– Он еще исправится, – уныло пообещал Птенчиков.

Заведующий хитро прищурился:

– Сейчас я попробую угадать, зачем вы приехали в нашу мастерскую. Хотите обновить декорации? Заказать костюмы? О, неужели вам понадобился художник-оформитель для нового спектакля?!

– Да-да, – малодушно принял его версию Иван. – Что бы вы могли сказать, например, о кандидатуре Антипа Антипова?

Лицо реставратора стало медленно наливаться краской.

– Впрочем, можете не отвечать, это я так – к слову пришлось, – засуетился детектив, прикидывая, что из мастерской может уже и не выйти.

– Антипов?! – взревел оскорбленный в лучших чувствах художник. – Этот плебей, предавший Искусство? Но почему, почему ваш выбор пал именно на него? Будто мало вокруг достойных! – Он в отчаянии ударил себя кулаком в грудь и тут же закашлялся.

– Вот только не надо себя калечить, – расстроился Иван. – Что вы, право, как маленький? Извините, что ввел вас в заблуждение: художники нам нужны, Антипова я разыскиваю совсем по другому вопросу.

– Правда? – с подозрением взглянул на него заведующий мастерской.

– Служение искусству не терпит вранья! – гордо заявил мэтр. Насладившись произведенным эффектом, он продолжил: – Дело в том, что в мои руки попали выполненные Антиповым репродукции старинных миниатюр. Как любителю литературы, мне было бы интересно прочесть все произведение, которое они иллюстрируют, но, к сожалению, большие куски текста были выпущены при копировании…

– Да, такой вандализм вполне в духе этого субъекта, – убежденно покивал заведующий.

– Словом, я надеялся, что вы поможете мне разыскать первоисточник. – Иван извлек из кармана найденную в ИИИ книгу.

– Мэтр! – растроганно произнес художник. – Я счастлив, что могу быть вам полезным!

Он нырнул в глубину мастерской и ловко застучал по клавиатуре компьютера, вводя задание для поисковой системы. Вскоре деловитый принтер выплюнул ответ: название музея, адрес, часы работы, номер книги в каталоге экспонатов и место ее размещения в общей экспозиции. Воспрянувший духом поклонник Ивана сунул листок в карман и радостно объявил:

– Это не так уж и далеко от Москвы. Идемте, мэтр, я вас подвезу!

Через пару минут Иван, даже не успевший сообразить, нужно ли ему так срочно мчаться в музей, сидел в расписанном под гжель аэроботе.

– Только ничему не удивляйтесь, – наставлял его орудующий рычагом управления художник.

– А чему я должен… вернее, не должен удивляться? – осторожно поинтересовался Птенчиков.

– Увидите.

Иван приготовился к самому худшему: мертвым петлям, нырянию в воздушные ямы, неисправностям аэробота и привычке водителя засыпать на полном ходу. Однако оказалось, что дружеское предупреждение к самому полету отношения не имело. Аэробот благополучно преодолел весь путь и приземлился на стоянке у внушительного здания. Точнее, архитектурного ансамбля, состоящего из множества разнообразных пристроек, громоздящихся друг на друга.

– Я не стал извещать директора музея о нашем визите, – говорил меж тем реставратор. – Это совершенно непредсказуемый человек! Если бы он узнал, что мы хотим увидеть определенную книгу, то вполне мог бы припрятать ее в самом дальнем углу и водить нас по своему лабиринту до тех пор, пока мы не выучим наизусть всю экспозицию.

– Этот музей построен по принципу лабиринта? – заинтересовался Иван, более внимательно разглядывая здание.

– Да. Причем с легкостью видоизменяется в зависимости от возрастных и психологических особенностей посетителей. Если сюда забредает экскурсионная группа, состоящая из школьников, конечной целью становятся поиски «Макдоналдса». Этакий бег по залам с препятствиями из шедевров и призом в конце пути за проявленную смекалку и наблюдательность. Более сознательные зрители подвергаются многократному тестированию для перехода на каждый последующий «уровень». Для стимуляции самых азартных директор хотел открыть в последнем зале казино, но ему не разрешили. Даже самые неподготовленные и равнодушные к искусству люди бывают вынуждены обойти всю экспозицию: их гонит вперед стремление найти-таки выход из этой западни.

– Но в музее могут одновременно собраться самые разные посетители, – растерялся Иван. – Под кого же тогда подстраиваться?

Реставратор уныло цокнул языком:

– Не соберутся. Посетители здесь вообще большая редкость.

– Так не лучше ли вернуть музею первозданный вид и дать людям возможность наслаждаться искусством без психологического давления и глупых аттракционов? – нахмурился Иван.

– Что вы! Тогда сюда вообще никто не придет. Между прочим, среди музеев нашей страны этот самый посещаемый. И все благодаря стараниям директора!

И тут окончательно запутавшийся Иван узнал, что люди XXII века, глотающие книги в таблетированном виде и давно забывшие, что такое театр, вовсе не нуждаются в посещении музеев: к их услугам удобные электронные каталоги, снабженные подробнейшими комментариями экскурсоводов. Четкость изображения и насыщенность цветовой гаммы зачастую превосходит оригинал, к тому же можно не только полюбоваться шедеврами, но и перекроить их в соответствии с собственным вкусом, что-то подрисовав, что-то ликвидировав, увеличив существенное и отрезав лишнее. Музеи превратились, по существу, в складские помещения, где пылятся громоздкие, неудобные в обращении полотна и скульптуры.

– Местный директор – настоящий энтузиаст своего дела. Чего только не изобретал он для привлечения посетителей! Устраивал викторины, конкурсы, даже соревнования типа «Мама, папа, я – интеллигентная семья». Снимал рекламные ролики, выдумывал скандальные истории для «желтой» прессы. Наконец, добился утверждения обязательных экскурсий в программе школьного образования, а взрослым стал попросту приплачивать за визит.

– Из каких же фондов?

– Сам рисует, он ведь художник. Посетителей мало, денег много…

– Но это же уголовное преступление!

– Преступление – это когда кому-то во вред, а у него все только на благо.

– Но если кто-нибудь узнает…

– А все и так знают. Думаете, люди бегут с этими деньгами в магазин? Нет, оставляют на память и хвастают перед знакомыми: прикинь, я побывал в настоящем музее!

Они ступили в просторный холл и остановились у турникета.

– Нужно вызвать кассира, – пояснил реставратор, нажимая на кнопку.

В турникете отворилось окошечко, и электронный голос произнес:

– Цель визита?

– Наслаждение искусством.

– Возраст, образование, профессиональные склонности?

Посетители терпеливо ответили на вопросы, и в руки им вывалилась пачка банкнот.

– Добро пожаловать! – произнес электрокассир, и турникет озарился приветливым зеленоватым свечением.

– Вперед, – скомандовал реставратор, сжимая в руке автошпаргалку с планом музея. – Мы знаем номер зала, где хранится книга. Нужно пробежать как можно больше, пока за нас не взялась программа экскурсионного обслуживания.

Однако преодолеть галереи в резвом марш-броске им не удалось: путь преградила выдвижная панель с диктофоном, экраном и множеством кнопок непонятного предназначения, и знакомый голос произнес:

– Будьте любезны поделиться своим мнением по поводу представленной в Греческом зале…

– Хватит издеваться! – не выдержал реставратор. – Я прихожу сюда уже который год и каждый раз должен отвечать на эти бесконечные вопросы. А ну, с дороги, глупая железяка, не то я расколочу тебя на запчасти!

Панель покраснела – видимо, от негодования – и оглушительно взвыла в аварийном режиме. Заработали невидимые глазу шестеренки. Проход освободился, и ошарашенные произведенным эффектом посетители увидели спешащего к ним человека с разметавшимися по плечам прядями седых волос.

– Это директор музея, – простонал заведующий реставрационной мастерской. – Умоляю, только не проговоритесь о книге, не то мы проторчим здесь до самого утра.

Директор подбежал к нарушителям спокойствия и остановился, прожигая их огненным взором. Вдруг на лице его отразилось удивление, а затем и искренняя радость: