тексте артикула слова «православная апостольская греческая религия» были заменены на

«вероисповедание, в котором великая княжна была рождена и воспитана».

Когда полномочные прощались, только Безбородко да Остерман имели на лицах

выражение некоторой задумчивости. Зубов и Морков пребывали в том приподнятом состоянии

духа, которое появляется после удачно завершенной работы.

Окончательная сверка и парафирование союзного трактата и брачного договора

были назначены на 11 сентября.

6

Между тем полагать дело оконченным было опасной и ничем не оправданной

самонадеянностью. Вопрос о религии великой княжны оставался так же далек от

разрешения, как и в первые дни после приезда короля в Петербург.

237 АВПРИ, ф. Трактаты, д. 515/156, лл. 34-36, фр.язык, оригинал. Проекты сепаратных статей и протоколы

конференций см. АВПРИ, ф. Внутренние коллежские дела, 1796—1798 гг., оп. 2/6, д. 906.

Главные действующие лица нашей истории - регент, король, Екатерина — каждый

по собственным причинам вели себя достаточно двусмысленно и противоречиво.

Расчетливее всех действовал регент. На вопросы своего питомца он неизменно отвечал,

что будущий король должен решать вопрос о религии его будущей супруги в соответствии

со своей совестью, напоминая, что менее, чем через два месяца, 1 ноября, тому предстояло

взойти на шведский престол.

Надо отдать должное герцогу Карлу. Похоже, что умыв руки и предоставив Густаву

самому принимать важнейшее государственное решение, он рассчитывал не только на

сурового Лютера, но и на привитое его племеннику с младых ногтей чувство долга,

усиливавшееся в душе короля по мере того, как приближался срок его совершеннолетия.

В семнадцать лет, однако, трудно выбирать между любовью и долгом. Выбор

вдвойне труден, если к тому же не особенно понимаешь, в чем, собственно, этот долг

состоит. И Густав вел себя так, как только и может вести себя влюбленный и слегка

сбитый с толку юноша. После того, как Екатерина решительно объявила ему, что не

допустит никаких уступок в вопросе о религии, Густав в разговорах с ней начал попросту

избегать этой темы, сознательно или бессознательно оттягивая решительное объяснение. К

его чести надо сказать, что ни с кем другим в Петербурге, кроме Екатерины, вопрос о

религии Александры Павловны он не обсуждал. Когда однажды Мария Федоровна

заговорила с ним об этом, он ответил, что решение этого дела во власти только его и

императрицы.

Екатерина, со своей стороны, также настойчиво внушала Густаву, что решение о

браке он должен принять сам, не слушая ничьих советов. Она, конечно же, хорошо

помнила, что более пятнадцати лет назад, когда она сама была невестой наследника

российского престола великого князя Петра Федоровича, ее отец, герцог Христиан-Август,

фанатичный лютеранин, категорически возражал против перехода дочери в лоно

православия. Екатерине было всего лишь пятнадцать лет, но это решение, одно из

важнейших в ее жизни, она приняла сама. Когда 28 июня 1744 года в Москве в церкви

Головинского дворца твердым, ни разу не дрогнувшим голосом Екатерина на память

произнесла по-русски Символ своей новой веры, новгородский архиепископ Платон,

совершавший обряд крещения, окропил ее голову слезами умиления. С тех пор и до конца

жизни императрица самым строгим и ревностным образом исполняла обряды

православия.

Лютеранские пасторы, наставлявшие немецких невест русских великих князей,

готовившихся принять православие, утешали их тем, что не находили больших различий в

догматах веры между протестантской и греческой церковью. Во всяком случае, так

обстояло дело с самой Екатериной.

Совершенно иначе смотрело на это русское духовенство. В Университетской

библиотеке Женевы— столицы Реформации, есть анонимная рукопись XVII века под

названием «Краткое показание самых важнейших разностей в вере между апостольской

церковью (православно-восточной) и протестантским исповедованием»238. Автор ее, по-

видимому, русский священник, насчитывает восемь главных различий между

православными и лютеранами. Вот основные: протестанты, как и католики, верят в вечное

исхождение Св. Духа от Отца и Сына, православные — только от Бога Отца; по учению

Лютера — спасение исключительно в вере, по православному вероучению — «и в надежде,

и в любви, и в добрых побуждениях, и в делах». Еще существенней обрядовые различия: в

отправлении Литургии, понимании Евхаристии, почитании икон и Святых угодников. И,

наконец, лютеране, как известно, не признают и не имеют священнослужителей и Святых

преданий, почитая только Библию.

В феврале 1794 года Екатерина писала Гримму:

«Предлагаю всем протестантским державам принять православную веру, чтобы

спастись от безбожной, безнравственной, анархической, убийственной и дьявольской

чумы239, врага Бога и престола: греческая вера — единственно апостольская и

единственно христианская, это дуб с глубокими корнями».

И Густав, и регент, естественно, не имели возможности ознакомиться с перепиской

Екатерины с ее souffre-douleur240, но, надо думать, не могли не обратить внимания на то,

что во время их пребывания в Петербурге им по всякому поводу демонстрировали

духовную силу православия, красоту его обрядов. 29 августа, в день усекновения главы

Иоанна Предтечи, все, включая императрицу и великих княжон, были в трауре — в

Большой церкви Зимнего служили панихиду по убиенному российскому воинству. 30

августа король присутствовал на православной литургии по случаю праздника Св.

Александра Невского, совпадавшего с именинами великого князя Александра. Из

уважения к иноверным гостям проповедь в этот день не читалась.

Судя по всему, Екатерина не сомневалась в благополучном исходе начатого ею дела.

В последние перед обручением дни она относилась к Густаву как к жениху. Однажды,

шутя, сама позволила ему поцеловать свою внучку. На торжественном обеде в честь

238 Bibliothèque de Genève, Section «Manuscrits en langues étrangères», № 211.

239 Имеется в виду, разумеется, Французская революция

240 Поверенный душевных тайн (фр.).

праздника Рождества Богородицы Густав впервые сидел за столом рядом с Alexandrine.

Там же, кстати, неподалеку находился и бывший польский король Понятовский, живший

после третьего раздела в Петербурге. После 7 сентября Екатерину больше уже занимали

формальности свадебного обряда, чем существо дела. Подбирался состав свиты будущей

шведской королевы. Священник Андрей Самборский, духовник великой княжны, получил

приказание готовиться сопровождать ее в Стокгольм.

С первых чисел сентября Густав и Александра Павловна почти официально

считались в Петербурге женихом и невестой.

«Великая княжна была неоднократно лобызаема, по целым часам сиживала у окна,

разговаривая с этим коварным Энеем, и делала все, чем только по ее мнению, могла

доказать свое расположение к будущему супругу», — сокрушался впоследствии Федор

Ростопчин.

Д е й с т в о п я т о е

Судьба еще отдаляет время вступить России на степень

величия, соразмерную ее могуществу. Ты пожелаешь знать

многие причины, удовольствуемся одной: несчастье в избрании

людей.

П.В. Завадовский С.Р. Воронцову, 1 июня 1789 г.

1

11 сентября, в седьмом часу вечера, в Кавалергардской зале Зимнего дворца начали

собираться приглашенные. Помимо императорской фамилии здесь находились персоны

двух первых классов и фрейлины. В пригласительных билетах, разосланных утром того же

дня, речь шла о бале, дававшемся великим князем Павлом Петровичем, однако накануне