— Здесь чудесно, — сказала Меллина, оглядываясь вокруг.

— Чудесно, — согласился Марк. — А с тобой — просто восхитительно!

Взявшись за руки, они прошли через цветочную лужайку и сели в тенистой беседке.

— Ты совсем не такая, какой показалась мне сначала, — признался Марк. Сейчас ему хотелось быть искренним и честным, умалчивая лишь о самых неприятных слабостях.

— Ты думал, что я поклоняюсь Аселгее, участвую в оргиях и всяких сумасшествиях?

— Что-то вроде того.

— Думал, что меня привлекают только деньги и развлечения? Это все из-за моего наряда бассариды, — с улыбкой ответила Меллина. — Но это лишь игра. Как и твое состязание на Светлой арене.

— Для меня это было больше чем игра.

— И ты был очень храбр. Ты проиграл, но проиграл с честью. Это не каждый умеет.

До него дошло. Меллина полюбила его таким, каким он был там, на Светлой арене, а он ее — такой, какой увидел вчера.

— Чем же я привлек твой прекрасный взор?

— Ты мне понравился, и все, — лукаво усмехнулась Меллина.

— А если задуматься?

— Если так, то я увидела твое рвение к победе. Мне нравилось наблюдать, как ты пересиливаешь себя. Становишься сильным. Ты далеко взойдешь по ступеням славы. Сейчас тебя почти не видят, но придет время и о тебе заговорят. Поверь мне, я хорошо узнаю людей. Моя мать даже хотела отдать меня в Школу прорицания Фемонои.

— Обо мне уже наслышаны в узких кругах. Я миротворец.

Она рассмеялась.

— Так же как и я бассарида. У вас, аделиан, свои игры и свои роли в игре.

Впервые за эту встречу Марка неприятно кольнули ее слова. Но разобраться в своих мыслях и чувствах он не успел: под звуки песен и бубенцов на лужайку вылетел хоровод танцующих девушек в венках и одеяниях из виноградных листьев и плюща. Излучая радость и веселье, девушки пронеслись мимо их беседки, причем каждая из них улыбнулась Марку, и умчались в чащу.

— Это тоже бассариды? — спросил Марк.

— Да, но более посвященные святыням рощи. Это дриады, жрицы, служащие при алтаре Бассарея. Они и живут в роще.

Меллина проводила их взглядом, пока они не исчезли, а затем продолжила:

— На празднествах я именно такая. Отправляю обряд раз в месяц у алтаря Бассарея. Во время состязаний на Светлой арене встречаю гостей лепестками роз, перед всякими торжествами хожу в шествиях по городу, призывая горожан предаться стремлениям страсти. Не противься страсти, наслаждайся каждым ее мгновением — вот мое правило.

Они ушли с лужайки и еще долго гуляли по тенистым дорожкам, обняв друг друга за талию.

Над ними в ветвях деревьев пели скворцы и соловьи, по сторонам журчали ручьи и фонтанчики. Это было согласие любви и природы. Теперь, когда рядом была Меллина, Марку начало открываться очарование Рощи дриад, и он был готов отдаться этим чарам. Почему он не может оставаться в этом счастье, наслаждаться жизнью, растворяться в красоте цветов, родников, деревьев, в красоте любви. Любовь — великое чувство. Особенно, после стольких страданий.

Марк все чаще замечал целующиеся парочки в беседках для отдыха и смотрел уже без всякой зависти. Он достиг самой желанной цели — Меллина ответила ему взаимностью.

Но что будет дальше? У нее другие взгляды на жизнь, другие ценности. Сможет ли внезапно вспыхнувшее чувство это преодолеть?

Они проходили мимо толстого древнего дуба с выпученными из-под земли корнями. Меж корней бился стремительный родник, кружился в бурном водовороте и снова убегал под землю. Прохожие легко бросали в него горсти монет. Одна женщина состоятельного вида бросила туда жемчужное ожерелье.

— Это жертвенник рощи, — пояснила Меллина. — Люди бросают в него ценности, чтобы волшебство Рощи дриад сопутствовало им в счастье.

— Счастье в Роще дриад можно приобрести за деньги? — усмехнулся Марк.

— Нет, это всего лишь поверье.

— А ты веришь в поверья?

— В одни верю, в другие нет. Верю, что мы встретились не случайно. Бассарей сопутствовал нам.

— Ты веришь в Творца?

— В Бассарея я теперь точно верю, — сказала она со смехом.

— Бассарей всего лишь вымышленный кумир. А я говорю о Всемогущем Боге.

— Я буду верить и в твоего бога, если он сопутствует нам. Только не делай такое тяжкое лицо как у аделианского оратора, взывающего о целомудрии в Празднество страсти.

Меллина рассмеялась, толкнув его в бок, и Марк подыграл ей с улыбкой, хотя ее слова опять его неприятно задели.

— Расскажи мне о твоих Дальних землях.

Марк сделал неодобрительную паузу.

— Я не думал обрывать наш разговор…

— О божествах? — Меллина остановилась и, поглядев ему в глаза, захохотала так звонко и заразительно, что вся его серьезность исчезла в миг. — Весь мир подчиняется одному божеству — любви. Покоримся и мы ему.

Она нежно-нежно приложила ладони к его щекам. Этот удар выбил из его головы все рассуждения. Он обнял ее, и они вновь слились в страстном поцелуе.

— Так ты расскажешь мне о Дальних землях?

— Что я могу о них сказать: они очень дальние.

Они рассмеялись и пошли дальше под упоительное пение птиц. Марк и не заметил, как наступил вечер.

— Если б я мог продлить этот день! — произнес он, когда они вышли из рощи.

— У нас еще есть часть вечера. Ты ведь проведешь меня до дома?

— Еще ни одну просьбу я не желал исполнить с такой радостью!

Ее дом находился гораздо ближе к Роще дриад, чем дом Автолика. Поначалу Марк огорчился, узнав, что им суждено идти вместе меньше часа, но после подумал: «С другой стороны, если б до ее дома было часа три, пришлось бы нанимать колесницу или повозку, а у меня ни гроша в кармане. Проклятое безденежье! Хоть вылавливай монеты из родника под дубом!»

Они остановились у раскрытых настежь ворот ее дома. На небе ярко горели звезды. Дом Меллины, как и вообще богатые дома в Мелисе был двухэтажным, с шикарным фасадом и рядом колоннад. Все окна находились на втором этаже. В них горел свет.

— Вот и дом моих родителей, — сказала Меллина. — А где остановился ты?

— У Автолика. Ну, у лидера команды аделиан…

— Я знаю, знаю. Кто в Мелисе не знает Автолика.

— Меллина, — Марк взял ее за руки. — Благодаря тебе, я не встречал в Каллирое места лучше, чем твоя Роща дриад. Благодаря тебе я полюбил и этот город. Но завтра я вынужден покинуть Мелис.

— Правда? — она прильнула к его груди. — Я все время чувствовала, что ты это скажешь. Надолго?

— Не знаю. На неделю, две или на месяц…

— А куда ты уходишь?

— На юг. Понимаешь, я бы очень хотел остаться…

— Но ты вернешься?

— О чем речь, конечно, вернусь, — он крепко обнял ее. — Мы снова увидимся. Очень скоро.

— Я так и не услышала о Дальних землях.

— Зато услышишь о южных, когда я вернусь.

— Южные земли, это тоже далеко, — сказала она с грустью. — Мы встретимся не так скоро, как ты говоришь.

Марк закусил губу.

— Я верю, мы увидимся раньше. Я пришлю тебе весть.

— Или я найду тебя на юге.

— Как? — усмехнулся Марк.

— По зову сердца, — прошептала Меллина, целуя его в губы.

От дома Меллины в сторону аделианского квартала тянулась широкая городская дорога, по которой Марк и направил свои шаги. Несмотря на поздний вечерний час, в городе было полно праздно шатающихся мелисцев. Слышался смех и шутки, под стройными кипарисами какой-то пьяный поэт воодушевленно читал свои стихи звездному небу.

Марк был слишком занят своими мыслями, чтобы обращать внимание на окружающих. Мало-помалу разгоряченное воображение остыло и позволило рассуждать спокойно. «Что дальше?» — вопрос, промелькнувший в его голове после шока от первого поцелуя, теперь обрел более отчетливый смысл. Как донести до Меллины свои убеждения, свои стремления, свои ценности? Как открыться ей, чтобы она поверила его словам? Конечно, он нравится ей, но у него нет авторитета, нет достойных свершений, о которых не стыдно рассказать. Он не готов стать для нее настоящим героем. Конечно, это изменится, но на все нужно время. А времени у него нет.