В 1959 г. аргентинский военный министр дрался на саблях с радикалом и членом законодательного собрания, приложив его над правым глазом{766}. Несколько месяцев спустя аргентинский адмирал столкнулся в поединке с другим парламентарием радикального толка. Оба противника славились как отличные стрелки, но каким-то образом ухитрились не попасть друг в друга{767}. В 1962 г. разъяренный французский полковник-парашютист, считавший себя оскорбленным статьей в сатирическом журнале «Ле Канар аншене» (Le Canard Enchaîné, т.е. «Привязанная утка». — Пер.), вызвал редактора на дуэль. Редактор же показал, какого он мнения в отношении обычая, дав наказ секундантам предложить полковнику стреляться из игрушечных пистолетов «с любого расстояния».
У французских парламентариев за плечами продолжительная и достойная всяческого уважения традиция защиты чести на дуэлях, а потому нет ничего более уместного в том, что два члена именно этой организации сошлись один с другим на уже самой-самой — или почти самой — последней дуэли, которая велась всерьез. В апреле 1967 г. Гастон Деферр, депутат-коммунист и мэр Марселя, принял вызов от Рене Рибьера — депутата-голлиста — по причине нанесенного оскорбления: Деферр назвал Рибьера идиотом. Как положено, назначили секундантов и подготовили рапиры, хотя Деферр выражал склонность предпочесть револьверы. Законодатели дрались в саду дома в Нёйи. Рибьер получил два укола в предплечье, затем бой остановили, признав победителем Деферра.
Два года спустя — первый землянин к тому времени уже успел ступить на Луну — Омеро Лахора Бурго — кандидат на предстоявших выборах президента Доминиканской Республики — принял вызов на дуэль, причем на бой до смерти, от генерала Антонио Имберта Баррераса. Лахора обвинил генерала в заигрывании с коммунистами. Легко понять чувства оскорбленного.
В марте 1970 г. «жаворонки» из жителей Копенгагена смогли насладиться небывалым зрелищем: два господина сражались на дуэли. И это в мертвенно спокойной Дании! Но повод был — и еще какой. Того Эсбен — режиссер театра «Дет ней Скала» — вызвал Хеннинга Дитлева — пресс-секретаря той же организации — на поединок за то, что последний… не включил фамилию Эсбена в программу. Два господина, вооруженные пистолетами с кремневыми замками, встретились в Королевском оленьем парке, где каждый, отмерив традиционные 24 шага, разрядил — или попробовал разрядить — оружие в другого. Пистолет Эсбена выстрелил, но пуля, что называется, ушла «за молоком», тогда как пистолет Дитлева и вовсе не высказался. Эта дуэль стала первой в Дании с 1912 г.{768}.
Рядом с эксцентриками и мастерами публичного шоу вставали иногда и недопеченные пирожки из бурсы. В мае 1954 г. два студента Оксфорда — Алестер Форсайт и Рональд Иден — «дрались» на дуэли пониже Медоу-Билдингс в Крайст-Чёрче. Сценарий разработал Иден — «практикующий шут и прикольщик», — который выбрал для дела стартовые пистолеты с патронами и спрятанную капсулу с красной краской. Спор вышел из-за студентки с факультета изобразительного искусства.
Вызывающий и вызываемый стояли спина к спине, затем по команде [данной рефери] прошли пятнадцать шагов, развернулись и выстрелили из оружия, описываемого по-разному — от «больших стартовых пистолетов» и до «револьверов 45-го калибра». Алестер Форсайт неверным шагом метнулся вперед, судорожно хватаясь за грудь, в то время как на его белой рубахе появилось красное пятно. «Драматично кашляя и задыхаясь», как вспоминает сам бурсак-дуэлист, он позволил унести себя [от Медоу-Билдингс]{769}.
Происшествие привлекало внимание, и газеты уделили ему значительное место на своих страницах, даже «Таймс» почтила его словом, заметив, что «Неделя восьмерок» [93]в Оксфорде… дала сегодня во второй половине дня первую сенсацию…»{770}.
Четыре года спустя, в мае 1958 г., два чада из Бейллиола[94] — Денис Кросс и Кристофер Уэдди — стрелялись на дуэли пробками от шампанского. Кросс описал случившееся так:
Мы группой ужинали как-то в Бейллиоле. Я отпустил в адрес подружки Уэдди, которая училась в LMH [Леди Маргарет Холл], какую-то слегка разухабистую шутку, на что Уэдди отмолвил: «Я вызываю вас», ну, или что-то в подобном духе. Ни один уважающий себя парень не станет извиняться просто потому, что его вот так вот напугали. В равной степени ни один уважающий себя парень не станет терпеть, когда его девчонку вот так оскорбляют. Все, кто сидел рядом, подумали, что звучит идея заманчиво — забавно — и что нельзя дать ей так просто зачахнуть. Секунданты, один из которых был Генри Брук [впоследствии судья Высокого суда (входит в состав Верховного суда в Англии. — Пер.)], дали себе труд организовать встречу. Не могу не винить Брука за раздувание истории.
Сошлись встретиться завтра утром на лужайке у LMH в общепринятое для таких штуковин время. В LMH в то время была особо прижимистая казначейша, а потому решили расположиться как раз под ее окном. Когда она высунулась наружу, чтобы узнать, что, собственно, происходит, ей торжественно сообщили: «Решается дело чести, мэм»{771}.
Двое затем заняли места — шагах, вероятно, в 10 друг от друга, — вооруженные бутылкой — или, может быть, двумя — шампанского. «Как следует прицелиться, — вспоминал потом Кросс, — оказалось делом довольно непростым, хотя стрельнула она мощно». Ни один из участников даже близко не попал в другого. Затем — и это стало «лучшей частью всего дела» — дуэлянты с секундантами отправились в гостиницу «Митра» на Хай-Стрит, чтобы позавтракать, прихватив с собой открытое шампанское, совсем небольшую часть которого израсходовали на выстрел.
Эпизод сподвигнул «Таймс» на благодушную редакторскую ремарку, в которой газета задавалась вопросом: «Является ли дуэль подходящим объектом для юмора?»
Атмосфера времени не одобряет подобной остроумной легкомысленности, и вообще драться на дуэли теперь — это нечто. Все прекрасно знают, что такое пробки от шампанского, и вполне возможно, по меньшей мере, главные участники смогли бы — когда все закончится и честь будет удовлетворена — похвастаться хорошим синяком под глазом, чтобы долго не забывать, как зелененькую травку в памятное утро самым серьезным образом окропила «Мадам Клико»{772}.
Еще через шесть лет на пути к Модлин-Колледж (Колледжу св. Магдалины Оксфордского университета. — Пер.) вновь случилась разборка молодых людей из-за девушки, переросшая в дуэль, но на сей раз на мечах и закончилась настоящим кровопролитием. Одним из двух господ был Адам Пойнтер, а вторым — южноафриканский стипендиат Родса[95], Рори Донеллан, позволивший себе унижающее честь высказывание в адрес подруги Пойнтера. Дальше историю расскажет Пойнтер:
И вот как все было. Я, ничего такого даже и не думая, взял чью-то лежавшую тут же перчатку и шлепнул ей Рори по лицу, а затем он взял ее и, ударив меня раз в десять сильнее, сказал: «С саблями на рассвете» — и вышел. Он был совершенно взбешен, никогда на видел, чтобы кого-нибудь так скрючило. Я не понимал, чего такого особенного случилось и почему его так повело, к тому же я подумал, что все это шутка. Так или иначе, по ходу дела вечером стало очевидно, что он-то не шутил, а он был чемпионом по фехтованию в Натале, так что знал, что делал…{773}
