Маркс сделал правильное, основанное на экстраполяции предсказание, что в результате развития производственных сил достаточно будет нескольких процентов работающих, чтобы создать все необходимые материальные блага. Действительно, сегодня во многих европейских странах безработный может жить на свое пособие несравненно лучше, чем любой рабочий в XIX веке, и пользоваться такими благами, о которых не могли помыслить богатые буржуа.

Негативная сторона марксизма проявилась в ХХ веке, когда жестокая борьба за власть в виде революций, гражданских войн и деспотизма привела к пренебрежению ценностью человеческой жизни. Можно сказать, что сработал закон непредвиденных последствий, общий для всех футурологических исследований. Согласно этому закону любое действие может и не привести к желаемому результату, но у него обязательно будут какие-нибудь непредвиденные последствия. (Этот закон по-разному формулировался разными авторами от закона Мерфи до «Суперфрикономики» Стивена Левитта и Стивена Дабнера.)

Следующий рывок футурология совершила в конце XIX века благодаря творчеству писателей-фантастов Герберта Уэллса и Жюля Верна.

Верн в своих произведениях предсказал научные открытия и изобретения в самых разных областях, в том числе акваланги, телевидение и космические полеты. Уэллс придумал универсальное «футурологическое оружие» — машину времени, позволяющую узнать все, что будет в будущем. Фактически именно Уэллс оформил «будущее» как отдельное пространство со своими законами, куда, однако, можно попасть.

Фантасты не прогнозируют будущего, они придумывают его образы.

Развернутые метафоры, созданные авторами, далеко не всегда согласуются с реальностью, поскольку у них другая задача — развлечь читателя.

Например, описание Жюль Верном подводной лодки не было предвидением, поскольку подводные лодки тогда уже существовали, но «Наутилус» как образ затмил современные ему подводные лодки, о которых знали только специалисты.

Фантастика предложила новый способ привыкания к будущему, сумевший преодолеть барьеры скептицизма.

Художественные произведения не вызывали критического отторжения, поскольку воспринимались как выдумка авторов.

В то же время фантастика сослужила футурологии дурную службу, превратив все будущее в выдумку и нечто несерьезное.

Зарождение научной футурологии

В 1901 году Герберт Уэллс написал книгу «Предвидения: о воздействии прогресса механики и науки на человеческую жизнь и мысль», в которой изложил свое видение жизни в XX веке, вплоть до 2000 года.

Уэллс угадал развитие пригородных поселений, военное поражение Германии, рост сексуальной свободы и создание Евросоюза. А вот первый самолет, по его мнению, должен был взлететь только в 2050 году, а подводные лодки годились только для утопления своего экипажа.

В первой половине XX века вышло много книг о будущем, подобных «Предвидению...» Уэллса. Они тоже рассматривали будущее как продолженное настоящее с теми или иными технологическими усовершенствованиями, но с сохранением прежней социальной структуры. Но наряду с ними возник новый жанр модели-антиутопии.

Яркий пример таких произведений — «Закат Европы» Освальда Шпенглера, в которой автор говорит о неизбежной дегуманизации европейской культуры, о растущем техницизме как новом источнике власти.

Фантастика перебирает все возможные на данном этапе представления о будущем. Писателям позволено то, что не позволено ученым, поскольку им не нужно отвечать за несбывшиеся прогнозы. При этом влияние фантастики на сознание читателей очень велико.

Художественные произведения могут подготавливать людей к возможному будущему. Поэтому фантастика была востребована как сторонниками тоталитарного режима, так и его противниками.

Роман Джорджа Оруэлла «1984», впервые опубликованный 8 июня 1949 года, считается одним из известнейших произведений в жанре антиутопии, предупреждающих об угрозе тоталитаризма. Большинство черт тоталитарного общества Оруэлла заимствовано из его прообразов — Советского Союза в период диктатуры Сталина и гитлеровской Германии. В 2009 году газета The Times включила роман «1984» в список 60 лучших книг, опубликованных за последние 60 лет, а журнал Newsweek поставил роман на второе место в списке 100 лучших книг всех времен и народов.

В XX веке важную роль стали играть не идеи о технологической эволюции, а идеи об эволюции человека.

Ницше высказывал идею о сверхчеловеке, которая стала одним из источников современного трансгуманизма. Альтернативой идеям Ницше стала позиция русских ученых-космистов, в первую очередь Циолковского. Он создал метафору-утопию «лучистого человечества» — людей, осваивающих просторы космоса в новых телах, а также описывает принципы реактивного движения, необходимые для начального этапа развития ракет, тем самым проложив путь к желаемому будущему.

Циолковский предлагал заселить космическое пространство с использованием орбитальных станций, выдвинул идеи космического лифта, поездов на воздушной подушке. Считал, что развитие жизни на одной из планет Вселенной достигнет такого могущества и совершенства, что это позволит преодолевать силы тяготения и распространять жизнь во Вселенной.

Циолковского, высказавшего мысль: «Земля — колыбель человечества, но не вечно же жить в колыбели!», вдохновляли идеи русского мыслителя Н. Ф. Фёдорова, сформулированные в труде «Общее дело». Именно Фёдоров, мечтающий воскресить всех людей, когда-либо живущих на Земле, впервые заявил о том, что перед восстановленным во всей полноте человечеством лежит путь к освоению всего космического пространства.

В 1950-е годы развивается жанр техноапокалипсиса, связанный с осознанием рисков ядерной войны.

В этом жанре написан ставший литературной сенсацией 1957 года роман Невилла Шюта Норвея «На берегу», описывающий мир после Третьей мировой, ядерной войны, которая произошла в 1964 году и полностью уничтожила население Северного полушария.

В 1957 году Хью Эверетт выдвинул идею об актуальном существовании множества миров в виде квантового мультиверса (то есть о том, что все вероятные вселенные реально существуют и при каждой возможности выбора состояния квантового объекта появляются две новые вселенные), а Кинг Хубберт предложил свою теорию о колоколообразной форме кривой, описывающей добычу любого конечного ресурса.

В том же году И. А. Ефремов написал научно-фантастический роман «Туманность Андромеды», в котором показана впечатляющая панорама будущего на объединенной Земле.

Ефремов нарисовал общество, населенное принципиально новыми людьми. Они решили большинство социальных и технических проблем, перестроили планету, превратив ее в цветущий сад, вышли к звездам, влились в «Великое Кольцо» коммуникаций с иными цивилизациями, готовясь преодолеть последние ограничения, накладываемые законами природы на скорость «межзвездной связи».

А через два года братья Стругацкие ответили ему фантастической утопической повестью «Полдень, XXII век». Обе эти книги являют собой один из самых привлекательных образов идеального завтра.

Повесть «Полдень, XXII век» стала первой в цикле книг, описывающих так называемый мир Полудня. Пожалуй, это одна из немногих утопий, в которой было бы приятно и интересно жить. Здесь разрешен конфликт между потребностью человека в приключениях и созданием идеальной утопии. Однако даже в этой утопии есть КОМКОН-2 (Комиссия по контролю научных достижений), ограничивающий технологии и убивающий людей. И в завершение наступает сингулярность — торжество сверхчеловеческого разума люденов — следующей ступени развития Homo sapiens.

Характерно, что позднее и Ефремов, и Стругацкие перешли к более пессимистичному взгляду на будущее человечества. Яркое проявление этих изменений — роман Ефремова «Час Быка», написанный в 1968 году.

«Час Быка» — своеобразная антиутопия, предупреждающая мир об опасностях, таящихся в стремительном прогрессе бездуховной цивилизации. Обесчеловеченный разум рождает чудовищ — так возникает мир инферно — непрерывного и бесконечного, безысходного страдания. В советское время эта книга была изъята из магазинов и библиотек практически сразу после своего выхода в свет.