В то же время среди игроков, включая наиболее активные хедж-фонды, крепло мнение о спекулятивной «перекупленности» рынка нефти. Аналитики оценивали спекулятивную составляющую цены в 20 %, а то и в 40 %. Все они полагали, что равновесная цена нефти – с учетом баланса спроса и предложения – гораздо ниже $145 за баррель.

После июльских максимумов многие участники рынка стали фиксировать прибыль, то есть продавать товарные контракты. А поскольку рынок акций по-прежнему не внушал оптимизма, покупать стали американские Treasures и другие активы, номинированные в долларах и оказавшиеся в тот момент более привлекательными из-за лучшей, чем в Европе, макроэкономической статистики. Этот процесс вызвал спрос на доллар, укрепивший его относительно евро и других валют. И он же потянул нефтяные цены вниз – активы в дорожающей валюте покупать легко и приятно. В результате падение цен на нефть и укрепление доллара вошли в своеобразный резонанс, усиливая друг друга.

Происходящее весьма негативно отразилось на российском фондовом рынке. С 11 июля по 3 сентября индекс РТС упал на 26,7 %, что почти совпало с величиной падения мировых цен на нефть (27,3 %). За тот же период нефтегазовый индекс РТС потерял 26,6 %, что также почти совпало с двумя предыдущими показателями.

7 сентября министр финансов США Генри Полсон объявил о том, что федеральное агентство США по вопросам финансирования жилищного рынка берет под временный контроль крупнейшие американские ипотечные компании Fannie Mae и Freddie Mac. Речь шла о так называемой «федеральной опеке» (federal conservatorship), которая обещала стать самой крупной операцией подобного рода в истории США.

Fannie Mae – сленговое название Федеральной национальной ипотечной корпорации (FNMA). Эта компания – главный игрок на рынке вторичной ипотеки в США. Freddie Mac – устоявшееся название Федеральной корпорации ипотечных займов на покупку домов (FHLMAC), которая действует на рынке первичной ипотеки. До 7 сентября обе компании были частными акционерными обществами. Однако, согласно уставу, их спонсировало (хотя и не финансировало) федеральное правительство США.

Совокупный объем активов Fannie Mae и Freddie Mac оценивается в $5,3 трлн. Существуют различные мнения относительно доли этих компаний на ипотечном рынке США. Наиболее консервативные эксперты оценивают весь американский ипотечный рынок в $12 трлн. Таким образом, после установления опеки над Fannie Mae и Freddie Mac правительство США стало контролировать как минимум 44,2 % ипотечного рынка. Почти монополия.

Механизм федеральной опеки предусматривает вхождение государства в капитал компании, погашение ее текущей задолженности и государственные гарантии по дальнейшему кредитованию. Это пряники, а в качестве кнута – обязательная смена топ-менеджмента опекаемых компаний. В данном случае норма закона была применена с избытком: уведомление об увольнении получили все руководители головных офисов в должности выше начальников отделов, а также все главы региональных представительств.

Недовольство американского Минфина понятно. Совокупные оперативные долги обеих компаний составили $25 млрд. Эту сумму требовалось изыскать до конца календарного года либо объявить дефолт. Однако совокупные убытки обеих компаний с начала года превысили $14 млрд, а котировки акций за восемь месяцев упали на 76 % у Fannie Mae и 82 % у Freddie Mac.

Теперь платить будет Минфин США из средств бюджета. Как заявил Генри Полсон, «правительство решило взять обе компании под свой контроль в интересах всей финансовой системы и налогоплательщиков, поскольку финансовая ситуация в обеих компаниях стремительно ухудшалась. Размер долгов Fannie Mae и Freddie Mac представлял значительный риск для финансовой стабильности. Мы структурировали этот механизм, чтобы защитить налогоплательщика». Чиновник пригрозил: «Мы вернем средства в бюджет до того, как акционеры этих компаний получат хотя бы пенни».

Фактически Минфин США применил к Fannie Mae и Freddie Mac крайние меры. Можно сказать, высшую меру финансовой защиты. Когда на одной чаше весов потеря $200 млрд из бюджета, а на другой – стабильность компаний с активами в $5,3 трлн, правительство «самой рыночной страны в мире» выбирает национализацию и стабильность.

Россия до последнего времени гордилась стабильностью своей экономики и фондового рынка. Но оказалось, что СТАБИЛЬНОСТЬ имеет неприятное свойство ИСЧЕЗАТЬ, когда волна мирового кризиса накрывает фондовый рынок. Ранее на это лишь робко намекали аналитики, но сейчас, кажется, наконец признали и представители финансовых властей.

10 сентября вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин на заседании бюро правления Российского союза промышленников и предпринимателей заявил: «Сегодня я могу признать, что мы не обеспечили до сих пор устойчивость макроэкономики. Финансовая устойчивость тут же была поколеблена рисками на мировом рынке, инфляцией, и цена на нефть еще добавит». После восьми лет разговоров о стабильности такое признание высокопоставленного чиновника впечатляет.

Хотя бы потому, что его слова, к сожалению, подкреплены жизнью. С начала сентября индекс РТС потерял 20 %. Столь стремительного падения за одну декаду российский фондовый рынок не знал с августа 1998 года. Общие же потери рынка с начала 2008 года составили 42 %, а откат с уровня майских максимумов (2487 пунктов) – 46 %.

Не переломило негативную тенденцию и известие о национализации Fannie Mae и Freddie Mac. И хотя на российском фондовом рынке под государственную опеку еще никого не берут, это, возможно, происходит лишь потому, что связь между фондовым рынком и реальной экономикой в России все еще слаба. В США в национальный рынок инвестируют более 80 % граждан, и банкротство Fannie Mae и Freddie Mac означает реальное выселение из домов 9 % семей (странный подарок к американским президентским выборам). В России же падение рынка на 40 % реально волнует лишь 1,5 % населения, которые и являются инвесторами.

Другое дело – конец стабильности для компаний, терпящих из-за падения котировок значительные убытки. Здесь уже пора вмешиваться властям, и начать можно традиционно – с поиска виноватых.

17 сентября одновременно на двух российских биржах – РТС и ММВБ – ВПЕРВЫЕ С 1998 ГОДА по решению регулятора были ПРИОСТАНОВЛЕНЫ ТОРГИ. Причем биржи в тот день работали всего два часа. В мире же паника началась еще 15 сентября, после объявления о банкротстве Lehman Brothers. В таких условиях аналитики советуют российским инвесторам либо рисковать и спекулировать, либо ждать и терпеть.

Утром 15 сентября один из крупнейших финансовых институтов США – инвестиционный банк Lehman Brothers был вынужден объявить о намерении подать заявление о банкротстве. Эта новость обрушила ведущие американские фондовые индексы в среднем на 4 % за торговую сессию. Волна распродажи акций прокатилась по всему миру. Банкротство Lehman Brothers, которое, по наблюдениям участников рынка, стало крупнейшим в истории США, было воспринято игроками как первое звено в цепочке неминуемых банкротств других компаний. Монетарные власти США не стали спасать инвестиционный банк, который только за два квартала этого года потерял $6,7 млрд. Lehman Brothers стал очередной жертвой спекуляций с ипотечными облигациями (CDO). Финансовые власти США предупреждали, что больше не намерены субсидировать из госбюджета банкротящихся игроков. Несмотря на это до последнего момента никто, похоже, не верил, что это жесткое решение относится и к таким гигантам, как Lehman Brothers.

Банкротство Lehman Brothers, а также избирательный подход монетарных властей США к спасению терпящих бедствие крупных компаний вызвали кризис доверия на мировых финансовых рынках. Стало ясно, что спасать будут не всех. Хуже того, критерием принятия решения о спасении для американских финансовых властей, похоже, стал социальный эффект от потенциального банкротства того или иного финансового института. Ни результаты его работы, ни качество управления, ни важность для финансовой системы в расчет уже не принимались.