Производительные силы развиваются, производственные отношения изменяются, всё ждёт непосредственного воздействия рабочего государства на сознание.

Поскольку речь идёт о материальной заинтересованности, мы хотим добиться этой системой, чтобы рычаг не превратился в нечто, принуждающее индивида или коллектив индивидов отчаянно бороться с другими за обеспечение условий производства или распределения, дающих привилегированное положение. Сделать так, чтобы выполнение общественного долга стало бы отправной точкой, на которую опирается любое трудовое усилие рабочего, и в то же время, отдавая себе отчёт в человеческих слабостях, следить за его работой, поощрять и наказывать, применяя материальное стимулирование или дестимулирование3) индивидуального или коллективного харак-

1) Вариант перевода: «Который может рассматриваться как прецедент подобного процесса в ходе строительства социализма».

2) Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 747.

3) Речь идет о вычетах из зарплаты и т.п.

тера в зависимости от того, оказались ли (или нет) отдельный рабочий или производственное подразделение способными выполнить свой общественный долг. Кроме того, обязательное для продвижения по службе повышение квалификации, став возможным в масштабах всей страны, вызовет всеобщее стремление к знаниям всей рабочей массы страны; повышение квалификации не будет тормозиться никакими местными особенностями, так как рамки труда будет задавать вся страна, всё это создаст стремление к значительному техническому совершенствованию.

Необходимо также учитывать, что можно будет легко—политикой субсидий—переводить студентов-рабочих, повысивших свою квалификацию, на другую работу, и, постепенно ликвидируя участки с преобладанием живого труда, создавать предприятия с более высокой производительностью труда, более соответствующие основной идее перехода к коммунизму, к обществу развитого производства и удовлетворения основных потребностей человека.

Остаётся, наконец, подчеркнуть воспитательную роль, которую призвана сыграть партия для того, чтобы каждое предприятие превратилось в место, где находят свое коллективное выражение стремления и беспокойство трудящихся, где их желание служить обществу воплощалось бы в жизнь.

Можно предположить, что рабочий центр мог бы стать основной политической ячейкой будущего общества, сигналы которой, поступая в более сложные политические органы, дали бы партии и правительству возможность принимать решения, основополагающие для развития экономики и культурной жизни индивида.

«Nuestra Industrie. Revista economica», № 5, февраль 1964 г.

с. 408

Молодёжь и Революция

речь, произнесённая 9 мая 1964 года на закрытии семинара «Молодёжь и революция», организованного Союзом молодых коммунистов Министерства промышленности

Товарищи!

Некоторое время назад я был приглашён организацией молодёжи завершить цикл лекций, акций, которыми Молодёжь" подаёт —скажем так—признаки жизни в рамках политической деятельности министерства.

Мне было интересно поговорить с вами, высказать вам свою точку зрения, поскольку много раз я выражал критическое отношение к Молодёжи — не как к поколению, а как к организации, и это критическое отношение в общем не сопровождалось практическими предложениями; иначе говоря, я вёл себя как вроде бы вольный стрелок, поведение, которое не согласуется со многими другими обязанностями, возложенными на меня как члена руководства, секретариата партии и т.д. Были некоторые концептуальные проблемы, связанные с пониманием того, какой должна быть молодёжная организация, по которым нам так и не удалось прийти к полному согласию. И мы всегда встречали в Молодёжи — как организации — момент механицизма, что, по нашему мнению, мешало ей быть настоящим авангардом. Потом, естественно, все эти проблемы обсуждались на протяжении долгого времени.

А ведь в свое время сама организация Молодёжи в её зачаточной форме возникла под нашим прямым руководством, когда в Сьерра-Маэстре была организована Повстанческая молодёжь, подчинённая Департаменту политического образования Повстанческой армии. В дальнейшем она отделилась, обретя собственное политическое лицо.

1) Здесь и далее Молодёжь означает Союз Молодых коммунистов (название, принятое в апреле 1962 г. Ассоциацией молодых повстанцев, которая объединила в январе 1960 г. революционную молодёжь Кубы).

Мы критически относились к организации Молодёжи, но это отношение не всегда сопровождалось конкретными предложениями о системе работы. Проблема эта достаточно сложна, поскольку неотделима от всего комплекса проблем, связанных с партийной организацией. Перед нами стоит ряд вопросов, не решённых не только в отношении Молодёжи, не решённых принципиально, с теоретической точки зрения. Какова функция партии? Не в общих абстрактных терминах, которые всем нам известны; но—какова должна быть позиция партии на каждом из различных фронтов, на которых она должна воевать? Какова степень её участия в государственном управлении? Какова степень ответственности, которую она должна нести? Какими должны быть, например, отношения между партией и различными уровнями государственной администрации?

Эти проблемы не имеют общепризнанного решения и, как все мы знаем, создают трения на определённых уровнях. Вне Национального руководства и Совета Министров, где ясно, кто кому подчиняется, и где речь часто идёт об одних и тех же лицах, каждый уровень приобретает самостоятельность в своей работе, создаются определённые навыки, представления, которые в жизни сталкиваются между собой и противоречия между которыми на практике нами ещё не разрешены.

Очевидно, это связано также с тем, что существуют различные концепции, ни одна из которых пока не смогла показать большей эффективности, большей основательности, чем другая. Эти концепции проистекают в том числе и из анализа тех глубоких проблем, которые имели место в мире социализма с момента победы первой социалистической революции, Октябрьской Революции 1917 года, до сегодня. И эти концепции должны быть проанализированы и изучены очень глубоко, в том числе и из-за специфических особенностей нашей Революции — Революции, возникшей вначале как движение масс, которое поддерживало повстанческую борьбу, не образуя органическую партию пролетариата, и пришло потом к объединению с партией, представлявшей пролетариат, Народной Социалистической Партией, которая в тот момент не возглавляла революционную борьбу.

В силу этих особенностей наше движение несёт на себе сильный отпечаток мелкобуржуазности—и в том, что касается его социального состава, и поскольку речь идёт о его идеологии. В ходе борьбы и революции каждый из нас эволюционировал—ведь и большинство руководителей революции было по своему социальному происхождению мелкобуржуазным и даже буржуазным.

Это изъян, который будет нас сопровождать ещё долгое время и который не мог быть вытравлен из души человека со дня на день. Даже когда был провозглашён социалистический характер Революции, причем провозглашению этому предшествовал реальный факт существования социалистической революции; мы уже взяли в свои руки большую часть основных средств производства. Однако идеология в целом не во всём шла вровень с наступлением Революции в сфере экономики и в некоторых аспектах идеологической сферы.

Эта характерная черта нашей Революции обязывает нас быть очень осторожными в оценке партии как руководителя всего рабочего класса и особенно—в её специфических отношениях с каждым из различных административных органов, армии, органов безопасности и т.д. До сих пор у нашей партии нет устава; наша партия даже не может считаться полностью сформированной. Возникает вопрос: а почему нет устава? Опыта много; опыта, полученного в результате почти пятидесяти лет практики, так в чём же дело? В том, что этот опыт ставит перед нами некоторые проблемы, которые мы хотели бы разрешить и которые мы не можем разрешить стихийно или, скажем, подойдя к ним поверхностно, потому что речь идёт об «определяющих», очень важных для будущего Революции.