Когда Босх приехал домой, на столе уже красовался праздничный торт, а дочь возилась на кухне с ужином, поминутно сверяясь с поваренной книгой.

– Ух ты, как вкусно пахнет, – сказал он.

Под мышкой у него была папка с делом об убийстве Йесперсен.

– Держись подальше от кухни, – распорядилась дочь. – Отправляйся на террасу и жди, когда тебя позовут. А папку свою, будь любезен, положи на полку, по крайней мере до конца ужина. Кстати, можешь заодно и музыку включить.

– Слушаюсь, босс!

Стол в гостиной был сервирован на двоих. Положив папку в книжный шкаф, Босх включил музыкальный центр и выдвинул отсек для компакт-дисков. Дочь уже вставила туда пять его самых любимых исполнителей: Фрэнка Моргана, Джорджа Кейблса, Арта Пеппера, Рона Картера и Телониуса Монка. Нажав на кнопку воспроизведения, он вышел на террасу.

На столике в глиняной вазе для цветов, наполненной льдом, его дожидалась бутылка «Флэт тайер». Это его несколько удивило. Ему нравилось пиво, но дома он почти никогда не держал алкогольных напитков и точно помнил, что ничего не покупал в последнее время. Конечно, его дочь выглядела старше своих шестнадцати лет, но не настолько, чтобы ей продали пиво, не взглянув на дату рождения в водительских правах.

Откупорив бутылку, он сделал большой глоток. Холодная жидкость приятно защипала горло. Но еще приятнее было расслабиться наконец после долгого дня поисков пистолета и способа поимки Чарльза Уошберна.

В итоге план был составлен с помощью Джорди Ганта. Завтра утром на оперативках перед выездом на задания все патрульные и полицейские в штатском из южной части города получат копии фотографий Мелкого-2, объявленного приоритетным субъектом для задержания. Официальным предлогом станет все то же уклонение от уплаты алиментов, но, как только Уошберн окажется под арестом, Босха уведомят об этом и он отправится к нему, чтобы побеседовать совсем на другую тему.

Но рассчитывать только на удачу в розыске Босх не собирался. Многое еще предстояло сделать ему самому. А потому, забыв про день рождения, он принес домой папку с делом, собираясь вновь тщательно изучить каждую страницу в поисках упоминаний Уошберна, как и любой другой ниточки, которую он не заметил прежде или забыл проверить.

Хотя теперь от первоначальных намерений приходилось отказаться. Дочь готовила особый ужин в честь его дня рождения, и только это было сейчас важно. Он представить себе не мог ничего более восхитительного в жизни, чем вечер, который можно провести с ней вдвоем.

Держа бутылку пива, Босх оглядел каньон, на краю которого прожил больше двадцати лет. Он давно наизусть знал каждый его изгиб, каждый цветовой оттенок камня. Ему был знаком постоянный легкий шум, доносившийся с проложенного по дну шоссе. Известна тропа, протоптанная койотами в глубь соседнего леса. Но крепче всего была собственная уверенность, что он никогда уже не покинет этого места. Ему на роду написано оставаться здесь до самого конца.

– Ну вот, все готово. Надеюсь, я ничего не испортила.

Босх обернулся. Мэдди открыла створку двери так, что он не услышал ни звука. Он улыбнулся, заметив, что она к тому же успела переодеться в подобающее для праздничной трапезы платье.

– Я весь – нетерпение, – сказал он.

Главное блюдо уже было подано к столу – свиные отбивные под яблочным соусом с запеченной картошкой. Торт домашней выпечки на время отодвинули в сторону.

– Очень хочу, чтобы тебе понравилось, – сказала Мэдди, усаживаясь за стол.

– Пахнет соблазнительно и выглядит великолепно, – одобрил Босх. – Уверен, мне понравится.

Он расплылся в широченной улыбке. Дочь ни разу не прикладывала столько стараний, хотя с тех пор, как переехала жить к нему, они уже отпраздновали два его дня рождения.

Мэдди подняла бокал, наполненный безалкогольным энергетическим напитком.

– За тебя, папа!

Он поднял бутылку с пивом, уже почти пустую.

– За вкусную еду, красивую музыку, а главное – за прекрасную компанию!

Они звонко чокнулись.

– Если хочешь еще пива, достань из холодильника, – сказала Мэдди.

– Откуда оно взялось?

– Не беспокойся. Я нашла способ.

Она заговорщицки прищурилась.

– Как раз это меня и волнует.

– Пап, не начинай, пожалуйста. Разве нельзя просто насладиться ужином, который я приготовила?

Он кивнул, решив оставить эту тему. На время.

– Конечно, можно.

Он взялся за еду, заметив, что как раз в этот момент из музыкального центра донеслись первые аккорды «Песни Хелен». Это была чудесная мелодия, Босх чувствовал любовь, вложенную в нее Джорджем Кейблсом, и давно проникся уверенностью, что Хелен – жена или возлюбленная музыканта.

В меру прожаренная свинина в сочетании с яблочной подливкой действительно оказалась отменной. Но он ошибся, решив, что для соуса дочь использовала полуфабрикат. На самом деле она не стала упрощать себе задачу. Нет, это была теплая мякоть настоящих яблок, запеченных сначала в духовке, как в ресторане «Дю-Парс» готовят начинку для яблочного пирога.

Улыбка вернулась на его лицо.

– Действительно очень вкусно, Мэдди. Спасибо.

– Подожди. Ты еще не пробовал торт. Он называется «Мраморный» и чем-то похож на тебя.

– В каком смысле?

– Ну, не в том, что он каменный, конечно. Но в нем чередуются темные и светлые слои. Мне кажется, это как твоя работа, как все, что ты видишь в жизни.

– Еще никто так философски не сравнивал мою жизнь с едой, – задумчиво сказал Босх. – Я – «мраморный» торт, подумать только!

Оба рассмеялись.

– А еще у меня есть для тебя подарки! – воскликнула Мэдди. – Я только не успела их красиво завернуть. Поэтому принесу чуть позже.

– Ты так много сделала для меня. Спасибо, милая.

– Ты делаешь для меня не меньше, папа.

Это и умилило его, и навеяло грустные мысли.

– Надеюсь, это так. Очень надеюсь.

Закончив с ужином, они решили устроить небольшой перерыв, прежде чем приступить к «мраморному» торту. Мэдди отправилась в свою комнату, чтобы упаковать подарки, а Босх снял с полки папку с делом об убийстве. Пристроившись на диване, он заметил школьный рюкзак дочери, брошенный на пол под журнальный столик.

Отложить это до ночи, когда дочь уляжется в постель, или сделать прямо сейчас? Но на ночь она могла унести рюкзак в спальню, дверь которой запиралась.

И Босх решил, что тянуть не стоит. Наклонившись, он ухватился за рюкзак и расстегнул молнию на небольшом отделении в его передней части. Сверху лежал бумажник дочери. Босх его уже видел и знал, что дамских сумочек она не носит. Быстро открыв бумажник, на одной из сторон которого была вышита эмблема пацифистов, он осмотрел содержимое. Кредитная карточка, которую он завел ей для экстренных случаев, и водительское удостоверение оказались на месте. Босх проверил дату рождения на правах и убедился, что она указана верно. Еще там лежала пара чеков и дисконтных карточек из «Старбакса» и «Ай-Тьюнс» и рекламный буклет фруктового мороженого в торговом центре – купи десять и получи одно бесплатно.

– Папа, что ты делаешь?

Босх поднял взгляд. Его дочь стояла в дверях, держа в каждой руке по подарку. Она осталась верна «мраморному» мотиву. Оберточная бумага была разрисована черно-белыми спиралями.

– Я? Я… Просто хотел убедиться, достаточно ли у тебя денег, и увидел, что бумажник пуст.

– Я потратила все деньги на этот ужин. Это все из-за пива, верно?

– Детка, я только не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Когда ты подашь документы в академию, это тебе может сильно помешать, если…

– У меня нет фальшивого удостоверения личности, если ты об этом. Пиво по моей просьбе купила Ханна. Теперь доволен?

Она бросила подарки на стол, развернулась и скрылась в конце коридора. Босх услышал, как дверь ее комнаты с грохотом захлопнулась.

Подождав немного, он поднялся с дивана, прошел через коридор и осторожно постучал в дверь.