(особенно Великого Княжества Литовского) число райцев доходило до двадцати
четырех, в иных только до четырех; в городах, вступивших в черту исозаччины, их
было немного, и впоследствии обыкновенно четыре. Бурмистров выбирали по два или
по четыре, и каждый из них председательствовал в ратуше поочереди в течение
нескольких недель. Под ведением ратуши были дозорцыполицейские чиновники.
Судебная часть была отделена от администрации. В городовом суде сидели лавники,
присяжные, выбранные народом из граждан, отличавшихся умом, опытностью,
честностью. Число их также не везде было одинаково, смотря по потребностям. В
собрании лавников председательствовал войт, называемый адвокатом; по большей
части он выбирался ежегодно, а иногда и назначался от правительства. Это был
важнейший сановник города п, кроме суда, имел влияние' и на администрацию. Как в
суде лавников, так и в совете райц были мийские писаря, также выбранные. Все
чиновники содержались из разных доходов, предоставленных им, и имели вблизи
города земли, приписанные к их уряду. Устройство мийское было везде съ
Ч Annal. Polon. Clim., I, 209.—ffist. Jan. Kaz., I, 164.—Pam. do pan. Zygm. III, Wlad.
IV i Jan. Kaz., II, 148.
22*
340
разными отличиями; но вообще города, пользовавшиеся магдебургским правом,,
должны были судиться и управляться без всякого вмешательства панов, старост и всех
чиновников Речи-Поспо литой, были освобождены от воинского постоя, от службы в
армии, от многих поборов и податей, от дачи подвод, имели право вольной
беспошлинной торговли, свое казначейство, которым добровольно распоряжались, и
свою городовую гвардию, обыкновенно составленную из двух отрядов: конного и
пешего. Всякий, кто жил в городе или занимался в нем, какого бы он звания ни был,
подчинялся суду и управе города. Город имел свой герб, свою печать, свое знамя. Хотя
своевольные паны часто нарушали эти права, но горожане ими очень дорожили, как
единственною опорою против произвола шляхетства, и Хмельницкий оказывал
уважение к этому устройству; мещане принимали его сторону именно потому, что с
ограничением произвола панов надеялись большей неприкосновенности своих
городовых прав. Король, чтоб привязать к себе городской класс, подтвердил прежния
привилегии Сигизмунда и Владислава, и распространил их свободу еще более 1). В
других местах, неимевших магдебургского права, было, однако, в устройстве много
сходного с ним. Везде, даже в селах, были войты и лавники, выбираемые народом,
только объем их действий был тесен; мещане были наравне с крестьянами отягощены
повинностями и находились в безусловном повиновении старост и панов. Теперь, с
ограничением власти дворянства,, несвободные города могли возвыситься и стать на
ряду с муниципальными сами собою. Впоследствии развитию мещанского класса
препятствовало козачество. В 1650 году этого еще не чувствовали. Оставя городовой
порядок, как он был, гетман с генеральною старшиною обратил внимание на
устройство военного класса: при составлении реестра Козаков определяемы были
границы полков, сотен, отводились земли козакам; гетман назначал начальников,
вместо убитых или смененных, по согласию с выбором.
Остальное народонаселение, под именем посполитых, долженствовало снова
обратиться в крестьянство. Уже начинались вспышки недовольных, которых не
помещали в реестре; уже Хмельницкий не одного из них казнил смертью 2). Ясно
можно было предвидеть, что Украина снова поднимется, как только появятся паны,
которые не смели еще показаться в Украине до утверждения сеймом Зборовского
договора и приведения в порядок козацкого реестра. Хмельницкий в договоре позволил
дворянам вступить снова в прежния права, но хотел воспользоваться коротким
временем, пока они не пришли, чтоб обессилить панское сословие еще более и
возвысить козацкое. Гетман приказал набирать в реестр преимущественно из имений
Вишневецкого и Конецпольского и вообще богатейших панов; этого казалось мало: он
отбирал у них целые имения, города, села, хутора с полями, лесами, всеми угодьями
под тем предлогом, что паны захватывали коронные поместья, которые должны
служить жительством козакам — королевскому войску. Гетман отдавал их генеральным
старшинам, полковникам и полковым чиновникам. С этих пор образовался на Украине
класс ранговых помещичьих имений, которыми владели козацкие чины до тех пор,
пока носили чин CBOJ. Этот порядокъ
г) Летоп. повеет, о Малор. Росс., 137. 2) Памяти, киевск. коми., II, 315.
341
впоследствии послужил основанием введению помещичьего права в Малороссии 1).
«У Конецпольского отнято было семьдесят сел; а что потерял Вишневецкий, то н
вспомнить жаль»,—говорит польский историк. «Хмельницкий воспользовался и на
счет тех имений, которые оставил панам, забирал господский скот, пчел, табуны, не
брал только недвижимаго», говорит историк 2).
В конце октября 1649 года король назначил к Хмельницкому коммпссаров для
окончательного устройства дел в Украине сообразно Зборовскому договору и для
водворения изгнанных панов. Главным коммиссаром был, попрежнему, Адам Кисель,
назначенный теперь воеводою киевским; он получил это место по Зборовскому
договору, обязывавшему назначать в русские провинции особ греческой веры. Вместе с
ним собрались на Волыни изгнанные паны, дожидаясь с нетерпением, когда пх пустят
в имения, а тех, которые ранее осмеливались приехать в свои дома, убивали хлопы. Для
установления порядка вступления владельцев в свои имения собрался в Житомир
шляхетский сеймик, под председательством Киселя. Хмельницкий, по просьбе
последнего, послал туда двух товарищей войска запорожского удерживать поспольство,
чтоб не мешало спокойно отправляться сеймику, и просил Киселя, чтобы владельцы
помедлили со вступлением в маетности до окончания составления козацкого реестра.
Кисель не совсем был доволен таким желанием и представлял гетману в своем письме,
что надобно войти в положение несчастного шляхетства, которое после таких
продолжительных тревог желает отдохнуть в собственных домах. Кисель советовал
Хмельницкому набирать прежде и более всего Козаков в Украине, из королевских
городов, а потом уже' дополнять нх из панских маетностей. Паны, уверял он, не будут
препятствовать желающим выходить из их имений в козаки и переселяться. Очевидно
это клонилось к тому, чтоб из панских имений набиралось в козачество как модано
менее и паны могли спокойно владеть большею частию тех, которые считались прежде
их хлопами. Это не сходилось с видами Хмельницкого и решительно было противно
общему народному стремлению того времени 3). Хмельницкий выслал полковника с
почетным отрядом для сопровождения коммиссаров.
«С радостью буду ожидать я дорогих гостей, которые привезут мне милость моего
государя и помогут привести чернь к послушанию. С удовольствием слышу, что
дворянство украинское возвращается в свои поместья; прошу, однако, дворян обождать
немного, пока окончится реестрование Козаков и отвод им земель: дело покажет, какие
имения королевские и какие дворянские, и тогда благородные паны приедут в свои
имения». Так писал он.
Прибыли коммиссары в Киев и увидели в русском народе сильное раздражение,
злобу против панов и готовность хоть сейчас воевать против Польши 4). Хмельницкий
приехал в Киев с полковниками 7-го ноября и обращался с коммиссарами самым
дружеским образом: не было ни тени похожого на прием в феврале. Он отдал киевский
магистрат во власть воеводы и
О Annal. Роиоп. Сиитп., I, 186.
