Лена стояла в тамбуре. На каждой остановке с волнением и надеждой подходила к двери, разглядывала людей на платформе, пытаясь угадать: кто из них похитил Сергея? Но никто к ней не обращался. Когда двери захлопывались, она разочарованно смотрела расписание: когда же следующая остановка?

Чем дальше от Москвы, тем меньше людей было на пустынных платформах. Лена забеспокоилась: может быть, ошибка вышла? Она села не в тот поезд?

Двери в очередной раз открылись. И вновь никто к ней не подошел. Вдруг человек, стоявший в тамбуре, толкнул Лену, вырвал из рук сумочку и спрыгнул на платформу. И тут же двери захлопнулись, поезд тронулся. Лена не сразу сообразила, что произошло, а потом поняла, что ее ограбили, забрали все деньги и тем самым лишили надежды вернуть Сергея…

Лена прибежала ко мне вся в слезах. Она не могла успокоиться. Ее охватил ужас: где же взять теперь пять тысяч?

Я сказал ей, что она глубоко ошибается, — деньги отнял не какой-то посторонний, случайно нацелившийся на ее сумочку, а тот, кто пишет ей письма.

— Вот увидите, — сказал я Лене, — завтра вы получите новое письмо.

Что-то меня смущало в этой истории. Если Сергея действительно похитили, то почему прошло так много времени, прежде чем за него потребовали выкуп?

Я попросил Лену дать мне на один день снимок мужа, который ей прислали в конверте, и отвез знакомым ребятам в фотолабораторию.

На следующее утро я подъехал к ее дому в шесть утра, зашел в подъезд, проверил почтовый ящик — пусто, письма еще не было. Так я и думал.

Я встал возле лифта — так, чтобы видеть всех, кто проходит мимо почтовых ящиков. За полтора часа из дома вышло человек двадцать. Но к интересующему меня почтовому ящику подошел только один молодой парень. Он вытащил из куртки белый конверт и бросил его в прорезь почтового ящика. Потом инстинктивно обернулся и увидел меня. На его лице появилась кривая ухмылка — он все понял. Он хотел было вернуться, но пересилил себя и вышел из подъезда.

Это был Андрей, сын Лены.

Ровно в половине восьмого спустилась Лена. Она достала из ящика белый конверт — это было третье письмо, доставленное Лене без посредства почтальона.

Письмо было злое: «С тебя еще полторы тысячи. Не пытайся вновь нас обмануть, иначе не увидишь мужа».

Я сказал ей, что не надо ни у кого занимать деньги. Тот, кто посылал Лене письма, не знает, где ее пропавший муж. Он просто воспользовался этой ситуацией, чтобы вытянуть из нее деньги. Это обычное вымогательство, шантаж.

— Но теперь все кончено, — пообещал я, — больше вы таких писем получать не будете.

Я объяснил ей, что фотография, на которой изображен Сергей со связанными руками, это фотомонтаж, причем кустарный.

— Но кто же это сделал? — спросила ошеломленная Лена. Она смотрела на меня с недоверием.

Мы поднялись в ее квартиру. Я попросил ее показать мне комнату Андрея. Он знал, что мать никогда не позволит себе рыться в его вещах, и долго искать не понадобилось.

Возле стола стоял старый рюкзак. Я попросил Лену открыть его — там лежали одноразовые шприцы, пакетики с белым порошком и пачка долларов. Лена вся в слезах пересчитала деньги. Трех с половиной тысяч там уже, конечно, не было — часть денег Андрей успел потратить на наркотики.

Как я и предполагал, Лена обиделась на меня. Какой матери понравится, когда плохо говорят о ее сыне?

Я быстро ушел. Хотел еще сказать ей, чтобы она не ждала исчезнувшего мужа, потому что, скорее всего, Сергея нет в живых. Но не решился. Да она бы мне и не поверила. Она будет ждать его возвращения.

Вера погибла потому, что у ее брата сломалась машина. Он должен был отвезти ее на похороны дяди, маминого брата. Но машина сломалась, он с утра поехал в мастерскую, а ей пришлось бежать на вокзал, чтобы взять билет на поезд.

Вообще-то она любила ездить на поезде — это даже приятно, если не торопишься. А она торопилась. К тому же из всей семьи поехать смогла только она одна.

Вера сказала, что вернется на следующий день, чтобы успеть в понедельник на работу. Больше ее живой никто не видел… О ее последних минутах известно со слов проводника.

Поезд был полупустой. Она читала книжку, иногда посматривала в окно. Ей нравилось путешествовать. Съев мороженое, Вера вышла в туалет, но на свое место не вернулась. Никто не обратил на это внимания — думали, сошла где-то на остановке. Тем более что ее сумка куда-то исчезла.

На конечной станции, когда пришли уборщики, обнаружилось, что туалет заперт. Они взломали дверь — там лежала мертвая Вера. Она была убита выстрелом в затылок.

Должно быть, последние секунды ее жизни были ужасными.

Она мыла руки в туалете, когда дверь открылась, ворвался человек с оружием и выстрелил. Ни выстрела, ни ее крика никто не услышал — видимо, потому, что в этот момент поезд с грохотом вошел в туннель.

Это было не первое такое убийство в поезде — жестокое и на первый взгляд бессмысленное. Убийца не взял у Веры ни вещей, ни денег. Ее сумку нашли в соседнем вагоне нераскрытой.

Так же поступил неизвестный убийца еще с тремя молодыми женщинами. Он убивал их в туалетах поездов — ставил на колени и стрелял в голову.

Серийные убийцы не редкость. Но у них всегда бывает какой-то мотив, чаше сексуальный. Этот преступник даже не пытался насиловать женщин или еще каким-то образом получить удовольствие. Он их просто убивал. И поразительно быстро исчезал с места преступления. Он не оставлял следов. Можно было предположить, что после очередного убийства он ложился на дно и спокойно пережидал где-то период активного розыска и вновь появлялся — уже на другой железной дороге.

Убийца уносил с места преступления вещи убитой, чтобы запутать милицию, но оставлял их где-нибудь в поезде. Он ничего не присваивал. Он словно специально бросал вызов милиции: дескать, вам меня не поймать.

Первой была убита проститутка. Тогда милиционеры подумали, что с ней расправились конкуренты. Потом обнаружили труп женщины, которая участвовала в подпольном производстве водки. Решили, что это расплата за нежелание делиться доходами с местной братвой.

Но после третьего убийства стало ясно, что на железной дороге действовал серийный убийца.

Пока что можно было сделать только один вывод — он убивал молодых женщин, которые одевались очень ярко и вели себя независимо и самостоятельно. Возможно, он по какой-то причине ненавидел проституток и принимал за проституток всех смело одетых молодых женщин.

Вера была привлекательна, следила за собой — занималась спортом, танцевала. Видимо, ее короткая юбка и уверенная манера держаться ввели убийцу в заблуждение.

Туалеты в поезде запираются изнутри. Открыть дверь снаружи могут только сами железнодорожники, у которых есть специальные универсальные ключи. Логично было предположить, что убийца — железнодорожник. С другой стороны, при желании каждый может заказать себе в мастерской такой ключ и свободно ходить по поезду.

Железнодорожная милиция подобрала несколько молодых женщин-агентов. Одетые более чем откровенно, они каждый день ходили по поездам, надеясь привлечь внимание убийцы. Но на агентов он не реагировал. Может быть, уехал в другой город?

Милиция нашла и опросила многих пассажиров поезда, которые ехали вместе с Верой. Никто не вспомнил ничего подозрительного. Только одна женщина сказала, что, когда она переходила из одного вагона в другой, какой-то человек с силой оттолкнул ее и обогнал. Она упала и ударилась головой.

Ее просили вспомнить хоть какие-нибудь приметы человека, который ее толкнул, но она ничего не запомнила. Это была единственная зацепка, и следователь обратился за помощью к медикам, которые профессионально владеют искусством гипноза, или, говоря научным языком, гипнорепродукции пережитого состояния.

Свидетели часто не могут вспомнить то, что они видели. Ведь все это было так страшно и произошло так стремительно!.. Считается, что погруженный в гипноз человек способен вспомнить детали, которые в обычном состоянии начисто пропадают из памяти.