Зелоты (каннаим — ”ревнители”) начали появляться в Иудее после смерти Маттитьяху Хасмонея, завещавшего своим сыновьям ”ревностно относиться к
Торе” и поставившего им в пример ревнителя Пинхаса, который (еще в Синайской пустыне) убил мидианитянку Козби, дочь Цура, вместе с израильтянином Зимри, сыном Салу, и этим ”отвратил ярость Божью от сынов Израилевых” и ”приобрел вечное право на священство за его ревностное служение Богу” (I кн. Хасмонеев 2:50—54). После этого появилось решение ”суда Хасмонея”, что ”совокупляющийся с нееврейкой присуждается за это к казни”, и, как видно, на этом основан древний закон — ”рука ревнителей карает того, кто вступает в половую связь с арамейкой”. Но в качестве организованной и функционирующей группы, которая увлекла за собой молодежь и значительную часть народа, зелоты появились лишь во время переписи населения Квиринием, когда Иудея стала римской провинцией и была лишена даже тени самостоятельности, выражавшейся ранее в том, что ею правил еврей из династии Хасмонеев (Гиркан II) или царь и особый правитель идумейского происхождения (Ирод и Архелай). Зелоты были организованы в особую партию Иехудой Галилеянином и Цадоком фарисеем в 6 г. н. э., когда, как доказал Шюрер, Квириний предпринял перепись населения. Правда, в начале настоящего столетия два исследователя пытались доказать, что партия зелотов сформировалась как раз во время Великого восстания против римлян, в 66 г. н. э. (через 60 лет после переписи Квириния) и что Иехуда Галилеянин и фарисей Цадок — не кто иные, как основатели ”четвертой философии”, о которой говорит Иосиф Флавий. Но мы не можем называть группу политических агрессоров ”четвертой философией”, и еще много лет назад мною доказано, что это мнение не обосновано. В том самом месте, где Иосиф Флавий говорит про ”четвертую философию”, он пишет об усиленном подстрекательстве к восстанию со стороны Иехуды Галилеянина и фарисея Цадока, которое и привело к войне и убийствам и даже к сожжению Храма.
Почему же Иосиф Флавий называет партию зелотов ”четвертой философией”?
Потому что, несмотря на политическую активность зелотов, в конце концов главным для них была их ”философская” концепция, согласно которой один лишь Бог управляет своим народом и всем миром, и поэтому немыслимо подчиняться царю из плоти и крови, например, римскому императору или его наместнику. Фактически зелоты были фарисеями; одним из двух основателей их секты был фарисей Цадок, и Иосиф Флавий определенно говорит, что приверженцы Иехуды и Цадока ”во всем прочем (кроме того, что связано с римским порабощением) согласны с фарисеями”. А ведь фарисеев, как и ессеев и в известной мере и саддукеев, Иосиф представил в виде философских школ, чтобы лучше растолковать их сущность своим греческим и римским читателям.
Да и всех фарисеев нельзя было мерить одним аршином, точно так же как и другие группы. Разве мы не видим значительную разницу в подходе к политическим вопросам между школами Шаммая и Хиллела? Разве можно опровергнуть тот факт, что в школе Шаммая наблюдалась определенная склонность к фанатизму (зелотской концепции) , хотя настоящими зелотами не были и приверженцы Шаммая?
Фарисеи школы Хилпепа, раббан Иоханан бен-Заккай и его ученики, были миролюбивыми фарисеями-квиетистами. Фарисеи школы Шаммая не были зелотами, но были требовательны и ревностны. Зелоты же были фарисеями-активистами, требовавшими радикальных политических мер. В качестве радикальных активистов зелоты применяли насилие как к римлянам, так и к миролюбцам среди евреев, как это определенно подчеркивает Иосиф Флавий, и поэтому он приписывает крайним зелотам мятежи и войны с римлянами и — как результат этого — разрушение страны. Но вместе с тем Флавий отмечает, что дурные дела зелотов вытекали из их извращенных теорий, что следует служить не "смертным”, а только Богу; что поэтому не следует платить налоги римлянам, и Бог поможет сынам своего народа лишь в том случае, если они останутся верны своим убеждениям и будут исполнять то, что считают соответствующим этим убеждениям. Он определенно говорит, что зелоты ”наполнили государство смутой” и сделались ”корнем зла” благодаря своим ”до того времени неизвестным философиям”. Итак, главным для зелотов были известные теории (”философии”), которые и привели, по мнению Иосифа Флавия, к ”дурным последствиям” — мятежам и войнам. Но даже когда он их осуждает, он говорит, что они заимствовали свое имя у ”ревнителей добра”. Понятно, что нельзя ожидать похвалы революционной партии, борющейся с Римом, от человека, оставившего поле битвы и перешедшего в лагерь противника. Достаточно того, что он дважды называет секту зелотов ”четвертой философией” и ставит ее в один ряд с фарисеями и ессеями.
К сикариям он относится по-другому.
В то время как Флавий сообщает, что группа зелотов организовалась при римском наместнике Колонии (6—9 гг. н. э.) и что поводом к ее образованию была перепись населения Квиринием, он отмечает, что группировка сикариев появилась во время правления прокуратора Феликса (53—61). После рассказа о том, что Феликс схватил ”архиразбойника Элазара [бен-Диная] и отправил его вместе со многими другими пленными в Рим” и что он распинал разбойников (т. е. патриотов-зелотов) и убивал ”граждан, сотрудничавших с ними, ...неисчислимыми массами”, он продолжает: ”После того как страна была очищена [от зелотов и их приспешников из населения], появились в Иерусалиме бандиты другого рода, называвшиеся сикариями”. Значит, сикарии чем-то отличались от зелотов, и они появились на сцене во время Феликса и после того, как ”страна была очищена” от зелотов. (Конечно, это преувеличение: главари зелотов и наиболее значительные из их приверженцев были убиты или сосланы в Рим, но масса их последователей оставалась в стране ). Итак, секта сикариев образовалась не раньше 53 г. н. э., а может быть, лишь в 55—57 гг. — в середине правления Феликса и
после его ”чистки”. С момента организации зелотов как политической группировки и до появления сикариев как новой патриотической секты прошло приблизительно 50 лет. А ведь это довольно продолжительный период для бурной эпохи, непосредственно предшествовавшей разрушению Второго храма.
Чем отличались сикарии от зелотов и почему они выделились в особую группу? И.Н.Симхони, переводчик "Иудейской войны” на иврит, говорит в примечании к параграфу 3 главы 13 второй книги: ”Чем отличались эти бандиты (сикарии) от бандитов, упомянутых раньше, членов секты Элазара бен-Диная, автор [”Иудейской войны”] не раскрыл. Как те, так и другие, так же как и обитавшие в пустыне чудотворцы и лжепророки, мечтали о ”царстве небесном” и были ревнителями свободы. Число их увеличилось в период второго наместничества с ростом разрушительных сил и распространением беспорядков в стране”. Но когда во времена беспорядков появляются разные группы с общими революционными стремлениями, в основе этих стремлений непременно лежат различные идеологии, которые оценивают политическое, экономическое и общественное положение с различных точек зрения и исходя из этого создают новые и разные теории, которыми они обосновывают особые стремления своих групп. Если бы это было не так, то не было бы никакого оправдания возникновению и существованию новой группы при наличии старой.
Иосиф Флавий отлично знает, что многочисленные и разнообразные группировки, существовавшие перед разрушением Храма, отличались одна от другой своими теориями и взглядами, и он умеет их различать. Но, по его мнению, все те группы, которые стремились к восстанию и перевороту, одинаково вредны, и поэтому он не занимается выяснением их идеологий, как он это делает в отношении фарисеев, саддукеев и ессеев. Все они бунтовщики и мятежники, все причинили вред народу и стране, и все ненавистны императору и Риму, а посему не стоит заниматься их вредными философиями”.
Есть еще причина, почему Флавий не разъясняет разницу между зелотами и сикариями. Он боится говорить о мессианской идее. Потому ли, что он знает, что именно эта идея привела к восстанию, потому ли, что римляне не поняли бы духовную сторону мессианского предназначения и возмущались бы его политическим аспектом, или же потому, что в то время, когда он писал свою ”Войну”, в Риме уже относились с подозрением к ”мессианцам”, то есть христианам. А так как он не мог совершенно скрыть тот факт, что мессианская идея привела к восстанию, то, говоря о восстании и повстанцах, он вставил знаменитую фразу о главной причине восстания: ею ”было двусмысленное предназначение, о котором говорится в Священном Писании, заключающееся в том, что в те дни один из их страны будет править всем миром”. Ясно, что здесь подразумевается Мессия и еврейское мессианское предназначение. Этим Флавий ограничился при выяснении главной причины политического восстания и социальной революции. Вдаваться в подробности и разбирать различные теории и вообще распространяться об этом ”опасном” предмете Флавий не счел возможным и нужным.
