3. Всем претендентам (Семенову, сибирским «областникам», генералу Петрову) было отказано в исках на владение как ЧАСТНЫМ ЛИЦАМ, а бывшему военному атташе в Токио генералу Подтягину Высшим судом — и в распоряжении валютными суммами, поскольку он уже не представлял после 1925 г. (с момента дипломатического признания СССР Японией) интересы РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА и не имел от него на момент обсуждения иска в Высшем суде соответствующих полномочий (доверенности).

4. Новым претендентам на золото в Японии придется доказывать принципиальную разницу между понятиями «русское» и «романовское» золото (приговор Высшего суда от 27 января 1941 г.). Здесь пригодится английский юридический прецедент — разбор в британских судах иска лжецаревны «Анастасии» Андерсон, так как британские судьи весьма четко разделили понятие «романовского» (личного) и «русского» (государственного) золотого запаса Российской империи.

5. Все усилия частных юридических фирм (лиц) представлять интересы своих клиентов в японских судах подвергаются тщательной экспертизе, и любые попытки нечестной игры (как показал случай с «адвокатами» Семенова и СУОАС-2 Ш. Сузуки и С. Куроки) безжалостно пресекаются.

Иными словами, «если Москва вмешается», ей следует самым тщательным образом подготовиться, причем любой иск должен предъявляться в японском суде лишь под ДОВЕРЕННОСТЬ ОТ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ как государства — правопреемника Российской империи.

Пока же переговоры МИД РФ с японскими властями о «романовском» золоте велись весьма пассивно, переписка шла по чеховскому принципу «на деревню дедушке», даже без привлечения документов из нашего Экспертного совета. Так, после «мероприятия» 18 января 1995 г. (см. Приложения, док. 11) МИД было поручено запросить японские официальные инстанции, сколько российского золота в Японии и где оно находится? Ни конкретного указания на архивы и фонды, ни даже упоминания о мемуарах японских банковских служащих, имевших дело с русским золотом в 20-х годах (обо всем этом я пишу выше) не было сделано.

А кто же будет добровольно отдавать то, «что с возу упало», — таких альтруистов в банковском мире нет. Вот и на ноту МИД в конце 1995 г. в духе чеховского Ваньки Жукова японский МИД ответил в январе 1996 г. соответствующим образом: да, «некоторое (!) количество слитков русского золота было вывезено в Японию», но это «золото было возвращено(!) либо использовано в качестве залога при предоставлении займов японскими банками России, и у Японии нет обязательств возвращать царское золото».

Аналогичным образом, кстати, отреагировал и Английский банк на мое интервью о русском залоговом золоте 1914-1917 гг. данное в марте 1999 г. московскому корреспонденту британской газеты «Санди таймс» Марку Франкетти: «Банк Англии не располагает золотыми слитками, датированными до 1924 г. Мы не раскрываем какие-либо сведения о наших клиентах».

Понятное дело: газетное интервью — это не официальная дипломатическая нота, на него можно или не отвечать, или уверять не искушенных в истории британцев, что свои военные обязательства перед Николаем II и Александром Керенским правительство Ее Величества выполнило в 1914-1917 гг. на сто процентов.

Но когда ответственный мидовский чиновник, директор 2-го департамента Азии, а ныне замминистра Александр Лосюков дает в СМИ интервью о том, что наш МИД не может решать вопрос о российском золоте в Японии «на основе газетных публикаций или настроений отдельных писателей, которые готовы из этого сделать сенсационную историю», то становится грустно. Грустно вдвойне, ибо по указанию тогдашнего министра иностранных дел Е.М. Примакова в кабинете замминистра Г.Б. Карасина (ныне посла России в Англии) я встречался в 1997 г. со всем руководством 2-го департамента Азии, включая и А. Лосюкова, подробно ознакомил это руководство с материалами нашего Текущего архива, включая и мои многочисленные публикации в отечественных и японских СМИ за 1991-1997 гг. подарив заодно первое издание этой книги.

Ведь именно в Текущем архиве нашего Экспертного совета «писателей» и якобы любителей «сенсаций» сосредоточены все основные документы о российском золоте в Японии. 2-й департамент Азии, однако, «не может использовать сенсации в качестве базы для своей работы» и в результате направляет в МИД Японии собственное творение без аргументов и фактов — ту самую пресловутую ноту 1995 г. которую японцы из-за ее бессодержательности просто высмеяли.

Складывается впечатление, что отдельные отечественные дипломаты дальневосточных департаментов МИД озабочены не столько проблемой российского золота в Японии, сколько пропагандистским противодействием «людям, стремящимся придать известный ажиотаж этому вопросу».

И, видимо, поэтому в пакете переговоров о мирном договоре с Японией, ведущихся с 1956 г. проблема золота до сих пор отсутствует.

Словом, и в «демократическом» МИДе России вновь возродилась та самая чиновничья традиция МИДа «царского», с которой долгие годы боролся граф С.Ю. Витте: «казенные» (государственные) интересы Державы могут отстаивать лишь «рангированные» чиновники (к тому же по-прежнему не желающие заниматься «торговлишкой»), а не какая-то там «общественность», даже если она два десятка лет преподает в МГИМО и Дипломатической академии МИД РФ, обучая тех же мидовских чиновников искусству ведения дипломатических переговоров.

1 Записки И.И. Сукина, приложения (дипломатическая переписка). — Leeds Russian Archives. — University of Leeds, UK / Текущий архив Экспертного совета.

2 Гузанов В. Уплывшее золото // Самурай в России. — М. 1999, с. 228-254.

3 Этот саботаж в МИДе в виде «итальянской забастовки» (по-русски «волынки») подробно описал сын писателя Гарина-Михайловского, видный царский дипломат, в своих сравнительно недавно опубликованных мемуарах. См.: Михайловский Г.Н. Записки. — Кн. 2. — М. 1993. — С. 9-21.

4 Кроме того, Новицкий, как товарищ (заместитель) министра финансов «омского правительства», ведал в 1919 г. всеми вопросами продажи «колчаковского» золота за границу (см.: Дипломатический ежегодник. — М. 1995. — С. 297; ЦГАОР. — Ф. 1. — Общая канцелярия. — Оп. 1. — Д. 317: телеграфная переписка Новицкого с уполномоченным омского минфина Никольским во Владивостоке).

5 Novitzky V. The Russian Gold Reserve before and during the World and Civil Wars (1883-1921) // Russian Gold: a collection of articles, and statistical data reporting the Russian Gold Reserve and shipments of Soviet Gold. — New York, Amtorg Trading corporation. Information Department, 1928. — P. 12-25.

6 Ibid. — P. 13.

7 Ibid. — P. 15.

8 Первым о «безвозвратных ссудах» союзникам начал говорить министр финансов «временных» известный земец-кадет А.И. Шингарев, зверски убитый пьяными матросами 7 января 1918 г. в Мариинской тюремной больнице в Петрограде. См.: Шингарев А.И. Финансы России во время войны. — Пг. 1917. — С. 2, 7.

9 Кризис самодержавия, 1895-1917 / Отв. ред. В.С. Дякин — Л. 1984. — С. 440.

10 Труд. — 1988. — 29 янв.

11 Палеолог М. Царская Россия во время Первой мировой войны. — М. 1991. — С. 172-173.

12 См.: А.И. Гучков рассказывает. — М. 1993.

13 Поликарпов В.В. Государственная власть и монополии в России // Первая мировая война (дискуссионные проблемы истории). — М. 1994. — С. 54.

14 Попов Ю. Не было пороха в пороховницах? (интервью с Л.В. Забелиным) // Труд. — 1998. — 29 янв.

15 Золотая лихорадка (интервью В.А. Лисичкина) // Российская газета. — 1995. — 31 янв.

16 Панорама. — 1995. — № 717. — 4-10 янв.

17 Известия. — 1995. — 21 февр.

18 Сироткин В. «Век» выступил — Япония взволнована… (еще раз о скандальной ситуации вокруг русского золота) // Век. — 1995. — № 33. — С. 10.

19 Сусуму Х. История Йокогамского валютного банка. — Т. 3. — Токио, 1927 (на яп. яз.). См. также: Сегодня. — 1997. — 14 июля. Хотелось бы уточнить: в 1919 г. правительство Колчака было признано одной страной — Государством сербов, хорватов и словенцев (с 1929 г. — Югославией) (см.: Грани. — 1995. — № 175. — С. 181).