– Все приграничные селения покинуты. Колодцы засыпаны, поля выжжены. Народ совсем недавно ушёл, следы ещё видны…

Королева смерила его строгим взглядом. На гостеприимство нерейцев она не рассчитывала, но вот на их воду…

– Чего же ты радостный такой? Где мы воду брать будем?

– У Драконовых скал, сиятельная королева! – не моргнув глазом, доложил Аргомах. – Река Чёрный язык. Небольшая, но бурная. Там на всё войско хватит. Мы пили воду, весьма хороша!

– А местные жители?

– У Чёрного языка два селения, оба покинутые. Но дальше… дальше на юго-запад, вдоль Драконовых скал…

– Ну же, говори быстрее!

– В селении камнетесов нас приняли как добрых гостей! – воссиял юноша. – Люди грубоваты, но дружелюбны. Они с нашими купцами торгуют. Я оставил там трёх своих, думаю, пусть вроде послов у них будут, не прогневайтесь…

– Ты всё правильно сделал, – отметила королева и переглянулась с Главком и Тибиусом. – Пусть твои люди там и остаются. Добрые соседи – редкость в наши дни.

Это была хорошая весть. Наладить отношения с Тёмной долиной Южному Оплоту не удавалось во все времена. Ни Агафиру, отцу Сильвиры, ни Ликорею, её мужу. Слишком разобщены были племена Нереи, слишком враждовали между собою. Сдружившись с одним племенем, Южный Оплот неизбежно портил отношения с другим. Город Нефелон, располагающийся далеко на юго-западе, лишь формально считался столицей Нереи. Единого правителя у Нереи не было испокон веков, чем всегда успешно пользовался Хадамарт. Разобщая и стравливая племена, он прочно удерживал их в паутине своей власти.

– А ведь молодец мальчишка, – сказал Тибиус, когда окрылённый похвалой прознатчик покинул шатёр королевы. – Если мы начнём договариваться не с племенными князьками, а со старейшинами селений и с простыми поселянами, то так, мало-помалу, можно и весь край сплотить.

– Годы, годы работы, – невесело кивнула королева.

– Прежде придётся взять Нефелон, – добавил Главк. – Этот город всегда был резервом для сил Хадамарта. По слухам, Падший там и засел после того, как мы изгнали его из Амархтона.

– Итак, почтенные, – сказала Сильвира. – Если ближайший источник пресной воды находится у Драконовых скал, то выбора у нас нет… Хотя я всегда испытывала неприязнь к этим скалам, – добавила она вполголоса.

На следующий день войско двинулось дальше, таща за собой длинные вереницы повозок. Сотникам было приказано развернуть боевые знамена, и ветер затрепал боевые стяги Южного Королевства. День стоял ясный и ветреный. Было сухо, в долине кое-где клубилась тёмная пыль. Воины шагали браво, без ропота – в бой шла сплочённая армия под единым знаменем, с едиными кличем на устах: «За королеву! За королевство владычицы Сильвиры от Гор южных ветров до Тёмной долины!» – а кое-кто дерзко добавлял: «До Нефелона!»

На побережье отправился отряд конных разведчиков. Как только подойдут корабли с войском «степных орлов» Этеокла, они пошлют весть королеве, что подмога близко.

Через два дня войско подошло к условленному месту у подножия Драконовых скал. Мрачные, черные гребни, похожие на изломанную изгородь, встретили южан суровым молчанием. Вдали виднелись покинутые селения. И лишь горный поток, выбивающийся из расщелины и несущийся вниз в маленькое озерцо, напоминал, что и здесь, среди безмолвных камней, есть жизнь. Это и была «река», именуемая здесь Чёрным языком.

Как бы не уверял Аргомах, что вода эта здорова, королева запретила пить и поить лошадей до утра, пока десяток добровольцев не испробует её на себе. Всё обошлось, вода была вполне пригодна. Аргомах с группой соратников не поленился взобраться на скалистый гребень Драконовых скал и убедиться, что атаковать оттуда Хадамарт не сможет. Ни даймон, ни человек не смогут удержаться на столь крутых склонах.

Развёртывание сил происходило гладко, но у королевы возникло интуитивное подозрение, что Хадамарт и хотел, чтобы её войско расположилось именно здесь. Действительно, зачем ему было заставлять жителей приграничья засыпать колодцы? Не затем ли, чтобы в округе осталось лишь одно место с достаточным запасом воды?

У большого походного шатра королевы не было отбоя от гонцов и разведчиков. Сильвира требовала неотступно следить за продвижением легионов Хадамарта и докладывать о нём постоянно. Волнение нарастало с каждым часом. Через три дня силы Хадамарта будут здесь, а корабли Этеокла до сих пор не подошли к берегам Нереи!

Королева нервно теребила гусиное перо, глядя на карту Тёмной долины. Если Этеокл не высадится завтра, то Хадамарта придётся встречать без его семи тысяч «степных орлов». А это очень, очень рискованно!

– Можно ли хоть как-то узнать, куда он подевался?

– Сиятельная королева, ни соколы, ни голуби не могут доставлять послания на корабли, которые находятся неизвестно где, – ответил Аргомах, виновато потупив взгляд, словно он лично был виноват в ограниченных способностях почтовых птиц. – Мои люди исправно сторожат на берегу. Они пошлют вам весть сразу же, как только увидят паруса… Почтенный Главк?

– Почему все ещё нет донесений о составе легионов врага? – сурово стребовал глава Серебряного Щита.

– Нам удалось подобраться только на три полёта стрелы. Над легионами кружат горгульи, а вокруг ни одного деревца, чтобы спрятаться. Видны только шеренги даймонов, в основном однорогих арпаков. Общее число врагов до тридцати тысяч.

– Это мы знаем, – сказал Главк. – Оставь нас с владычицей.

Белобрысый юноша склонил голову и удалился.

– Что думаешь, Главк? Почему Этеокла нет?

Глава рыцарского корпуса был в эти дни особенно молчалив и суров.

– Погода ясная. И ветер попутный. Они должны были высадиться ещё три дня тому.

– Весь берег от Южного Оплота до Амархтона в наших дозорных. И в Меликерте у нас шпионы, и на островах Алабанда. Нам бы сообщили. Не мог же флот Хадамарта возникнуть из ниоткуда! Если он всё-таки потопил корабли Этеокла, то где обломки? Кучи обломков должно было вымыть на берег! – королева села в походное кресло, поправила алый плащ и золотую застёжку на нём, затем снова встала. – Этеокл должен был плыть вдоль берега… Не могли же все его корабли просто исчезнуть!

– Мне напрашивается только одна мысль, – сказал Главк. – Что эта задержка – умышленная.

Королева глянула на него недобрым взором. Сознательная задержка войск в условиях войны называлась не иначе как предательством. Полководца-изменника ждал суд и пожизненное изгнание в гиблое ущелье Шарат, верные ему когорты расформировывались, а личные гербы и знамёна предавались сожжению.

– Быть не может! Этеокл бился рядом со мной в Амархтонской битве. Он был готов жизнь отдать за меня… И сделал бы это, если бы я его тогда не остановила! Этеокл не предатель!

Главк ничего не стал возражать, памятуя, что спор с рассерженной владычицей ни к чему доброму не приведёт.

***

Королева в эту ночь не могла уснуть. Образ стоящего на носу галеры принца Этеокла, отдававшего преступный приказ стать на якорь, не давал ей покоя.

«Подумай, владычица, хорошенько подумай. Кто в случае твоей гибели наследует престол твоего королевства? Кого поддержит армия, удельные князья и простой народ? Законных наследников у тебя нет, а принц у Южного Королевства только один. И его имя – Этеокл».

«Нет, отойди, отстань! Этеокл прибудет завтра. Завтра ещё не поздно. Он успеет. Завтра… завтра…»

Но этим надеждам не суждено было сбыться. Поздним вечером следующего дня всадник с побережья принёс убийственно лаконичное послание: «Ни единого паруса на горизонте».

***

Ночью в королевском шатре состоялся военный совет. Почти все военачальники слышали, что среди воинов начинают ходить слухи об измене Этеокла, и о том, что история с поражением короля Ликорея повторяется. Повисло мрачное молчание. Все понимали, что помощи ждать неоткуда. Это только в сказках и в балладах сладкоголосых бардов неожиданная помощь в виде многочисленного войска появляется из ниоткуда. В реальности же, будь эта помощь где-то поблизости, разведчики доложили бы о ней за три дня.