Джаред вспомнил, как Зоя плакала, когда Бутэн привел ее в гости к Елене Грин, забыв захватить Бабара. Ему тогда предстояло отправиться на несколько недель на Феникс, чтобы завершить кое-какие исследования. Он уже опаздывал на шаттл, и у него просто не было времени. В конце концов ему удалось успокоить девочку, пообещав привезти для Бабара подружку. Улыбнувшись, Зоя поцеловала отца и ушла в комнату Кэй Грин играть с подругой. Разумеется, он тотчас же забыл про Бабара и подружку и вспомнил об этом только в тот день, на который был намечен отлет обратно в систему Омахи. Он как раз пытался придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение тому, почему возвращается домой с пустыми руками, когда его отвели в сторону и сообщили, что Омаха и "Ковелл" подверглись нападению, а колонисты и все, кто находился на борту станции, погибли. Его дочка, милая и любимая, умерла одна, перепуганная, вдали от тех, кто ее любил.

Джаред прижимал к груди Бабара, чувствуя, как рушится перегородка между его сознанием и воспоминаниями Бутэна, ощущая горе и гнев Бутэна, словно собственные. Вот оно. Именно это толкнуло его на путь предательства: гибель дочери, маленькой Зои, которая значила для него в жизни все. Джаред, беспомощный перед нахлынувшими чувствами, испытал все то, что испытал Бутэн: леденящий ужас от непроизвольно возникших перед глазами картин гибели девочки, тоскливую, щемящую пустоту и безумное, едкое стремление не отдаваться горю, а сделать что-то.

Поток воспоминаний захлестнул Джареда, и он вздрагивал всякий раз, когда что-то новое ударяло его сознание. Бессвязные обрывки налетали слишком стремительно и слишком часто, чтобы успеть в них разобраться, но в памяти вырисовывалась общая картина, позволяющая проследить путь Бутэна. Джаред не смог восстановить первый контакт с обинянами – лишь ощущение свободы, как будто принятое решение освободило его от чувства боли и ярости, прочно поселившегося в сердце. Он увидел себя, заключающего сделку: обиняне предлагали ему безопасное убежище взамен того, что было ему известно о МозгоДруге и исследованиях в области человеческого сознания.

Джаред не вникал в тонкости научных работ Бутэна; для того, чтобы в них разобраться, требовалась специальная подготовка, которой у него просто не было. Ему приходилось довольствоваться воспоминаниями о чувственных восприятиях: радости подготовки собственной предполагаемой смерти и последующего бегства, боли от утраты дочери, желании расстаться с человечеством, начать работу заново и подготовить отмщение.

Тут и там в котле, в котором бурлили ощущения и чувства, драгоценными камнями сверкали отдельные четкие воспоминания – данные, повторяющиеся по всему пространству памяти, занесенные в нее несколькими событиями. Еще что-то мерцало на грани сознания, но вне досягаемости. Джаред определил, что ключом к измене Бутэна является Зоя, но так и не смог понять, как именно повернулся этот ключ. Сколько ни тянулся он к ответу, тот неизменно ускользал, завораживающий и мучительный.

Отказавшись от этих тщетных попыток, Джаред сосредоточился на тех обрывках воспоминаний, которые были четкими, прочными и доступными. Его сознание вычленило одно из них – географическое название, грубо переведенное с языка, на котором общались между собой существа, не владеющие человеческой речью.

И Джаред понял, где находится Бутэн.

Входная дверь скользнула в сторону, и в квартиру неуклюже пробрался Мартин. Увидев Джареда в спальне Зои, он поспешил к нему.

"Пора сматываться, Дирак. Варли сообщает, что к нам приближаются обиняне. Судя по всему, они напичкали станцию "жучками". С моей стороны было глупо не подумать об этом".

"Еще одну минуту", – попросил Джаред.

"А вот минуты у нас как раз и нет".

"Ну хорошо".

Прихватив с собой Бабара, Джаред выплыл из комнаты.

"Сейчас не лучшее время собирать сувениры", – заметил Мартин.

"Заткнись, – вдруг рявкнул на него Джаред. – Пошли".

Оттолкнувшись, он вылетел в коридор, не оглядываясь, следует ли Мартин за ним.

Аптал Чаттерджи висел в невесомости там, где Джаред и Мартин его оставили. Но за пробоиной в обшивке теперь маячило обинянское разведывательное судно.

"Отсюда есть другие пути отхода", – сказал Дирак.

Они с Мартином затаились за трупом Чаттерджи. Корабль-разведчик находился в стороне; по-видимому, с него людей еще не заметили.

"Ну да, есть, – подтвердил капитан. – Весь вопрос в том, успеем ли мы воспользоваться ими до того, как к этой твари подоспеют дружки. Если дело дойдет до драки, с одним мы как-нибудь справимся. А вот если их будет несколько, возникнут проблемы".

"Где твои люди?" – спросил Джаред.

"Спешат к нам. Однако мы стремимся свести свои перемещения внутри системы колец к минимуму".

"Затея хорошая, но только не сейчас".

"Этот тип корабля мне незнаком, – заметил Мартин. – Похоже, это какой-то новый разведчик. Я даже не могу сказать, есть ли на нем вооружение. Если нет, мы с тобой могли бы запросто справиться с ними нашими эм-це".

Джаред задумался, затем, схватив Чаттерджи, мягко подтолкнул его в направлении пробоины. Труп начал медленно выплывать в дыру.

"Пока что все в порядке", – облегченно произнес Мартин, когда тело Чаттерджи уже наполовину покинуло станцию.

Обинянский корабль дал залп, и заледеневший труп под градом снарядов разлетелся на куски. Оторванные конечности, вращаясь, устремились в разные стороны и сами разлетелись на куски, пораженные новым залпом. От рикошета задрожала дальняя стена коридора.

Джаред ощутил странное чувство, как будто кто-то прикоснулся к его мозгу. Корабль-разведчик чуть изменил свое положение.

"Пригнись!" – захотел было крикнуть Джаред, но понял: канал связи с капитаном почему-то разорван. Оттолкнувшись ногой от переборки, он нырнул вниз, увлекая за собой Мартина, и в это самое мгновение еще один шквал снарядов, расширив пробоину, ворвался в коридор и пролетел в опасной близости от них.

И тут же космический мрак озарила ослепительная оранжевая вспышка. Со своего места Джаред успел разглядеть, как обинянский разведчик лихорадочно дернулся в сторону. Откуда-то снизу к нему подлетела ракета и, описав дугу, попала в брюхо, разрывая корабль пополам. Джаред мысленно отметил, что гамеранцы действительно способны изрыгать огонь.

"… было здорово, – услышал он голос Мартина. – Ну а теперь нам придется неделю-другую прятаться, пока обиняне будут рыскать вокруг, пытаясь понять, кто взорвал их корабль. Знаешь, рядовой Дирак, ты привнес в нашу жизнь разнообразие. Ну а теперь пора уходить. Ребята уже бросили нам новый конец. Поспешим отсюда, пока не подоспело подкрепление".

Оттолкнувшись от пола, Мартин выплыл из пробоины к болтающемуся в пяти метрах за ней буксировочному концу. Джаред последовал за ним. Одной рукой он судорожно вцепился в конец так, словно от этого зависит его жизнь, а другой прижал к груди Бабара.

Им пришлось выждать трое суток, прежде чем обиняне перестали охотиться за ними.

– С возвращением! – Уилсон подошел к салазкам и вдруг застыл на месте. – Неужели это Бабар?

– Он самый, – подтвердил Джаред.

Он сидел в кресле, крепко держа на коленях плюшевого слоненка.

– Слушай, я даже не хочу знать, что там произошло, – пробормотал Уилсон.

– И не надо. Поверь мне.

– Это имеет какое-то отношение к Бутэну?

– Самое прямое, – мрачно произнес Джаред. – Теперь я знаю, Гарри, почему он стал предателем. Я знаю все.