Старшина Кудряшов не раз оказывался рядом со смертью. Или смерть рядом с ним? Он полз вперед, а пуля прошила навылет его ранец, не задев его. Было и так: пуля, просвистев перед носом, разнесла диск автомата.

И правда, иногда Микулай и сам удивлялся. Внутреннее чутье его часто предупреждало: "Прижми голову. Ложись под тем кустом. Пригнись. Отползай отсюда". И его обходили пули и осколки.

Было еще такое с ним. Вырыв себе ячейку, он приступил к наблюдению. В это время внутренний голос дал команду: "Уходи отсюда быстрее! Берегись!". Он отполз и окопался в другом месте. И вовремя. Мокрое место осталось бы от него от взорвавшейся мины.

Какими словами теперь успокоить Улюну? Как будет расти сын без отца?

Такими словами раня свое сердце, Микулай пошел на партийное собрание. Перед этим ночью он не сомкнул глаз, боль сжигала его сердце.

- Эх, Аваськин, Аваськин! - который раз в сердцах произносил Микулай. - Что бы сказала твоя мать, если бы встала из могилы?

...Жена Аваськина Ивана - Плаки - рожала одних девочек. Дочь за дочкой...А Иван каждый раз ждал сына. И ругал он жену, и руку поднимал. "Кому оставлю свое богатство, будущим зятьям, что ли? Мне сын, сын нужен! - говорил он. Даже к гадалкам ходил. Плаки в церкви ставила свечи Божьей Матери, молилась, просила сына.

Наконец, ее мольбы были услышаны. Однажды в доме Аваськина Ивана зашелся плачем родившийся сын. Повитухе, принявшей у его жены роды, Иван на радостях подарил рабочую лошадь.

Зря Иван не был рад дочерям. Через некоторое время после рождения сына его дочери одна за другой умерли. Только сын остался, самый любимый. Отец с матерью баловали его, гордились. «Вырастишь, будешь уважаемым человеком» - говорили они. А Санька со своими сверстниками вел себя надменно, ни во что их не ставил.

С такими мыслями Кудряшов дошел до командного пункта. Сидя под развесистой елью, курили Фадеев и Хасиев. Микулай подошел к ним. Под елью прохладно, пахнет смолой.

- Как же так получилось, старшина? Мне казалось, что Аваськин порядочный человек, - вымолвил капитан

- Уже ничего не воротить, товарищ капитан.

- Коммунисты, заходите в дом, собрание начинаем, - крикнул кто-то.

Войдя с улицы, с яркого света, в полутемной комнате Кудряшов не сразу разглядел собравшихся. Потом увидел начальника политчасти подполковника Тимошенко, майора Курицына, начальника отдельной части дивизии майора Кузнецова и еще двух незнакомых лейтенантов. Всего собралось около двадцати членов партии. В повестке дня один вопрос: случившееся ЧП в разведроте.

Вину в провале разведки и потере двух бойцов полностью возложили на капитана Фадеева. О самом Аваськине почти не говорили. Хотя собравшиеся и говорили о Фадееве только хорошее, не умаляляя его смелость, храбрость, уважение подчиненных, но и не оправдывая его за случившееся, вынесли выговор.

- Правильно высказали товарищи, в дальнейшем буду бдительнее, - сказал, тяжело вздохнув капитан Фадеев, по пути в разведроту. - Близок локоть да не укусишь.

- Что уж теперь, товарищ капитан, что случилось, то случилось. Ветер не всегда дует в ту сторону, в какую мы хотим.

- Так, товарищ старшина, все так. Это в дальнейшем для меня будет хорошей наукой.

***

Прибывший из разведчасти дивизии посыльный передал, что капитан Фадеев и Кудряшов должны прибыть к майору Курицыну.

Фадеев и Кудряшов, войдя в здание разведчасти, доложили о своем прибытии. Они застали майора Курицына и подполковника Кашкадамова сидящими за картой. Совещание началось. Курицын расспросил Кудряшова о результатах наблюдения под Синявино.

- Здесь враг от нас находится в двух километрах. Место болотистое. Конечно, немцы нас отсюда не ждут. Хотя по болотам и трудно, но в разведку придется выступить именно этой дорогой. Завтра, товарищ капитан, еще раз понаблюдайте за этим местом и готовьтесь к «охоте». Требует штаб. О выполнении задания доложите мне сразу, - в завершение сказал подполковник Кашкадамов.

В доме, где разместилась разведгруппа, горела лампа из масленки, еле рассеивая темноту. Разговор между разведчиками идет об осторожности. Кудряшов рассказывал товарищам о разных случаях.

- Помнишь, Пудов, разведку под деревней Глажево? Чуть не попали мы тогда в руки немцев.

- Расскажите поподробнее об этом, товарищ старшина, - попросили его новички-разведчики.

- Это случилось в конце сентября прошлого года. Помню, как сейчас, - начал старшина. - Двое суток не переставая шел дождь. Как только он чуть стих, поступил приказ. Перед нами стояла задача: каковы вражеские силы под деревней Андреевка.

Вышли мы в дорогу. Темно, хоть глаз выколи. Оказалось, в Андреевке немцы скопили большие силы. Танки, бронетранспортеры, тягачи с пушками в боевой готовности. Перед каждым домом - грузовые машины под брезентом. Оккупантов полная деревня.

Вдруг налетели наши ночные бомбардировщики с заглушенными моторами. На деревню полетели бомбы. Машины горят, немцы бегают как суматошные. Мы тоже, воспользовавшись моментом, по немцам открыли огонь. Затем потихоньку ушли. Вышли на дорогу между Андреевкой и Глажево. Видим, вдалеке из стороны Глажево идет группа людей. Кто мог быть между двумя дивизиями? Я, подумав, что это разведчики из соседней дивизии, иду им навстречу. Смотрю - и глаза полезли у меня на лоб: передо мной, в очках, немецкий офицер. Я мгновенно отскочил назад. «Немцы» - кричу я и открываю огонь из автомата. Разведчики тут как тут, в ход пошли гранаты. Ни одного немца не оставили в живых. Вот так учит разведчика война быть бдительным и внимательным.

***

Жизнь военного разведчика такова: наблюдение и достать «языка». Каждый его шаг сопряжен с опасностью. Вот и сегодня капитану Фадееву из разведчасти дивизии поступил приказ: достать «языка». Это должен быть офицер из штаба или офицер-артиллерист - дал знать капитан разведчикам на "летучке".

- Вот это задача! - даже присвистнул старшина.

- Слушайте, значит, кто что должен делать. - продолжил командир роты. - К заданию подготовить шесть человек. Еще старшина и я, нас будет восемь. С нами идут еще два сапера. Они к нам прибудут завтра. Всего нас будет десять человек.

Когда на болото спустился густой туман, разведчики приступили к выполнению задания.

Впереди шли старшина и Пудов. Вот они вышли на дорогу, протоптанную немецким дозором. Быстро перебежав ее, разведчики через метров двести уже были в густом лесу. Будто тяжело вздыхая, шумели деревья.

От дозорных поступил сигнал об опасности, и разведчики залегли. Старшина с Пудовым тоже спрятались за деревьями. К группе, очень осторожно, оглядываясь по сторонам, приближались двое. На них была рваная одежда. Вот они совсем уже близко. Один из них обернулся и махнул три раза рукой, показывая вперед. «Сзади кто-то еще есть», - подумал Микулай, внимательно следя за каждым шагом этих бородатых людей. «Похоже, что это наши» - прошептал про себя Микулай, увидев на шапке одного из них красную звезду. Но разведчики, соблюдая осторожность, себя не выдавали.

Как только эти неизвестные люди сравнялись, старшина шепотом скомандовал: «Стоять!». И, нацелившись автоматом, приказал поднять руки. Бородатые люди, опешив от неожиданности, подняли руки. Поняв, что это свои, один из бородатых радостно воскликнул: «Свои мы!». Все кинулись обнимать разведчиков, слезы радости заблестели в их глазах.

Оказалось, старший политрук Сомов и еще двадцать три солдата шли от Любани к линии фронта, прорвавшись из окружения.

Разведчики угостили их тем, что есть. Старший политрук Сомов, узнав о цели их похода, вытащил из планшета карту и показал свои отметки, какие он делал по пути.

- Артбатарея вот здесь, на опушке леса в трех километрах от станции Погостье. Там же, в домах, рядом, устроились их расчеты.

- Спасибо, товарищ старший политрук. Нам надо дальше, время поджимает. Я вам дам проводника, он вас доведет до наших.

Один из солдат пожелал присоединиться к разведчикам.