Дилан, касаясь губами ее губ.

— Да.

Дилан оглянулся.

— На нас смотрят, Ариэль.

Ариэль чувствовала в голове легкость и не была уверена, то ли это от вина, то ли от близости Дилана.

— Да, — промурлыкала она, — я знаю.

Ей было все равно, смотрели на них или нет.

— Совершенно неисправима, — повторил Дилан, невольно улыбаясь.

Не в состоянии больше сдерживаться, Ариэль поцеловала его. Дилан поднял ее на руки и вынес из палатки, провожаемый одобрительными окриками.

Ариэль открыла высокую дверь и вышла на балкон. Перед ней причудливо-пестрым лоскутным одеялом лежал Каир. Тусклый песчаник уравновешивался ярко-красными пятнами и всплесками зеленой листвы. Здания были украшены фигурками из дерева и меди. Город был прекрасен.

— Вы должны найти время и посмотреть Каир. — Ариэль обернулась к Абдулу и улыбнулась.

— У нас, возможно, будет еще немного времени перед отплытием в Бомбей. Это было бы чудесно. Ты не смог бы стать нашим гидом, Абдул?

Она ясно видела, как в глазах его появилась грусть, у них был какой-то виноватый взгляд.

— Нет, к сожалению, у меня неотложное дело.

— Мы благодарны тебе за то, что ты привез нас сюда.

— Это было самое меньшее, что я мог для вас сделать. Теперь я должен идти.

Абдул вернулся в комнату, Ариэль пошла следом.

Дилан оторвался от письма, которое писал, встал и подошел к ним.

— Боюсь, нам пора прощаться, — с явным сожалением в голосе проговорил Абдул.

— О! — В восклицании Ариэль прозвучало смятение. Ей стал нравиться шейх, так же как Сари и Йена, и поэтому ей было трудно прощаться с ними.

— Милая Ариэль, не смотри так грустно. Вспомни, что я увез вас насильно. Тебе следовало бы гневаться на меня.

Ариэль заставила себя улыбнуться.

— Ты разбойник, без всякой надежды на исправление. Но по-настоящему благородный. Я буду скучать по тебе.

— Нам обоим будет не хватать общества бедуинов, — с сожалением добавил Дилан, признаваясь тем самым, что тоже стал любить и уважать Абдула.

— Память о вас я всегда буду хранить в своем сердце, и находить в ней удовольствие.

Абдул взял руку Ариэль и поцеловал, лаская губами ее шелковистую кожу. Он отпустил ее руку с тем сожалением, с каким перестал добиваться ее благосклонности.

— До свидания, Абдул.

Голос Ариэль звучал напряженно, к глазам ее подступили слезы. Не в силах остановить себя, она обвила его руками за шею.

— Заботься о Сари.

Абдул лишь кивнул. Ариэль понимала, что он не в состоянии говорить и только блеск его грустных глаз говорил о его чувствах. Ариэль и Дилан стояли рядом и смотрели, как он уходит. Дилан успокаивающе сжал ее руку, и она подняла к нему свое заплаканное лицо.

— Как странно приобрести друга таким необычным способом, — задумчиво произнес Дилан.

— Это тем более ценно.

Дилан притянул к себе Ариэль и крепко прижал к сердцу. Когда он беспомощно сидел в лагере шейха, то молился о возможности убежать. Он начал терять всякую надежду, когда его попытка освободиться окончилась неудачей. Плач Ариэль преследовал его. Он сомневался, что когда-нибудь поймет, что же произошло между Ариэль и Абдулом, и не был уверен, хочет ли он это знать. Ему было достаточно теперешнего блаженства. Он решил оставить все, так как есть.

— Что ты хочешь сказать? Что не захватил Ариэль? — Брюс поднялся со стула, расслабленный вид, который он на себя напустил, мигом пропал. Поставив бокал на стол, он посмотрел в лицо Абдула Хакима.

— Я тебе заплатил за то, чтобы они никогда не попали в Каир.