К середине шестнадцатого века рапира, которую обычно применяли вместе с кинжалом, стала общепринятым оружием дуэлянтов во Франции и в Италии, заменив обычный меч или палаш и баклер (щит). Изменение дуэльного арсенала повлекло за собой два результата. Во-первых, рукопашный бой сделался более опасным. Поединок с использованием широкого меча и щита, по справедливому выражению одного историка, «требовал максимального мускульного напряжения и позволял наносить впечатляющие удары, при этом с минимумом угрозы для жизни и конечностей. Сражаться этим оружием было не более опасно, чем бороться врукопашную по принципу кто кого заломает»^{185}.

В отличие от меча, рапира представляла собой по-настоящему смертоносное оружие: заостренный кончик лезвия обладал способностью легко пройти через тело, повредить жизненно важные органы человека и убить его. Эрл Оксфорд держал в руках именно рапиру, когда по случайности сразил ею человека в 1567 г.^{186}.

Второе последствие распространения в обиходе дворян рапиры и превращения ее в дуэльное оружие создало потребность в надлежащем инструктаже. Боевые приемы применения меча и щита (по меньшей мере, в теории) давно уже устоялись и достигли потолка собственного развития, но новоявленная рапира требовала совершенно иной техники. При обращении с мечом или палашом главное заключалось в физической силе, тогда как рапира подразумевала куда больший упор на мастерство и ловкость. Значительно больший риск, сопряженный с боем на рапирах, побуждал людей сначала изучать новое мастерство фехтования, а уж затем ставить на кон жизнь на дуэльной площадке.

В 1569 г. в Англию приехал итальянский мастер фехтования, Рокко Бонетти, а в 1576 г. он основал в Блэкфрайарз, в Лондоне, школу по обучению искусству применения рапиры. Там придворные и джентльмены могли изучать итальянскую технику боя, и среди первых клиентов Бонетти попадались очень важные лица, родовые гербы которых висели на стенах его salle. Учеником Бонетти был, например, сам сэр Уолтер Рэйли. В 90-е гг. шестнадцатого века Виченцио Савиоло с братом Джеронимо создали в Лондоне вторую школу фехтования^{187}. Братья зарекомендовали себя как большие мастера рапиры.

Школы фехтования накапливали опыт и становились банками знаний, из которых черпали вдохновение авторы учебников, которые предлагали читателю советы технического характера в отношении того, как применять рапиру на дуэли. Основой служили итальянские источники, в частности «Дуэль» («Il duello») Джироламо Муцио, изданная в 1550 г. Первой такого плана работой, опубликованной в Англии, стала в 1590 г. анонимная «Книга чести и оружия»^{188}. Как бы там ни было, наиболее важный учебник фехтования описываемого периода вышел из-под пера не кого иного, как самого Савиоло, книга которого «Его обычай» увидела свет в Лондоне в 1595 г. Композиционно работа делилась на две части: первая представляла собой собственно учебник в техническом смысле слова, вторая же посвящалась вопросам чести и всему, что с этим ассоциировалось^{189}.

Хотя книга Савиоло лучшее из известных руководств по технике боя, в том же десятилетии в Англии появились, по крайней мере, еще два учебника. «Истинное искусство обороны» Джакомо ди Грасси впервые вышло в английском переводе в 1594 г. В нем в мельчайших подробностях рассматривались разнообразные приемы рукопашного боя, включая меч и щит, рапиру и кинжал, двуручный меч, а также копье и алебарду. «Парадоксы обороны» Джорджа Силвера — доморощенного автора — увидели свет в 1599 г. Силвер яростно боролся с заимствованными итальянскими техниками фехтования, в частности он стремился доказать, что старые добрые меч и щит во всем и значительно превосходят новомодную рапиру.

Возможно, уроки фехтования брал и Уильям Шекспир, однако нам неизвестно, случалось ли ему когда-либо драться на дуэли. Принимал или не принимал он участие в поединках, поэт и драматург имел очень четкие представления о понятиях фешенебельной культуры чести, об основах дуэльных кодексов и правил фехтования. Его знание догматов, необходимых для человека чести, продемонстрированы во многих пьесах, хотя собственное его отношение к предмету обычно отличается невысоким уважением, если уж не открытым презрением. Авторская позиция проиллюстрирована следующими строками, которые Шекспир вложил в уста Оселку, одному из героев пьесы «Как вам это понравится»:

Если Шекспир осмеивал новомодный этикет кодексов чести, он выражал не более почтения заносчивости и хвастовству дуэлянтов. В пьесе «Ромео и Джульетта» Тибальт от имени Капулетти передает вызов клану Монтекки в лице отца Ромео. Услышав об этом, Меркуцио корчится от презрения к Тибальту и его претенциозности дуэлянта.

Однако, когда клинки покидают ножны, именно Меркуцио и погибает первым от руки Тибальта — образцового современного дуэлянта, — которого затем убивает Ромео. Шекспир высмеивает педантизм кодекса чести наряду с его мнимым совершенством и отвагой дуэлянта. Искусство фехтования тоже не остается без внимания острого глаза драматурга. Развязка в пьесе «Гамлет» происходит на фоне дуэльного поединка на рапирах между Лаэртом и Гамлетом — замаскированного под благородную дуэль фактического убийства из мести.

Произведение показывает, что Шекспир хорошо разбирался в тонкостях формальностей и обычаев, господствовавших в школах фехтования. Репутация в том, что касается деяний и достижений джентльмена, имела большую важность. В пьесе Клавдий использует славу Лаэрта как отличного фехтовальщика, чтобы склонить Гамлета к участию в поединке.

Бой обставляется как состязание на рапирах. Говорится о том, что король делает большую ставку на исход поединка. Фатоватый Озрик заверяет участников, что длина оружия одинаковая, и действует в качестве рефери. Когда бой начинается, он ведется скорее как спортивное соревнование. Однако скоро характер меняется, и дуэль превращается в смертельный поединок, в котором оба героя получают раны^{192}.