собраться и дать им отпор Ц. Современники говорили, что убытку понесли турки

миллионов на сорок. Весть об этом в Константинополе произвела ужас, йще с тех пор,

как турки овладели Синопом, он не видал в стенах своих никакого неприятеля.

Падишах так разгневался, что хотел тотчас казнить своего великого визаря Нассафх-

пашу, но жена и дочери выпросили ему жизнь; падишах на первый раз утолил свой

гнев тем, что дал своему визирю несколько ударов буздыханом 2). После этого

внушения великий визирь немедленно отправил в погоню за козаками Шакшака-

Ибрагим-пашу: последний с своими судами успел вступить в устье Днепра прежде, чем

козаки туда прибыли; но козаки, проведавши, что их стерегут турки на Днепре,

высадились в другом месте, потащили свои чайки по сухопутью, чтобы потом пустить

их по днепровской воде, повыше того места, где их ожидали турки. Турки узнали об

этом и бросились на них; Козаков было, как говорят поляки, около двух тысяч; до

двухсот из них погибло, большинство ушло с добычею, но пришлось потерять и

побросать в воду несколько награбленного, а двадцать человек попались в плен живьем

и были отправлены в Царьград, где их казнили в присутствии обитателей Синопа,

прибывших в столицу падишаха с печальною вестью о разорении своего города 3).

Тогда Турецкое правительство обратилось снова к Польше и объясняло коронному

гетману, что так как польский посол в Константинополе объявил, что поляки не

препятствуют туркам преследовать и истреблять Козаков, то турецкия и татарские

войска пойдут на них в глубиву козацкой земли. Жолкевский отписал, что такой поход в

земли, принадлежащие Речи-Посполитой,. не может быть допущен, когда Польша

находится в мире с Турциею, что он сам с польским войском пойдет укрощать Козаков,

а турки пусть стерегут их на Лимане, не пускают на море и истребляют как угодно тех,

которые им попадутся 4).

В это время в Украине козаки раздражали против себя поляков и другими

поступками: своевольные шайки, составленные из хлопов и мещан, называвших себя

козаками, разоряли в Врацлавщнне владельцев, нападали на их усадьбы. Хлопы,

самовольно поступившие в козачество, не только отрекались от повиновения панам, но

присвоивали себе в собственность грунты— поземельные участки, которые им

давались от панов, а так как паны хотели заставить их повиноваться и не давали им

грунтов и жестоко наказывали непослушных, когда они попадались им в рукп, то

хлопы стали действовать против панов вооруженною силою. Невозможно было

разобрать, кто настоящий козак, и кто сам себя называет этим именем. Приходили

королнъ

х) Collect. Sekowsk., 126.

2)

Рѵк. И. II. Б. раянояз. Q. ,\« S.

3)

Collect., 127.

') Рук. И. П. Б. разнояз. Q. № 8.

46

жалобы от панов на такия своевольства. Сверх того Жолкевский проведал, что у

Козаков проявился какой-то самозванец, которого они собирались везти в Молдавию и

посадить на господарство. Еще пред великим постом в 1614 г. Жолкевский стал

разгонять в Врацлавщине шайки называвших себя Козаками и, очистивши от них

Врацлавщину, послал в Переяславль к козакам, признаваемым правительством в этом

звании, двух ротмистров требовать прекращения своевольств; он извещал Козаков, что

к ним прибудут коммиссары для установления между ними порядка. Обещанные

коммиссары прибыли уже осенью, по возвращении Козаков из синопского похода, и 15-

го октября под Житомиром заключили договор с козаками 1). Обязали Козаков не

нападать на соседния государства, когда у Польши нет с этими государствами войны,

н.е собирать и не принимать в свое товарищество своевольных шаек, которые

шатаются по Руси и нападают на шляхетские имения. Всем тем, которые, будучи

прежде того панскпми подданными, самовольно называли себя козаками и

присвоивали данные им от панов грунты, велено оставаться под властью панов и

подчиняться их юрисдикции. Козакам, под опасением потери их прав, запрещалось

созывать толпы народа под предлогом рады, и нигде не дозволялось быть козацкой

раде, кроме данного издавна козакам города Трехтемирова 2). Те Козаки, которых в этом

звании признавало правительство, обязаны были, в качестве пограничной стражи,

находиться под властью тех старших, каких даст им коронный гетман, и за свою

службу им предоставлялось каждогодно на рождественские святки в Киеве получать

десять тысяч злотых и семьсот поставов каразеи (сукна низшего достоинства) 3).

Это не укротило Козаков. На следующий год они подавали просьбу о снятии с них

условий, наложенных па них прошлогодним договором, но король известил их

универсалом 4), что по определению сейма они должны оставаться в пределах,

указанных бывшею коммиссиею. Козаки не слушались. Их эскадра в количестве

восьмидесяти чаек появилась близ Константинополя. Козаки сожгли в окрестностях

столицы две пристани, Мизевну и Архиоки, и перепугали самого падишаха, который в

близких лесах потешался охотой и нежданно увидел пожары, произведенные козаками.

Смельчаки, попугавши мусульман близ самого главного гнезда их, повернули в

отечество. Близ устья Дуная настигла их турецкая эскадра, посланная за ними в

погоню. Козаки вступили с турками в бой, победили их, захватили несколько судов,

остальные разогнали, взяли в плен начальника турецкой эскадры, раненого, который

давал за себя 30.000 окупа, но не успел сговориться с победителями и умер от раны.

Козаки благополучно достигли Лимана, где под Очаковом сожгли взятые турецкия суда

5). В следующем, 1616, году сами паны опять им подали повод к поступкам, которых не

одобряло правительство. Два магната, Корецкий и Вишневецкий, сделали набег на

Молдавию, пригласив с собой Козаков. Им не посчастливилось, и Корецкого взяли в

неволю. Ко-

*) Рук. И. П. Б. польск. IV. f. 33. Рук. И. П. Б. польск. f. Л1» 99.

3) Рук. И. П. Б. польск. f. № 33.

4)

Арх. Юг.-З. Росс. Ч. 1. 3. 192.

5)

Pisma Stanisl. Zolkiewsk. 303.

47

заки с своим гетманом Петром Конашевичем Сагайдачным разбили турецкую

эскадру, высланную в Лиман, овладели порядочным количеством турецких галер и

сотнею челнов, потом поплыли к берегам Крыма, разорили и сожгли Кафу, издавна

ненавистный всем христианам невольничий рынок на черноморском побережье, и

вслед затем в тот же год они переплыли поперек все Черное море *), напали на

Трапезонт, ограбили этот город и разбили пашу Цикалу (родом генуэзца), потопив у

него три судна 2). В Константинополе весть об этом произвела ужасную тревогу.

Визирь Нассафхпаша не избежал своей судьбы: его удавили. От падишаха и его нового

визиря последовали снова к Польше жалобы, сопровождаемые угрозами разорить

козацкую землю. Между тем, непослушные хлопы продолжали собираться в шайки и

разорять шляхетские имения и усадьбы. «Несмотря на все наши прежния меры,—

писал король Сигизмунд 3),—козацкое своеволие доходит до ужасающих крайностей;,

громады Козаков не дают Речи-Посполитой покоя, шляхетство не может безопасно

проживать в своих имениях, терпит убытки и лишения; сверх того, козаки продолжают

врываться в соседния государства и навлекают на Речь-Посполптую опасность войны;

турецкий император и его визирь требуют истребления Козаковъ». Отмщая за морские

походы на Турцию и вместе за наезды Козаков на татар, учиненные в одно время с

морскими походами, крымский хан двинул многочисленную орду на Украину и

произвел значительное опустошение, а потом, по своему обычаю преувеличивая свои

подвиги, писал польскому королю письмо насмешливым тоном: «Мы собрали сто

восемьдесят тысяч татар, разорили двести паданок и каждому татарину досталось по