"Кому уподоблю великого сего князя Дмитрия Ивановича, – вопрошает автор жития. – Царя Русьския земли и собирателя христианского? Приидите, возлюбленные друзья церкви… достойно похвалить держателя земли Русьской".

В этих похвалах святому князю содержатся все основные положения учения о законной власти. Первое из них – идея царского служения как церковного послушания, наряду со служением иноческим, священническим и иными. Дмитрий не просто властвует – нет, он, "будучи рабом Божиим", слугою Промысла, "Божий престол" соблюдает в чистоте и неприкосновенности от чуждых и враждебных Церкви влияний.

Далее – мысль об "удерживании" как о содержании служения. Князь – "держатель" России, Руси, неразрывно связанной с Православием (сравним: "земля русская, о, православная вера христианская" – из "Слова о погибели земли русской"). И, наконец, мысль о верозащитной роли царя. "Царь Русьския земли" есть одновременно и "собиратель христианства", уцелевшего от покушений иноверцев и ложного мудрствования еретиков.

Важно, что житие дает и недвусмысленный ответ на вопрос: каковы же признаки того, что державное служение царя исполняется как должно. "И бысть тишина в Русьской земли", – свидетельствует автор "Слова". Обретен жизненный критерий оценки результатов деятельности власти. "Великое княжение свое вельми укрепих, мир и тишину земли Русьской сотворих, отчину мою, которую дал мне Бог и родители мои, с вами соблюдох", – говорит перед смертью Дмитрий боярам .

Мир и тишина как условия, более других способствующие деятельности церковной по спасению человека, – вот практическая цель власти. В этом "мире и тишине" усматривается Благоволение Божие, о котором сказал Христос Спаситель: "Мир оставляю вам, мир Мой даю вам… Да не смущается сердце ваше и да не устрашится" (Ин. 14:27).

Об обязанности царя нести свое бремя "не смущаясь и не украшаясь", напоминает послание архиепископа Ростовского Вассиана Иоанну III, писанное в 1480 году во время знаменитого "стояния на Угре" русского и татарского войска. Татар привел на Русь Ахмат, хан Большой Орды. Она образовалась на месте Батыевской Золотой Орды после того, как от последней отделились уже многие орды: Ногайская, Казанская, Астраханская и Крымская.

Иоанн отказался платить дань Ахмату, растоптал майскую басму (изображение хана), приказал перебить его послов, требовавших покорности, кроме одного, которого отправил сказать хану, что и с ним поступит так же, как с басмой, если тот не оставит Русь в покое. Ахмат с войском пришел покарать непокорного "данника". Встретившись с большими силами русских, битву он начинать не решался и ждал, стоя на реке Угре. На другом ее берегу стоял Иоанн III. Будучи типичным московским князем, воспитанным в религиозных традициях княжеского служения, Иоанн III был хозяином Русской земли и ее "строителем", а воевать не любил. И на этот раз, оберегая русскую кровь, он решил отступить, не принимая боя.

Узнав о таком решении, старец Вассиан (брат преподобного Иосифа Волоцкого), ростовский архиепископ, отправил великому князю обличительное письмо. "Наше дело говорить царям истину, – пишет он. – Что я прежде изустно сказал тебе… о том и ныне пишу, ревностно желая утвердить твою душу и державу". Душа и держава не случайно оказались рядом в письме Вассиана. Княжеское служение таково, что управив державу, и душу спасешь – эта мысль во времена Иоанна III уже не требовала разъяснений. Теперь должно явить силу и мужество – настаивает старец в послании: "Ахмат губит христианство, грозит тебе и отечеству". Он жаждет "предать землю Русскую огню и мечу, церкви – разорению, тьмы людей – гибели… О государь! Кровь паствы вопиет на небо, обвиняя пастыря".

Державный долг государя архиепископ сближает с долгом пастыря – хранителя душ пасомых, ответственного перед Богом не только за внешнее благополучие, благочиние, но и за внутреннее их преуспеяние. На гармоничном сочетании и взаимном равновесии этих властных начал – державного и соборного, царского и пастырского, будут в дальнейшем строиться отношения светской и церковной власти в России. Эта "симфония властей" станет идеалом их взаимоотношений, твердо запечатлевшимся в народном сознании, несмотря на все искушения и соблазны.

"Смертным ли бояться смерти? – увещевает князя архиепископ. – Я стар и слаб, но не убоюсь меча татарского, не отвращу лица моего от его блеска…" Воинствующая земная Церковь в случае нужды в буквальном смысле готова оправдать свое наименование. Воинствуя против грехов и страстей, тем более следует подниматься на брань против врага, грозящего уничтожить благодатные средства, дарованные Богом для борьбы со страстями – утверждает Вассиан. "Ангелы снидут с небес в помощь твою, Господь пошлет тебе от Сиона жезл силы, и одолеешь врагов, и смятутся, и погибнут. А мы Соборами святительскими день и ночь молим Его, да рассыплются племена нечестивые…" .

Долго войско Ахмата стояло на Угре. Вдруг, без всяких видимых причин, снялось и ушло в Литву, разорив там двенадцать городов якобы за то, что князь литовский Казимир не подал помощи против русских. Совершив месть, татары ушли в степь. Так закончилось последнее нашествие Большой Орды на Русь.

Русские назвали реку Угру "поясом Богоматери", веруя, что по Ее молитвам избавил Господь Россию от татар. "Да не похвалятся легкомысленные страхом своего оружия. Нет, не оружие и не мудрость человеческая, но Господь спас ныне Россию!" Таково было всеобщее мнение, дошедшее до нас в отзывах современников. По их свидетельствам и сохранившимся литературным памятникам можно с уверенностью сделать вывод, что ко времени царствования Иоанна III державное сознание в своих главнейших чертах утвердилось и окрепло. Завершить его становление было суждено Богом еще одному святому подвижнику, преподобному Иосифу Волоцкому, уроженцу Волока-Ламского, из рода дворян Саниных. Но прежде чем это случилось, Русь должна была через отвержение искушений и соблазнов вероотступничества еще раз явить свою преданность родным святыням.

Л И Т Е Р А Т У Р А

1. Т о л с т о й М. В. История русской Церкви. Издание Валаамского монастыря, 1991, с. 151.

2. "Красноречие Древней Руси". М., 1987, с. 135 – 143.

3. Т о л с т о й М. В. Указ. соч., c. 303.

КРОВАВЫЕ УСОБИЦЫ, омрачившие княжение Василия, отца Иоанна III, отзывались нестроением в церковных делах. В начале 30-х годов XV века Смоленский епископ Герасим, ставленник Литвы, этой вековой соперницы России, отправился в Константинополь. Через год он возвратился оттуда уже в сане митрополита "Киевского и всея Руси" с явной претензией переместить центр русского Православия из Москвы в Киев, находившийся под властью литовского князя Свидригайла. Новый митрополит даже посвятил архиепископа в Новгород, хотя далее этого его участие в делах управления северо-восточными епархиями не пошло. Да и западными епархиями он управлял не более двух лет. Вскоре Свидригайло прогневался на Герасима, велел умертвить его и сжечь тело на костре.

Географическое положение страны, запертой среди мощных соседей, враждебное иноверческое окружение, внутренние неурядицы, тяжелые природные и климатические условия, экономическая изолированность – все, казалось бы, исключало становление России как мощной централизованной державы. Но – "еда не может рука Господня спасти? Или отягчил есть слух Свой еже не услышати?" (Ис. 59:1). Русь веровала, молилась и надеялась. А "надеющиеся на Господа, яко гора Сион: не подвижится во век живый во Иерусалиме" небесном, Сказавший: "Грядущего ко Мне не изжену вон" (Пс.124:1; Ин. 6:37).