Она не могла находиться в дурном настроении, когда с ней была Мими. Гейти улыбнулась и, смеясь, откинула волосы со лба.
– Я считаю, что ты – самая хорошенькая и самая смышленая молодая служанка в округе. И пусть юный Хэнк лучше остерегается, а не то ты обведешь его вокруг своего хрупкого пальчика.
Мими засмеялась вместе с Гейти, сияя от самоуверенности и удовольствия.
– Только будь с ним поосторожнее. Не позволяй ему обмануть тебя.
– Я буду осторожна, мисс, – пообещала она и повернулась к шкафу, в котором висели вещи Гейти. – А сейчас, пока вы пьете чай, я погляжу на ваши платья. Может быть, для сегодняшнего дня как раз подойдет это легкое платье с накидкой. Солнце так печет – наверное, станет еще теплее.
Гейти взглянула на лежащий перед ней поднос и увидела пару булочек к чаю, небольшую тарелочку с печеными яблоками, маленький чайник и стакан молока. Она прищурила глаза. Мими никогда не ставила молоко на ее поднос для завтрака. Внутри у нее все сжалось. Каким-то образом она поняла, что Астон имеет отношение к молоку: с помощью него он пытался что-то передать ей. Но что? И почему мысль об этом так взволновала ее?
– Мими?
– Да, мисс?
– Почему на моем подносе молоко? Мими повернулась к ней.
– Ой, я же говорила Альме, что вам это не нравится. Если бы вы хотели, чтобы на подносе было молоко, вы бы давно меня об этом попросили. Но она сказала, что мистер Астон настоял на том, что вы должны иметь стакан молока каждое утро и что она лично должна проверять, чтобы молоко было жирное. Представляете? Я не замечала за ним таких странностей. – Мими отошла от шкафа и на несколько шагов приблизилась к Гейти. – Не могу сказать наверняка, но мне кажется, мистер Астон считает, что вы слишком исхудали, и намеревается подкормить вас.
Гейти кивнула и наполнила чашку горячим чаем. Она подумала, что Альма скорее всего считает так же. Но ей было понятно, что скрывается за этим молоком: Астон хотел, чтобы она вспомнила, что прошлой ночью он пытался поцеловать ее, а она убежала. Гейти почувствовала, как что-то сжалось у нее в груди. Мысль о поцелуе опьяняла и пугала ее.
– Нам надо выбрать подходящее для сегодняшнего дня платье. Может быть, это платье цвета лютика с маленькими цветочками, и шляпку в тон. Что вы думаете?
Когда Гейти поняла, что Астон имел в виду под пикником и стаканом молока, странное, тревожное чувство овладело ею. Он начал преследовать ее. Раньше она бы обрадовалась тому, что мужчина, чье общество ей приятно, хочет заполучить ее, ухаживать за ней – но только не этот человек. Она не должна забывать, что Астон – именно тот молодой человек, который погубил ее семью, а отнюдь не тот интересный, загадочный и самоуверенный мужчина, каким предстает перед ней сейчас.
– Вы слышите меня, мисс Гейти? Хотите померить вон то желтое платье, или все-таки остановимся на этом, цвета мака?
Гейти поняла, что прослушала все, что сказала Мими.
– Да, это вполне подходит. Что бы ты ни выбрала – все подойдет. – Она взяла чашку и стала пить чай.
После полудня Гейти сидела локоть к локтю, колено к колену с Астоном в открытой повозке, которая двигалась по направлению к зеленому пригорку – он находился в пятнадцати минутах езды от главного здания поместья. Увидев, до чего мало расстояние между ними, она приняла суровый вид и отодвинулась к краю повозки.
Гейти даже не подозревала, насколько близко от Астона она будет сидеть. Когда он сказал что-то несколько секунд назад, его дыхание коснулось ее щеки. До нее доносился аромат туалетного мыла, и она чувствовала жар, исходящий от его тела. Она совсем не ожидала, что в ее груди появится такой трепет оттого, что она находится рядом с ним.
Все утро она провела с Мими, которая суетилась, выбирая для нее платье, и с Альмой, озабоченной тем, что еще положить в корзину для пикника, и не подумала, что, возможно, она будет сидеть так близко к Астону, что сможет даже чувствовать его. Это стало для нее настоящим озарением.
Как и говорила Мими, Джози вез их с Астоном, а следом ехала Мими – повозку вел Хэнк. Гейти пыталась сосредоточиться на медленно проплывавшем мимо них пейзаже с маячившим вдалеке лесом и не думать о том, как действует на нее его близость.
– Отчего вы так нервничаете?.. – спросил Астон через пять минут после того, как они отправились в путь.
Она повернулась к нему.
– Я не нервничаю, – солгала она, слегка улыбнувшись.
Его усмешка показалась ей очень привлекательной. Он явно сомневался в правдивости ее слов.
– Может, и не нервничаете, но напряжены. Это видно по вашей позе. Сидите, будто аршин проглотили, и неподвижны, как деревяшка.
Гейти понимала, что нет необходимости дальше отрицать это, хотя она и не собиралась говорить всей правды.
– Я не привыкла к путешествиям наедине с мужчиной. – Эти слова не были ложью, и их было легче произнести.
Он едва заметно улыбнулся.
– Можете не волноваться, я не буду пытаться делать что-нибудь, ведь ваша служанка едет всего в двадцати ярдах от нас. Возможно, мне и хочется поцеловать вас, Гейти, но я не собираюсь делать этого. – Он помолчал. – По крайней мере не сейчас.
При упоминании о поцелуе у нее перехватило дыхание. Она надеялась, что после того, как дала ему отпор прошлой ночью, он не станет снова предлагать подобное. Сама мысль об этом должна осквернять память ее семьи, но почему-то она не была так оскорблена, как должна была быть. Ей было интересно. И сознание этого потрясло ее.
– Расслабьтесь, Гейти. Вы так напряжены, что завтра у вас будут болеть все мышцы.
Он произнес это так серьезно, что Гейти оставалось только рассмеяться; от этого она немного расслабилась, чего он и добивался. Но она не забыла, как он упомянул о поцелуе и что она почувствовала при этих словах. Его глаза светло-зеленого цвета, казалось, светились. Он так долго смотрел на нее, что она поняла: надо сказать что-нибудь.
– Я совсем не боюсь того, что вы попытаетесь сделать что-нибудь, правда. И то, что я сижу так близко, совсем не беспокоит меня. Это просто делает меня осторожной. Есть же разница.
Астон улыбнулся.
– Ладно. И мне нравится, что вы осторожны. В ответ на комплимент Гейти просто кивнула, но в душе от похвалы почувствовала приятную теплоту. Астон был прав – ей надо научиться чувствовать себя спокойно в его присутствии; иначе ее замысел не удастся. Она взглянула поверх широкой спины Джози – он держал поводья. Лошадь двигалась неторопливо. Гейти вдохнула свежий воздух. Полуденное солнце согревало чудесный весенний день. В воздухе витал аромат только что вспаханного поля.
Она смотрела вокруг, изо всех сил стараясь, чтобы сидящий подле нее мужчина не нравился ей, не интересовал ее. Про себя она подумала, что не было бы ничего особенного, если бы Астон просто согласился жениться и дал бы помолвке идти своим чередом. Но нет, ему надо было, чтобы она была в его доме. И в его жизни.
– О чем вы думаете? – спросил он. – Я вижу, что вы опять напряжены.
– Вы должны признать, что все это немного странно, – произнесла она то, что мучило ее.
– Что? То, что мы едем ни пикник?
– Нет, нет. – Она покачала головой, и ленточка от шляпки цвета мака коснулась ее щеки. – То, что я здесь ради того, чтобы вы как следует изучили меня и решили, хотите или нет на мне жениться. И что я осталась вместо того, чтобы отправиться с отцом в Коннектикут.
Казалось, мгновение он обдумывал ее слова, затем спросил:
– А разве вы не хотите тоже получше рассмотреть меня? Или, возможно, вы уже сделали это?
Почувствовав себя виноватой, Гейти отвернулась – она не желала, чтобы он прочел что-нибудь в ее глазах. Он смотрел на нее как на возможную жену. Она же хотела отомстить ему.
– В самом деле, Гейти, может быть, пока нет вашего отца, нам пора обсудить женитьбу, которую он предлагает.
Гейти не смотрела в его сторону. Нет, совсем не пора. И она вообще не собиралась это обсуждать. Она лгала ему. И не желала, чтобы ей напоминали об этом, хотя это было неизбежно. Гейти не хотела, чтобы Астон заставил ее уйти от своей цели – выйти за него замуж, а потом сообщить, что она – сестра Теодоры. Ком застрял у нее в горле. Она не допустит, чтобы его изысканные манеры и положительные качества помешали делу. Чем скорее ей удастся женить его на себе, тем скорее она сумеет осуществить месть и зажить дальше своей жизнью.
