Альберто Мора имеет в виду некоторые беседы, которые у нас были, моё выступление на выпуске курса Школы администраторов и неизданную брошюру товарища Альвареса Рома, где говорится об этом как о мечте Ленина. У последнего идёт речь о фабриках как цехах объединённого предприятия и о стремлении по мере развития экономики привести все отношения к таким, которые будут существовать в единой большой фабрике.

Нам хотелось бы отметить, что, если верно, что между разными предприятиями—мы говорим не о предприятиях народного хозяйства вообще, а о тех, что находятся под руководством Министерства промышленности,—существуют противоречия, то не менее верно, что существуют противоречия между фабриками одного предприятия, между цехами одной фабрики, а иногда (например, у трудящихся бригады на повременной оплате с премией) и внутри бригады, противоречия, которые выражаются на практике в том, что бригада не разрешает одному из трудящихся уделить хоть час рабочего времени обучению других товарищей, поскольку это снижает производительность группы и, следовательно, её зарплату. Однако мы строим социализм, ликвидируя эксплуатацию человека человеком. Разве при капитализме в цехах одной фабрики, взаимно зависящих друг от друга, не происходит схожих вещей? Или в двух системах существуют противоречия сходного типа?

Противоречия между людьми постоянно проявляются в социалистическом секторе, но если они не усугубляются крайним непониманием или образом действий, не свойственным революции, это противоречия неантагонистические, разрешаемые в тех пределах, которые общество ставит как рамки их действия. Мы согласны в том,

3641 о понятии стоимости

что государственный сектор ещё отнюдь не составляет единого большого предприятия—вследствие организационных слабостей, из-за недостаточного уровня развития нашего общества и потому, что существуют две системы финансирования. Выражая наше понятие единого предприятия, мы базируемся в основном на данном Марксом определении товара: «Чтобы быть товаром, продукт должен перейти в руки другого, который его потребляет, путём акта обмена»—и на замечании Энгельса, объяснявшего, что он вводит понятие товара, чтобы избежать ошибки тех, кто считает товаром всякий продукт, потребляемый не его производителем, и объясняет, что продукты, отдаваемые крестьянами сеньору, не являются товарами потому, что тут обмена не существует.

Энгельс приводит пример из феодального общества; но не может ли это понятие товара с соответствующими примерами быть применимо и к нашему настоящему, к строительству социализма?

Мы считаем, что переход продукции от одного цеха к другому или от одного предприятия к другому при развитой бюджетной системе не может считаться актом обмена; это просто акт создания или прибавления новых стоимостей посредством труда. Иными словами, если товар—это продукт, меняющий собственника посредством акта обмена, то коль скоро все фабрики находятся в государственной собственности, при бюджетной системе, где нет этого явления, продукт приобретет черты товара, только когда он, поступив на рынок, перейдёт в руки потребителя.

Наше мнение о себестоимости выражено в уже цитированной статье, вышедшей в этом журнале за моей подписью; к ней мы отсылаем заинтересованного читателя. При кубинских масштабах, применяя подход Моры, мы бы могли предложить ему разделить свое министерство на девять автономных министерств, по одному на этаж. Если он не согласен, пусть попробует подняться в свой кабинет по лестнице и убедится в правоте этого утверждения. Если он пользуется телефоном, лифтом и внутренней связью—так на то они и существуют; расстояния на Кубе измеряются техническими средствами современной коммуникации, а не временем, которое требовалось нашим предкам, чтобы добраться из одного места в другое.

О разногласиях—всё.

Мы хотим выразить уверенность, что эта полемика, начавшаяся с нашего возражения, может оказаьбся очень полезна для нашей подготовки в той мере, в какой мы будем способны вести её как мож-

3651 октябрь 1963 года

но строже в научном отношении и как можно объективнее. Мы не] уходим от столкновения мнений, но, находясь в центре дискуссии, достигшей высших уровней правительства и партии, где сохраняются две линии взглядов на систему финансирования, мы считаем важной заботу о форме и методе дискуссии.

Мы приветствуем инициативу товарища Моры вынести свои возражения на публичное обсуждение; хотя вещи всегда лучше называть своими именами; и, кроме того, поздравляем его с высоким качеством журнала Министерства внешней торговли, качеством, которого мы пытались достичь и в нашей скромной публикации.

«Nuestra lndustria», № 3, октябрь 1963 г.

Заключительное выступление

на неделе солидарности с Южным Вьетнамом

20 декабря 1963 года

Товарищи члены Фронта освобождения Южного Вьетнама! Товарищ Посол Народной Республики Вьетнам!

Революционное правительство и Единая партия Социалистической революции уполномочили меня от их имени и от имени кубинского народа приветствовать освободительную борьбу южновьетнамского народа и третью годовщину вооружённой борьбы за освобождение вашего народа.

Борьба вьетнамского народа длится уже много лет, потому что мы не можем рассматривать народ Вьетнама в рамках того искусственного разделения, которое было установлено в результате Женевских соглашений. Народные силы начали длительную освободительную борьбу ещё тогда, когда Вьетнам находился под колониальной властью Франции и был известен в учебниках географии под названием Индокитай.

Именно в тот момент, когда здесь, в Америке, мы присутствовали при падении единственного по тем временам подлинно демократического режима на нашем континенте", в середине 1954 г. до нас дошло известие о победе народных сил в Дьен-Бьен-Фу. Оно прозвучало тогда как предостережение империалистам, как предупреждение им о том, что частичная победа в каком-нибудь одном уголке мира никоим образом не означает победы империализма в мире. И это же известие стало для угнетённых народов мира сигналом надежды, который показывал, что частичное поражение народных сил в каком-либо районе мира ни в коем случае не означает окончательного крушения стремления народов к свободе.

Несколько месяцев спустя французские колониальные войска, убедившись в бесполезности войны, которая истощала силы всего французского народа, пришли к решению о прекращении борь-

1) Имеется в виду падение гватемальского правительства Хакобо Ар-бенса.

бы, и в Женеве было подписано соглашение, посредством которого Вьетнам был разделён на две части. Это соглашение имело те же основные черты, как и то, что годами раньше разделило корейский народ—тоже на две части.

Но на этот раз предусматривалось, что в течение нескольких лет будут проведены всеобщие выборы, на которых весь вьетнамский народ определит свою дальнейшую судьбу. Французский империализм, оставляя эту зону в Азии, уступал свое место империализму североамериканскому.

А североамериканцы очень быстро убедились в том, что любое свободное проявление воли народа могло привести лишь к одному результату—к полной утрате их владений в той зоне, которую они рассматривают как стратегическую для Южной Азии. Так были попраны Женевские соглашения, воля всего вьетнамского народа. Так начали США подготовку к длительной войне на уничтожение, неизбежность которой они предвидели.

Некоторое время народ Южного Вьетнама пребывал в ожидании. В период с 1954 г., когда закончилась война, до 1960 г., когда она снова разгорелась, имели место многочисленные манифестации в рамках мирной борьбы за то, чтобы заставить уважать волю единого народа. Однако наступил момент, когда стало ясно, что не осталось иного средства, кроме как снова взяться за оружие.

Мы говорим «не осталось иного средства», потому что такой вид народной войны с небольшими армиями, которые поддерживаются огромными массами невооружённого населения против колониальных властей, имеющих в своём распоряжении все существующие средства разрушения, означает огромные потери народа, его холокост во имя окончательного освобождения. Но другого пути уже не оставалось, и в Южном Вьетнаме снова разгорелась вооружённая борьба.