– Можно купаться!

– Я не хочу купаться! – захрюкал Изюмка. – Я лучше пойду куда глаза глядят. Найду себе какой-нибудь приличный свинарник. Где-где, а там уж точно не надо будет купаться. Зароюсь в солому, и всё!

– Ну что ж, иди, – сказал Гном Гномыч.

Изюмка не поверил своим ушам. Подождал немного: может быть, Гномыч его остановит, но нет – не остановил. Так Изюмка очутился за дверью. А там темнотища, холод! И вокруг – ни огонька, ни лучика света. Только в тыквенном домике было хорошо: там горел свет. Изюмка прижался своим пятачком к оконному стеклу. Он подумал, что, может, Гном Гномыч заметит, как он тут на холоде зябнет, и сжалится. Но тень Гнома Гномыча маячила на стене комнаты, сам он шуровал в своей печке кочергой, а в окошко даже не поглядывал.

Изюмка закашлял. На самом деле это был искусственный кашель, он просто хотел напугать Гнома Гномыча. Пусть подумает, что «этот несчастный поросёнок ещё простудится, заболеет, не дай бог, заработает воспаление лёгких!».

Но о чём думал в тот момент Гном Гномыч, неизвестно. Было лишь слышно, как он весело посвистывал.

Изюмка совсем загрустил: стоит у стенки, вот-вот заплачет. Он уже пожалел, что наговорил Гному Гномычу про свинарник.

Вдруг дверь открылась, на пороге показался Гном Гномыч с метлой в руках.

– Э-э! – воскликнул он, заметив Изюмку. – Ты ещё здесь?

– Здесь, – дрожащим голоском ответил ему Изюмка.

Он ожидал, что старый Гномыч сейчас спросит, не озяб ли он, не хочет ли войти в дом. Но Гном Гномыч, не обращая на него внимания, принялся разметать метлой лужу, образовавшуюся у порога.

И при этом приговаривал:

– Как хорошо на свежем воздухе! В доме у меня такая жара, ну прямо беги оттуда.

– А я люблю, когда жарко, – вздохнул Изюмка и подобрался к открытой двери ближе.

Оттуда веяло теплом и шёл яркий свет. Тогда он спросил Гнома Гномыча:

– А комната не выстудится?

– Комната? Нет, не бойся! Печка накалена и даёт тепло.

– А вода… Вода не остынет?

– Вода для купания? Нет, не остынет, – ответил ему Гном Гномыч. – Если кто-то сейчас захотел бы выкупаться, в самый раз.

Изюмка молчал, но, когда уже зубы стучали от холода, заговорил:

– Я знаю того, кто хотел бы выкупаться.

– Да что ты говоришь! – удивился Гном Гномыч. – И кто же он? Он здесь поблизости?

Изюмка втянул голову в плечи.

– Да тут… совсем-совсем близко…

– Интересно! – сказал Гном Гномыч. – Я не вижу тут никого, кроме тебя.

– Тут и нет никого, – сказал поросёнок и тихо подошёл к Гному Гномычу, приготовившись снова вытереть свой пятачок о его штанину. Но Гном Гномыч уже знал повадки Изюмки и быстро достал носовой платок.

– Так это ты? – спросил он поросёнка, вытирая ему носик.

– Да, это я, – признался Изюмка.

– Это просто замечательно! Иди скорей, пока вода ещё не остыла!

Тут Изюмка бросился в дом. Он вбежал так быстро, словно за ним гнались волки.

Горячая вода ждала его в ушате, над которым клубился пар.

– Гном Гномыч, а ты знал, что кто-то хочет выкупаться? – спросил поросёнок, погружённый по шею в воду.

– Я чувствовал, – ответил Гном Гномыч и намылил голову поросёнка.

Изюмка сначала визжал, что мыло попадает ему в глаза. Потом визжал, что ему не хочется вылезать из воды, и требовал:

– Хочу ещё купаться. Ещё хочу.

– На сегодня хватит! – пытался успокоить его Гном Гномыч. – Ты и так успел выплескать на пол огромную лужу!

Затем Гном Гномыч вытер поросёнка насухо и уложил на новую шуршащую соломенную постель. И принялся убирать воду.

– В следующий раз я не буду так плескаться, Гном Гномыч, – пообещал Изюмка.

Но и на следующий день, когда поросёнок снова купался, ему опять удалось наплескать приличную лужу: он ведь брыкался, нырял, брызгался, и Гному Гномычу опять приходилось несладко.

В это время в дом неожиданно заглянул дядюшка Ворон, старый приятель Гнома Гномыча, они были знакомы ещё по улице Футринка.

– Что это у вас тут происходит? – прокаркал он. – Морское сражение?

– Да нет. Просто Изюмка выкупался, – объяснил Гном Гномыч своему гостю. – Ты же знаешь, как маленькие поросята обожают поплескаться в воде?

Изюмка уже спал, когда приятели его обсуждали.

– Да, с таким маленьким и озорным поросёнком не просто, – подтвердил дядюшка Ворон. – Не каждый отважится на это.

– Да, – сказал Гном Гномыч, – но одиночество тоже не простая штука. А так всё-таки время протекает веселее…

В хорошую погоду, когда над лужайкой проплывали тонкие нити паутинки, Изюмка любил играть и рыть землю около дома. А вот дождливые дни загоняли поросёнка в комнату, и он очень часто ныл от скуки:

– Гном Гномыч, разреши мне поиграть с шахматными фигурами.

– Нет, ни в коем случае! Ты ещё оторвёшь им головы, и как мы тогда поиграем в шахматы с дядюшкой Вороном?

– Тогда сделай мне свои шахматные фигурки, Гном Гномыч!

– Но ты не умеешь играть в шахматы!

– Не важно! Я играл бы с ними в войну!

– Ты это сможешь делать и с бобами.

И Гном Гномыч подарил ему разноцветные бобы. Среди них были крупные лиловые бобы с чёрными полосками, чёрные пятнистые, бледно-жёлтые, белые, коричневые. Каждой расцветки по горсточке. Через некоторое время вся армия бобов маршировала на полу, а Изюмка, держа в руках маленькую деревянную лопатку, весело напевал:

Окрылённый успехом с бобами, Гном Гномыч придумал новые игрушки, чтобы Изюмка не скучал. Из моркови, кольраби, репы и картошки Гномыч выстрогал ему целый игрушечный зверинец. Изюмке очень нравились эти игрушки, но постепенно он сгрыз весь свой зоопарк. Гному Гномычу снова приходилось мастерить игрушки. Тогда он сделал буйволов из кукурузных початков.

Эти початки уже были не по вкусу Изюмке. Не грыз он и куколку, которую смастерил для него Гном Гномыч. Всю куклу и её одежду он сделал из плотной кукурузной кочерыжки и чешуи. Даже жёлтые волосы, аккуратно заплетённые в косички, были из кукурузных усиков.

Изюмка так полюбил свою новую куклу, что не мог уснуть без неё. Днём он играл с куклой в своём тёплом убежище. Играя, приговаривал:

– Не чавкай, когда ешь, куколка кукурузная! Вытри нос, куколка кукурузная!

В это время Гном Гномыч мог спокойно заняться домашними делами. Но, бывало, Изюмке надоедала кукла, и он требовал, чтобы с ним поиграл Гном Гномыч.

– Изюмка, мне некогда! Ты видишь, у моего башмака оторвалась подошва, мне срочно надо её пришить, а то мне завтра не в чем будет выйти во двор. Ты пока один поиграй со своей куколкой.

Но Изюмка обиделся на Гномыча, швырнул свою куклу на пол и отправился в свой любимый подпечек.

Через несколько минут в дверь постучали. Зашёл Филиппка – младший сыночек Зайчихи. Ростом он был как Изюмка, только уши у него большие-пребольшие! Он пришёл попросить взаймы свечу, потому что в округе отключили свет. А пока он дойдёт до магазина, что на улице Футринка, тот уже закроется.

Изюмка выглянул из своего подпечка и сердито захрюкал:

– А что, у вас дома нет свечки? А у нас их целая коробка! Правда, Гном Гномыч?

– Конечно! У нас же нет электричества! – засмеялся Гном Гномыч и продолжил искать в настенном шкафу коробку со свечами.

А зайчик Филиппка стал шевелить ушами, чтобы рассмешить Изюмку. Но тот не хотел вылезать и что-то хрюкал.