– Хочешь ударить побольнее? Зачем?

– Потерпи еще чуть-чуть. И через пять минут я позволю тебе носить меня на руках. Что нам нужно, чтобы получить драконью женщину? Нам нужно несколько драконьих сперматозоидов, кусочек драконьей ткани, одна яйцеклетка, организм-носитель и 13 лет толкового воспитания. Сперматозоиды ты дашь. Организм-носитель стоит перед тобой. Яйцеклетку можно тоже у него взять. Вообще, можно хоть лягушачью икру, все равно из нее ядро удалять, но мне родная больше нравится. Воспитывать поручим Титу и Лире. Тебя к детям на километр подпускать нельзя, зануду такого.

– Ничего не получится. Я моделировал на компьютере.

– Видела я эти записи. Дилетантский подход. Пытался пинками загнать природу в рамки. Получил кукиш с маслом и плохое настроение. Ты проверял модель двуполого размножения, так?

– Так.

– А надо было проверять двуполое внутриутробное почкование!

– Как это? Никогда о таком не слышал!

– Еще бы! Я это название только вчера придумала.

Прокручиваю в уме результаты своих экспериментов. Почкование подходит.

– Как ты до такого додумалась? Это же гениально!

– Подсмотрела тайком, как драконы размножаются.

– Анна, не шути, я поверить могу!

– Я серьезно. Один дракон – это ты. Твоя модель в компьютере. Второго, точнее вторую я из тебя сделала, когда хромосому Y на X заменила. Данные томографического обследования оставила твои, а хромосомный набор подсунула новый. Прокрутила на компьютере год развития, и порядок! Из тебя такая матрона получилась! На семь тонн. Дальше – совсем просто. В нужное место, в нужное время подсунула твой сперматозоид. И через четыре месяца получила прелестную девочку длиной пятнадцать сантиметров. Для такой махины, как ты, родить такую кроху – все равно, что пописать. Никаких схваток, родовых мук. Даже завидно. И всего четыре месяца. Это то, что я выяснила вчера. А сегодня выясняла, могу ли я родить дракона.

– Можешь?

– Шутишь? Я же человек! Порода не та. Не смогу. Придется делать кесарево сечение. С такими эскулапами, как у тебя в Замке, не страшно. Да, перед вынашиванием мне придется слегка забеременеть, чтоб перестроился организм и понизился иммунный барьер. А на втором месяце сделать подсадку твоей ткани. И уж потом – внедрить в нее яйцеклетку. Начнется перерождение окружающих тканей. И через 13 лет ты получишь свою драконочку. Можно через 10, но 13 – ведьмино число, к обстановке подходит. И начнете вы плодиться и размножаться. И будет это хорошо. Ну как, будешь меня на руках носить?

– Анна… Хоть все тринадцать лет! Но откуда ты так здорово биологию знаешь?

– В Риме изучила. Хотела себе руку пересадить или вырастить. Только мои друзья химики не смогли синтезировать гормональные препараты. Я решила, что все это, все эти Повелители – красивая легенда.

Итак, я не биоробот а обычный искусственный организм. Свободный, как птица! Хорошо быть настоящим! Стоп! Но в 22-м веке драконов не было. Если мы сейчас начнем размножаться, время не даст нам по зубам, как Повелителям? Вдруг начнется война между людьми и драконами? В которой нас истребят, так как драконов в 22-м не было.

– Анна, есть проблема. – Выкладываю свои сомнения.

– До чего с тобой трудно, Мастер. Да любой мужик за такое предложение мне бы пятки целовал. С виду ты такой решительный. Все знаешь, все умеешь, все у тебя получается. А как копнешь поглубже, все ощупью, все наугад. Ты сам-то хоть знаешь, чего хочешь?

– В самую точку, Анна. Знаешь такую карту – джокер. В определенных условиях может заменить любую. А теперь представь, что этот джокер попал на шахматное поле. Правила неизвестны, кто как бьет, где свои, где чужие, непонятно. Куда ходить, и вообще, кто ты сам, неизвестно. Все ощупью. Ошибся – цепью по носу. Обидно и очень больно.

Сирена ворвалась в мой сон. Скатываюсь с матраса, трясу головой. Сирена замолкает, включается на полную мощность трансляция. Голос Анны.

– Мастер, Тит, Лира, скорей в экранный зал!

На ходу смотрю на часы: 4:30 утра. Анна вчера дежурила в экранном зале, наблюдала за магистром. Чего-то ждала. Видимо, не ложилась. Догоняю Тита, подхватываю и несу. Так быстрее. Лира уже на месте.

– Мастер, останови магистра. Только быстрее, – говорит Анна бесцветным голосом. – Тут записи.

Давит на клавишу, загорается большой экран. На экране – обеденный зал Литмундского монастыря. Идет собрание. Анна несколько секунд смотрит на экран, потом медленно отходит к дальней стене и садится прямо на пол.

– Подведем итоги, – говорит магистр с экрана. – Вы не смогли найти альтернативного решения, поэтому в силе остается мой план. Весь район уже оцеплен четырьмя зонами карантина. С завтрашнего утра все дороги будут перекрыты. Эти превентивные меры не позволят выйти эпидемии из-под контроля.

– Но от бирюзовой хвори умирают девяносто девять из ста!

– Брат Хилтук, вы не поняли, что на карту поставлена судьба всего нашего дела. Что для вас дороже – тысяча лет борьбы или восемьдесят тысяч всякого сброда?

– А если план провалится? Я имею в виду – если слуги дракона не умрут?

– Исключено. Они будут первыми, им некогда будет изготовить сыворотку. Пассивный период развития болезни длится месяц, а активный всего два-четыре дня. Прежде, чем они узнают, что заражены, болезнь зайдет слишком далеко.

– Хорошо, а каковы будут наши потери?

– Не более 1–3 процентов от прошедших вакцинацию.

– Что будет с драконом?

– У меня есть веские причины полагать, что бирюзовая хворь подействует и на дракона. Если же нет – остаются обычные яды.

– Я против. Этот план слишком опасен. Ставим на голосование.

– Голосования не будет, брат Фенимор. План принят к исполнению с разрешения Рима.

Экран гаснет, потом загорается снова. Качество изображения отвратительное, снято в инфракрасных лучах через занавеску, но можно разобрать, что магистр и еще один человек осторожно вставляют остроконечные ампулы в кармашки широкого кожаного пояса, вроде патронташа. Вызываю на экран время записи. Снято полчаса назад.

– Кто знает, что это за бирюзовая хворь?

– Искусственная болезнь, Мастер, – отзывается Анна, оторвав пустой взгляд от пола. – Смертельная и очень заразная. Целый месяц ходишь, как здоровый, разносишь ее по свету, потом два дня горячки, и тебя уже нет. Магистр обманул братьев. Из них каждый десятый умрет. Не верю, чтоб Рим дал свое согласие. Для этого нужно созвать синод, а половина его членов – старые трусливые маразматики.

– Где сейчас магистр?

– Завтракает перед дальней дорогой. Лира, он начнет с твоего замка. Потом – замок Блудвилов. Дальше – пойдет по деревням. Будет заражать колодцы.

Лира вскакивает и бежит к выходу. Переключаю экраны, ищу магистра. Вот он, одевается. Приказываю всем ежикам-разведчикам в районе монастыря двигаться к перекрестку дорог у ворот. Лира! Она сейчас наделает глупостей.

– Тит, останови Лиру, приведи сюда. Она мне нужна здесь!

В районе монастыря пятнадцать ежиков с огнеметами и около сотни поливальщиков и мышеносцев. Остальные огнеметчики разбросаны по всей округе. Я ведь отказался от плана сжечь технику, использовал их как простых наблюдателей. Вызываю все три вертолета и направляю на сбор огнеметчиков.

Врывается разъяренная Лира, в доспехах, с арбалетом в руке.

– Коша, верни вертолет! Мне нужно туда!

Чем ее занять? Чем бы ее занять?

– Садись за пульт, это приказ. Сейчас не до игр. Мне надо знать, кто из церкачей где. Особенно в фургонах на заднем дворе и пристройке.

Лира секунду раздумывает, потом арбалет и железные перчатки летят в угол, она уже за пультом.

– Оставь мне двух мышей для наблюдения за магистром, остальные твои, – наблюдаю, как лихо Лира берется за дело.

Появляется Тит. Замечает Лиру и садится на свое место по аварийному расписанию.

Магистр тем временем приклеивает короткую бородку, усы. Типичный купец. Как там мои ежики? Дюжину огнеметчиков оставляю у перекрестка, остальных гоню к задней стене монастыря. От перекрестка до ворот метров триста, значит пять минут у меня есть. Расспрашиваю Анну об искусственных болезнетворных микробах. Бирюзовая хворь – из самых опасных. Нулевая группа. То есть, как я понял, страшнее нейтронной бомбы. Даже вакцину делают на основе другого вируса. Генетического предка этого. Очень похожего, но не столь смертельного. До сих пор бирюзовая хворь нигде не применялась. Все, хватит думать. Это работа, просто работа. Грязная, гнусная, но необходимая. Дезинфекция. Кто-то должен ее сделать. Не Лира же. Ей и так хватило.