В юго-восточной оконечности римского Форума и по сей день возвышается триумфальная арка римского императора Тита. По углам арки вздымаются ионические колоны с пышными коринфскими капителями, соединенные массивной, удивительной красоты балкой. Считается, что некогда вершину арки украшала восхитительная статуя Тита на колеснице, влекомой слонами. Время оставило на величественной арке след, но несмотря на это мрачные камни, из которых она сложена, будят воспоминания о благородстве и суровой красоте тех веков, когда эта арка была возведена. Вместе с тем внутренняя, находящаяся в тени сторона арки может поведать нам и другую историю. На старинных барельефах подробно изображено одно из самых чудовищных в своей варварской жестокости преступлений, совершенных за все время существование империи: разграбление римлянами Иерусалима летом 70 г. н. э.

Римские легионеры на барельефах несут сокровища, добытые ими в наиболее священном для иудеев месте — Иерусалимском храме. В руках у воинов самые дорогие для каждого иудея предметы: золотые миноры (светильники на семь свечей), серебряные трубы и столы для хлебов. Эти вещи были настолько святы, что на протяжении многих сотен лет их могли лицезреть только священнослужители. Вместе с тем изображение на триумфальной арке не только рассказывает нам, что эти священные предметы были украдены и осквернены иноверцами, — более того, это деяние преподносится как величайший триумф Тита. Арка не только знаменует одну из величайших побед римлян, но и свидетельствует о жестоком злодеянии.

Разрушение Иерусалимского храма стало кульминацией одного из наиболее драматичных поворотных моментов во всей истории Рима. Восстание, бушевавшее в Иудее в 66-70 гг. н. э., потребовало от Рима мобилизации самой крупной армии за всю историю подавления мятежей в провинциях. В 66 г. н. э. Рим контролировал земли, простиравшиеся от Атлантического океана до Каспийского моря и от Британии до Сахары. Иудея оказалась под властью Рима в 63 г. до н. э. Однако восстание продемонстрировало Риму, что наибольшая сложность заключается не в захвате новых земель и создании на их территории провинций, а в управлении ими. Для Рима, как и для многих империалистических государств позднее, победа в войне представлялась гораздо более простой задачей, чем сохранение и поддержание мира.

Восстание в Иудее продемонстрировало нерешенность ряда самых сложных проблем империализма: место национальных устремлений в рамках империи и сосуществование двух религий — иудаизма и поклонения императору (ключевой элемент почитания богов в Римской империи). Наиболее важным представлялся финансовый вопрос: кто кому платит налоги, кто получает выгоду от существования империи, а кто — нет. Восстание в Иудее поставило все эти вопросы столь остро по одной простой причине: их нерешенность привела к войне, бушевавшей с 66 по 70 гг. н. э. и ставшей делом жизни или смерти для сотен тысяч людей. Самая неприятная черта римского империализма заключалась в том, что в случае необходимости, когда империи бросали вызов, она была готова пойти на все и «выпустить зверя из клетки». Чтобы подавить восстание, Рим обрушил на мятежную провинцию ярость почти четверти всей своей армии.

Как обычно и бывает, в истории восстания многое определили поступки и побуждения участников и в не меньшей степени — капризы фортуны. Неудивительно, что человек, назначенный командующим римской армией в Иудее, воспользовался войной, чтобы заявить свои права на абсолютную власть. Наградой за подавление восстания стал императорский престол, на который этот человек сел, вознесшись из тьмы безвестности и забвения. Именно он стал основателем новой династии и положил начало прославленному Золотому веку Римской империи. Имя этого человека было Веспа-сиан. Однако успеха в подавлении иудейского восстания и захвате власти в Риме он добился не один. Веспасиан во многом зависел от сына Тита, который сначала вслед за ним принял командование войсками в Иудее, а потом унаследовал и престол императора. Наследие, оставленное сыном и отцом, дошло до наших дней: это не только триумфальная арка Тита, но и один из ярчайших символов величия Рима — Колизей.

Примерно за сто двадцать лет до восстания против римского владычества Иудея, населенная в основном евреями, была маленьким царством, управлявшимся династией первосвященников. Столицей этого царства был священный город Иерусалим. Прежде Иудея входила в состав Персидской империи, затем — царства Птолемеев, а после — Селевкидов. Последнее из царств получило название по имени одного из военачальников Александра Македонского — Селевкида, основавшего новое государство, которым он правил из столицы Антиохия в Сирии. По прошествии времени государство Селевкидов включило в свой состав ряд мелких царств, лежавших к югу, одним из которых была Иудея. В конечном счете власть Селевкидов, как ранее и персов, сошла на нет, после чего Иудея попала в сферу влияния Рима. Расширение Римской империи принесло ей немало дивидендов. Она унаследовала как фантастические богатства, так и, получив в свое распоряжение произведения греческого искусства, сложную утонченную культуру старого эллинистического мира. Кроме того, Рим добился еще одного, крайне существенного приобретения. Колония римлян на востоке стала столь необходимой буферной зоной между Римской империей и ее величайшим недругом, располагавшимся на территории современного Ирана и Ирака — Парфянского царства.

По инициированному Помпеем решению, принятому в Риме, Сирия стала римской провинцией, которой управляли непосредственно из столицы. Что же касается Иудеи, то, в отличие от Сирии, там ограничились тем, что посадили на престол правителя, верного Риму. Самым известным из таких правителей стал Ирод Великий. Во время царствования первого римского императора Августа система управления провинциями была подвергнута изменениям. Некоторые из провинций продолжали управляться так, как это было во времена республики: во главе находились отслужившие один год в Италии консулы или преторы, получавшие должности наместников на срок от одного до трех лет. Изменение заключалось в том, что провинции, находившиеся по границам Римской империи, Август перевел под личное управление. В каждую из этих «императорских провинций» направлялся гарнизон, состоявший из римских легионеров, а управлялись они наместниками, которых назначал сам император. Таким образом, Сирия стала императорской провинцией, а в 6 г. н. э., после изгнания царя Архилая, ее судьбу разделила и Иудея. Так все и оставалось с некоторыми незначительными изменениями вплоть до восстания, разразившегося в 66 г. н. э.

Поскольку Иудея была маленькой провинцией, у руля управления стоял не наместник, обычно являвшийся сенатором, а прокуратор. Прокуратор Иудеи происходил из менее знатного сословия римлян — всадников, и он вместе с аппаратом чиновников проживал в Цезарии, городе, построенном в греко-римском стиле на средиземноморском побережье. Здесь, окруженный скорее эллинами, нежели иудеями, он и обретался в одном из роскошных дворцов, построенных Иродом Великим. Опять же, в отличие от Сирии, превосходившей Иудею размерами, в этой маленькой провинции не дислоцировался римский гарнизон, а общая численность вооруженных сил составляла всего три тысячи человек: пять отрядов пехоты и один — конницы, каждый по пятьсот человек, набранных в основном из местного населения. Для обеспечения успешного управления Иудеей римляне опирались на местное население и в других случаях.

В политическом плане, с современной точки зрения, Рим не руководил Иудеей. В некоторых городах и деревнях управление осуществлялось как встарь — небольшой группой старейшин, в других городах — на греческий манер: выборными советами и властями. Именно от них зависело не только эффективное управление провинцией, но, что более важно, выполнение договора между провинцией и императором. В качестве платы за относительный мир, защиту и свободы, которые обеспечивались пребыванием в составе Римской империи, народ Иудеи, точно так же как и население всех остальных провинций, собирал и платил налоги. Эта система являлась краеугольным камнем pax Romana — Римского мира, основой существования империи. Существовал налог на землю, а также подушный налог, и в обязанности прокуратора Иудеи, находившегося также во главе финансового управления провинцией, входил сбор обоих налогов. Однако в силу того, что бюрократический аппарат Римской империи, учитывая размеры подвластных земель, был крайне мал, римским прокураторам в сборе налогов требовалась помощь. И римские власти Иудеи, как и во многих других областях Римской империи, обратились за помощью к местной знати.