Нет ничего ужаснее религиозного фанатизма, когда религия превращается в политику!
В конце концов наиболее фанатичные среди фарисеев совершили непростительный поступок: они обратились к сирийскому царю Деметрию III Эвкеру с просьбой помочь им против своего царя.
Можно полагать, что взамен требуемой помощи они обещали сирийскому царю подчинить Иудею Сирии при условии, что ей будет обеспечена автономия в области религии и внутреннего управления, как это было до правления Шимона, сына Маттитьяху. Благочестивые евреи призывают одного из наследников Антиоха Эпифана на помощь против одного из потомков Маттитьяху Хасмонея! Вне всякого сомнения, это измена родине, но ведь так же поступили и французские аристократы во время Великой революции и русские консерваторы-националисты в новое время, подстрекая против своей коммунистической родины французов и англичан. Надо полагать, что не лучшие из фарисеев поступили так, а те "лицемеры”, "похожие на фарисеев" и ”требующие вознаграждения, как Пинхас” - библейский архиревнитель и предтеча всех ревнителей, от которых предостерегал Яннай свою жену. Мы встречаем таких и в лагере Помпея, когда они требуют упразднить власть царствующих Хасмонеев и восстановить порядки, которые существовали при Птолемеях и Селевкидах, т. е. поставить во главе народа вместо независимого царя подчиненного Риму первосвященника. Мы встретим таких и при дворе императора Августа, когда они призывают положить конец царствованию дома Ирода и подчинить Иудею власти римского наместника, который будет назначать первосвященников по своему усмотрению... У фарисеев, конечно, было два предлога для оправдания их низменных действий. Во-первых, интересы религии стоят выше политичен ских соображений и даже национальной независимости, которой нет там, где есть деспотическое единовластие; и во-вторых, если еврейский царь воюет с помощью наемного войска чужеземцев, то и они, фарисеи, вправе использовать содействие чужеземного царя...
Это ужасное событие — измена и бунт — произошло около 88 г. до н. э.
Деметрий Эвкер, которого победы Янная серьезно беспокоили, не заставил себя упрашивать и поспешил явиться в Иудею со своим войском. К сирийскому войску присоединилось много еврейских солдат из тех, которые взбунтовались против Янная, и таким образом у Эвкера собралось большое войско в 40 тысяч пехотинцев и 3 тысячи всадников, тогда как в распоряжении Янная было всего 6 тысяч наемных пехотинцев, 2 тысячи евреев и лишь тысяча всадников. Обе стороны вели широкую пропаганду среди солдат: Эвкер пытался перетянуть на свою сторону греческих наемников Янная, а Яннай — евреев из армии Эвкера. Но пропаганда была неуспешной с самого начала. Армии встретились у Шхема, и хотя Яннай вел героический бой и истребил немало сирийских и еврейских солдат Эвкера, он не смог устоять перед натиском превосходивших его войско сил и бежал с остатками своей армии в горы.
Тогда совершилось то, что было естественным для нации, которая еще не совсем утратила свое здоровое государственное чутье: евреи, находящиеся в армии Эвкера, раскаялись в том, что они воюют против своего царя; им было больно утратить независимость и тяжко видеть даровавшего им свободу царя из дома Хасмонеев в таком бедственном положении. 6 тысяч евреев из армии Эвкера тут же перешли к Яннаю. Яннай же, находясь в тяжелом положении, вернул арабскому царю Авдату те моавитские, гилеадские и арабские города, которые он у него завоевал, чтобы заручиться поддержкой последнего против Эвкера. Сирийский царь, победивший Янная дорогой ценой, потеряв 6 тысяч евреев из своего войска, а также боясь Авдата, вернулся к себе ни с чем.
Однако наиболее фанатичные бунтовщики продолжали воевать против своего царя, даже оставшись без союзников. После того как Яннай нанес им поражение в открытом бою, они отступили в город Бет-ха-Мелех на Царской горе, где и укрепились. Яннай осадил этот город и взял его. По рассказу Иосифа Флавия, он схватил там главарей бунта и повел их в Иерусалим, где приказал распять всех (800 человек) посреди города, после того как на их глазах закололи их жен и детей. В это же время и на этом же месте он пировал со своими наложницами, наслаждаясь муками распятых! За эту жестокость евреи прозвали его "убийцей” (траки) . Эта зверская расправа так устрашила его противников, что 8 тысяч человек бежали из Иудеи и не возвращались на родину во все время царствования Янная.
Талмуд также упоминает убийство мудрецов (вероятно, из фарисеев) и их бегство из Страны Израиля, но там нет таких огромных цифр убитых и бежавших. Я думаю, что рассказ Иосифа Флавия о жестокостях Янная — всего лишь легенда. Во-первых, число главарей бунта не могло достигать 800 человек; во-вторых, числа 800 распятых и 8000 бежавших весьма подозрительны (число бежавших в десять раз превышает число убитых); в-третьих, распятие не было видом казни по еврейским законам, и до владычества римлян эта жестокая казнь вообще не была известна в Иудее; и, наконец, в-четвертых, прозвище траки звучит в еврейском языке очень странно. Иосиф Флавий черпал свои сведения о царствовании Янная из фарисейских источников, относившихся враждебно к дому Хасмонеев с того времени, когда он начал склоняться на сторону саддукеев, а также из греческих источников, относившихся с ненавистью к Хасмонейским царям, захватившим и разрушившим греческие города в Палестине. Поэтому те и другие приписывали Яннаю всякие небылицы и страшные акты жестокости. Нет сомнения в том, что он отомстил фарисеям, которые взбунтовались против него, призвали к себе на помощь его врагов и привели к временной потере плодов его завоеваний в Заиорданье. Флавий, рассказывающий про него такие ужасные вещи, сам оправдывает его поведение по отношению к фарисеям. Но распять именно 800 фарисеев (и все они "главари”) и заколоть у них на глазах их жен и детей да еще развлекаться при этом со своими наложницами — на это не был способен царь Иудейский и первосвященник из дома Хасмонеев! Если бы это была правда, то народ не был бы предан Хасмонеям душой и сердцем и не проливал бы кровь за тех, в чьих жилах текла хасмонейская кровь, начиная со дней Помпея и до Агриппы I.
У нас есть также явное доказательство того, что Яннай примирился со своими противниками и в некотором смысле отказался от единовластия: до нас дошли чисто еврейские монеты последних лет его царствования (80—76 гг. до н. э.), на которых, как в начальном периоде его правления (103—95), вычеканено "Еврейское собрание”, тогда как на монетах времени его войны с фарисеями и за несколько лет до нее (около 94— 85) выгравировано только ”Царь Ионатан”. На монетах периода, последовавшего за войной против фарисеев, мы опять находим титул ”первосвященник” вместо ”царь”, что доказывает, что после гражданской войны, одной из главных причин которой была отмена ”Еврейского собрания”, победивший Яннай восстановил прежнее официальное народное представительство, существовавшее при его отце и брате.
IV. Последние войны, завоевания и смерть Янная
Продолжительная гражданская война ослабила военную мощь Иудеи, и она едва не стала добычей царей Сирии и арабов.
Антиох XII Дионис, сирийский царь, затеял войну с арабами и по дороге ворвался в Иудею. У ослабевшего Янная не было достаточно сил, чтобы встретиться с ним в открытом бою. Чтобы задержать его продвижение, Яннай вырыл глубокий ров и построил стену, прикрытую деревянными башнями на протяжении всей дороги от Яффы до Кфар-Сабы, которая была названа впоследствии (согласно Иосифу Флавию) Антипатридой. (В действительности Кфар-Саба лишь близка к Антипатриде, но не идентична ей.) Но Антиох Дионис спалил башни, разрушил стену и продолжал свой путь в Аравию. Там он был убит в войне против царя Харета, и последний сделался царем Сирии. Харет выступил и против Янная, — может быть, потому, что считал его опасным для себя, так как Яннай также мечтал завоевать Сирию. Яннай вышел ему навстречу, и около Хадида, к востоку от Лода (на расстоянии 5 километров к северо-западу от Модиина) встретились обе армии. Арабский царь нанес поражение силам Янная, но, как видно, победа не была полной или ее вообще не было, а все это было лишь вымыслом греческих источников. Как бы то ни было, Харет помирился с Яннаем, очевидно, ценой отказа последнего от своих претензий на арабские города или на Сирию. Харет со своим войском оставил Иудею, и Яннай снова почувствовал себя хозяином положения.
